Повезло?

Дорога на машине оказалась совсем короткой. «Нива», побрякивая чем-то в багажнике, шустро разогналась километров до сорока, и уже через четверть часа мы в облаке пыли вкатились на широкую площадку, даже площадь, пожалуй, с наружной стороны ограниченную высоким забором, до высоты в полтора метра примерно выполненным из толстых бетонный секций, скрепленных сваркой, а выше в эти же секции были вставлены столбы из металлопроката, на которых висела натянутая сетка с колючками. Именно сетка, и именно с колючками, шипы торчали сантиметров на двадцать в обе стороны, и общая высота сооружения составляла метров пять. Перед забором с наружной стороны виднелся еще ряд заграждений, уже из обычной «егозы», может, и не один, но разглядеть подножие забора он же и мешал. На площадке, с одной стороны ограниченной еще одним, уже обыкновенным двухметровым бетонным забором с широкими воротами, стояло несколько машин, грузовиков и пикапов, в разнообразного качества и вида камуфляжной расцветке. Напротив забора вдоль наружного ограждения располагался высокий навес, метров пяти-шести по крайней мере, его крыша как бы не превышала высоту ограждения. Под навесом кучковались еще несколько машин, выставленных в ряд, вид у них был довольно унылый такое впечатление, что стоят они тут не первый месяц. Там было три бортовых грузовика, один микроавтобус, четыре джипа-паркетника (хотя, вроде, один пикап, так что, может, и нормальный) и, чуть в стороне, здоровенный кемпер и кажется, мой «самурай»! Ну, наконец-то! Хоть ноги болеть меньше будут

Я дождался остановки «нивы» возле низкого крыльца, примыкающего к навесу здания с вывеской «Представительство РА» на трех языках (прочитал по-русски и разобрал по-английски, третья надпись, на каком-то из европейских языков, наверняка говорила о том же), поблагодарил своих попутчиков и направился прямиком к джипу. Однако на подходе меня вдруг похлопали по плечу и вкрадчиво спросили:

— Эй, пацан, куда это ты намылился? Эти машины сначала купить надо, потом уже щупать будешь.

Я обернулся и удивленно уставился на остановившего меня бойца с пистолетом в кобуре. Крупный, выше меня на голову, и здорово раскачанный молодой сравнительно мужчина, лет двадцативосьми-тридцати спокойно смотрел на меня сверху вниз и ждал. Я решил уточнить и спросил не менее вкрадчиво, видя краем глаза, что на нас внимательно смотрят мои попутчики причем внимательнее всего почему-то именно супруга мужика:

— А вот стоит маленькая машинка, она продается? Почем?

Боец хмыкнул и отрицательно покачал головой:

— Нет, вот эта как раз не продается. За ней хозяин должен подойти, еще до обеда обещали, да вот что-то пока нету.

— А что за хозяин? чуть облегченно улыбнулся я.

— Известная личность. Говорят, Хана зубами загрыз, псих на всю голову! Здоровый лось, его наш летеха знает, говорил, на нем еще бандиты были, той же шайки, одного даже живьем ухитрился взять. Лейт вчера рассказывал, он сам этого Маньяка видел, еще удивлялся, что машины еще здесь.

Я окончательно расслабился и переспросил:

— А увидеть твоего летеху можно, он на месте?

Боец кивнул:

— Он-то на месте, да вот будет ли он с тобой разговаривать? Лейтенант человек занятой. Ты ему кто?

Я задумался:

— Даже не скажу. С одной стороны, я ему должен жизнь, без вопросов. С другой хочется дать в морду, тоже есть за что. Обещал он мне много, а выполнил едва наполовину. Так как пообщаться?

Боец, при словах о морде слегка напрягшийся, задумчиво протянул:

— Наглый ты пацан. Смотри, если окажется, что пургу гонишь, я сам тебе морду поправлю. Так что звать лейтенанта?

Я пожал плечами:

— Если тебе нужен он, чтобы пустить меня к моей машине зови.

Боец, подняв удивленно брови, подхватил висящую на поясе коробочку рации, буркнул в нее несколько слов, из которых я разобрал только что-то вроде «да наглый сопляк, лет семнадцать, глиста в тапочках но говорит, ты его знаешь машины выбирает, на «самурая» маньячного нацелился «афганка» с панамкой». Я приготовился к долгому ожиданию, но буквально через минуту из-за угла вывернула маленькая открытая машинка, вроде «газончика» еще чуть ли не времен Великой Отечественной. Оттуда на ходу выскочил человек и быстрыми шагами пошел в нашу сторону.

— Ну и кто этот неизвестный сопляк, что собрался мне чистить морду? с ходу громко проговорил он при приближении. Охранявший меня (или машины от меня) вояка только успел произнести:

— Ну, пацан, ты попал но я перебил его своей фразой:

— Сначала нормальные люди здороваются. А потом сразу начинают думать, как косяки за невыполненные обещания заглаживать будут. А за сопляка отдельный счет, хотя ты, лейт, и так уже за мою печенку в долгах как в шелках! Я тут за вещами пришел, топал через весь город, а какие-то жулики уже мои шмотки чуть не на распродажу пускают! Чего, совсем страх потеряли? Смотри, не досчитаюсь пары носков, вам же хуже будет!

Ошеломленный моим напором Скворцов сбавил скорость, начал присматриваться ко мне, а подойдя на пару шагов, остановился и неверяще раскрыл рот:

— Что-о-о? Ты бляха, ты же старше меня был не может быть, «панацея» настолько не работает Маньяк?! Ты, что-ли?! Вот же засада, живой Маньяк собственной персоной! Ха, да еще в виде сопливого первогодка! Ни хрена себе, мне позавчера сказали, ты еще девок в больнице пачками дерешь, а ты тут как тут! Ну, здорово. и он крепко сжал мне ладонь, второй рукой отбивая плечо.

— Здорово, здорово. скривился я при его словах о больнице. Ты, блин, орать можешь потише? Особенно, когда треплешься при девушках и их родителях?

Скворцов оглянулся и даже чуть покраснел: выразительные взгляды родителей и возмущенные дочерей, причем направленные в первую очередь на меня, были крайне далеки от доброжелательных. Лейтенант замялся, осторожно скосил глаза на меня, на что я сделал каменную морду и демонстративно отвернулся в сторону уже откровенно трясущегося от смеха бойца с рацией. Лейтенант вздохнул и скомандовал бойцу:

— Пропусти его и запомни, на всякий случай это и есть Маньяк. Тот самый, я вам вчера рассказывал. И машины его, подтверждаю. А насчет долгов э-э-эх, вообще-то согласен, пара косяков за мной есть. У тебя есть что-то конкретное? повернулся он уже ко мне.

Я задумался, потом отрицательно помотал головой:

— Да нет, сейчас заберу машинку, деньги вроде у начфина должны еще быть, поселюсь где-нибудь недалеко, и посмотрю, что за грузовик мне достался. Мне Комлев говорил что-то насчет фургона, не подскажешь, где он может быть?

Лейтенант удивленно посмотрел на меня, потом с хулиганской улыбочкой махнул рукой на стоящий рядом с моей машиной автодом-кемпер:

— Так вон он стоит. Забирай и владей! Полностью твоя добыча, со всем содержимым почти всем, разумеется. А деньги это финансиста надо поймать, капитан ему конверт отдавал, наши тут долго не сидят. Сейчас пойдешь?

Я согласно кивнул:

— Разумеется. У меня в кармане на один день. Ну, и счет на Ай-Ди, конечно, но это ж не меняет дела. Так что сейчас к финансисту вашему, потом поеду устраиваться, а после посмотрю, что у меня есть и появилось. А что?

— Да ничего, могу проводить за деньгами, а потом поедем, покажу тут недалеко неплохую гостиницу, мы там частенько останавливаемся. Там нас уже знают, и даже баньку на сегодня заказали. Участвуешь? предложил лейтенант. Я с сомнением переспросил:

— А цены в этой неплохой какие?

— Как и по городу, средние. Зато по-русски весь персонал понимает хорошо, и кухня вполне привычная, без этих луковых супчиков. брезгливо поморщился Скворцов. Я решительно махнул рукой:

— Уболтал, речистый. Давай посетим ваш сейф и поехали. Сколько с меня на баньку?

— Пятнадцать экю, это за все, с выпивкой.

— Пойдет. Только я выпивоха не очень, напряга у народа не будет? осторожно поинтересовался я. Скворцов засмеялся:

— Да никаких напрягов, каждый свою меру сам выбирает. Да и нет у нас алкашей, так, пивко да наливочки. Пошли, проведу тебя куда надо.