Страница 6 из 16
Вам нанесен критический удар 48. 54/240. На вас наложен дебаф перелом – скорость передвижения -80%. На вас наложен дебаф: внутреннее кровотечение -5 хп в течение 60 секунд.
Про то, что очередная рыбина уплыла, говорить не буду, лично мне тогда было не до того. Десять секунд и я отправился на перерождение. Зато когда я поднялся на крышу, со жгучим желанием убить одного криворукого игрока, Сантьяго, спрятавшийся от меня на башне, зачитал интересное сообщение:
Поздравляем! Вы получаете достижение: бей своих, чтобы чужие боялись. Нанеся другому игроку увечье и наложив на него смертельный дебаф, вы научились вселять страх на окружающих существ, тем самым твердо встав на путь тайного дебафера.
Класс дебафер +1. С этого момента вы можете накладывать дебафы на существ (умение*5+5уровня).
Что это значит, мы кое-как сообразили, но как этим пользоваться у нас не было не малейшего понятия. Ну, да и ладно, время идет, а вредная бабка вечно сидеть в хижине не будет.
Не очень раннее утро, быстрый взгляд на озеро.
– Бабка все еще спит, начинаем.
Добавив в снаряжение еще пару веревочных петель, которые не дадут нам перевернуться во время удара, мы поползли вниз. В этот раз приманкой был Факир. Не прошло и пары минут, как очередная рыбина жевала его ногу. Мы замахали самодельными дубинами, но этот горе рыбак, каждый раз, в последний момент успевал отдернуть ногу, рефлекторно спасаясь от наших ударов. В итоге мы с Сантьяго ударили одновременно. Дубинки встретились в воздухе, раздался хруст и две их половинки, с громким всплеском, ушли на дно.
Очень не очень раннее утро. Быстрый взгляд на озеро.
– Бабки нет, поехали.
Сейчас мы были вооружены последними двумя черенками, с прикрученными к ним вилками, которые мы нашли на кухне. Получились примитивные остроги, с уроном три-пять. Но они были гораздо легче дубин, и бить ими можно было в два раза чаще. Сантьяго засунул ногу в озеро, мы с Факиром замерли по бокам.
– Ёж моё! – разнеслось над озером, и Санек вытащил из воды ногу, которую жевала щука десятого уровня.
Мы ожесточенно начали тыкать в нее вилками, впрочем, без особого успеха, острия в основном соскальзывали с плотной чешуи. А те редкие удары, которые все же проходили, наносили рыбине по одной единичке урона. Но мы все равно продолжали ожесточенно колоть ее и не заметили, что над головой Сантьяго стало набухать небольшое грозовое облачко. И вот, когда у него оставалось уже не больше двадцати процентов хп, бледный от боли Сантьяго не выдержал.
– Да чтоб у тебя плавники отсохли, крыса в рыбьем обличье! Чтоб у тебя чешуя облезла и зубы повыпадали!
Громыхнула мини молния, и щука, теряя по пути чешую и зубы, плюхнулась в воду, слабо трепыхая отсохшими плавниками. Секунд пять мы сидели, не веря своим глазам, затем щука начала оживать, плавающие в воде чешуйки начали прилипать опять к ее телу, а мы так и сидели, хлопая глазами. Первый очнулся Сантьяго. Схватил еще не до конца ожившую рыбину, зажал ее хвост в зубах, и быстро полез наверх. Мы полезли за ним, услышали вопль, а перевалившись через парапет, увидели только прыгающую по крыше щуку.
– Ага, – вклинился другой рассказчик, – зараза изогнулась и цапнула меня за пузо, а у меня и так хп не было, вот и помер.
– Ну, это ничего, я ее острогой к крыше прижал, а Факир затыкал ее вилкой до полусмерти. Тут и злой Сантьяго из комнаты возрождения прискакал, с табуреткой наперевес, одним ударом её добил. Опыта дофига нам отсыпали, сразу на два уровня хватило. Мы малань радостно попрыгали и опять к парапету.
Полдень, быстрый взгляд на озеро.
Молния бьёт меня прямо в темечко, и я ухожу на перерождение.
– Млин, – сказал я в пустоту комнаты перерождения, – бабка из шалаша вылезла.
– Спасибо, мы уже поняли, – донесся голос Факира.
– Ага, злобная старушенция, – подтвердил Сантьяго, – а рыбалку, до вечера, придется оставить.
– Зато, будет время подготовиться и сделать все профессионально. Пошли, у меня тут кое-какая идея появилась.
На чердаке нашлось все что нужно: пяток толстых досок, бруски, пара бухт канатов, здоровенные крюки. И работа закипела. На доски поперек положили бруски, и все это крепко перевязали веревками. По углам привязали канаты, получилось, что то вроде подвесной платформы, с которой на небоскребах окна моют. Стоило бабке снова скрыться в своем шалаше, как мы, кряхтя и сопя, перевалили платформу через край крыши и спустили почти к самой воде. И рыбалка началась: засовываешь руку в воду, на нее сразу стая окуней набрасывается, выкидываешь их на платформу и булыжниками долбишь. Красота! К ночи до десятого уровня поднялись. Увлеклись, правда, немного, очнулись опять в комнате перерождения. Эта ведьма молнией нас спалила вместе с нашей платформой. Мы-то хрен с ним, а вот платформу жалко было: досок больше нет. Ну да делать нечего, пошли по замку, с директорской ревизией, и стали все что ни найдем на склад стаскивать. Канаты, несколько бухт стального троса, ведра, небольшие бочонки, тяжеленный лом, кузнечный инструмент, в общем, собрали все что можно, наделали факелов и в подвал полезли. Дверь туда закрыта была, но часть пола, что в озеро попала, разрушилась, там и пролезли. И почти сразу померли. В воде полно голодной рыбы оказалось, ее от озера стенками замка отгородило, вот она там и бесновалась.
– Что делать будем? – поправляя превратившиеся в лохмотья штаны, поинтересовался Факир. Лаз в подвал маленький, до воды далеко, вытащить рыбу на пол не получится. Оглушить бы ее чем-нибудь. Нитроглицерин никто в домашних условиях делать не умеет случайно?
– Из пары сотен лимонов можно батарейку собрать, долбануть рыбу электричеством, только меди и цинка у нас нет…
– Водка! У нас водка есть! Наберем пару ведер и в воду плеснем!
– Водку? Вылить в воду? Да я тебя!
– Спокойно, Санек, спокойно, можно не водку. Помнишь, мы как то с тобой под селедочку уксус брали, так нам гребаный аппарат уксусную эссенцию подсунул. Восьмидесятипроцентную. Мы тогда еще пару дней с обожженными глотками ходили.
– Точно, было дело, пошли, попробуем.
В итоге мы до вечера мучили агрегат, заполняя три самых больших бочонка уксусом. Затем все это вылили в подвальную воду. Как результат, горка дохлой рыбы, по четыре уровня на рыло и достижение – эксперт ядов, с увеличением поражения ядами на пять процентов. Правда, теперь мы сами получали урон, спускаясь в эту воду, так что пришлось возвращаться к агрегату, в этот раз уже за содой… В общем ближе к полуночи, когда пена наконец осела, добрались до середины подвала, там уже сухо было, выглянули из-за очередной стены и опять умерли. Как и почему не понятно, только в логах было написано, что нам нанесли по полмиллиона урона, магией разума. Мы так прикинули, покумекали, и решили, что нам и без подвала неплохо живется, и пошли дрыхнуть. На следующий день опять по очереди насиловали аппарат, добывая из его нутра уксус, и вечером благополучно слили его в озеро. Пара мелких рыбешек, да пяток зеленых лягух, вот и весь наш улов после этого. Вся более-менее крупная рыба просто отплыла подальше от замка и все. Зато на это безобразие приплыла взрослая лягушка, тридцатого уровня, как она нас потом своими лапками гвиздила, вспоминать страшно.
Напоследок схлопотав по маковке очередной молнией от злобной старухи, мы пошли на сеанс медитации и познания гармонии мира. Я еще с одной из стен балалайку эту снял, для полной гармонии.
– Нажрались, в общем, они опять, до поросячьего визга, – прогудел рыцарь смерти, – а потом добывать ресурсы пошли, с дикобразов этих стрелючих. Эти двое привязали к стульям веревки, и стали швырять их в дикобразов. Те естественно не в восторге от этого, но эти двое хоть и пьяные, но из-за парапета не показываются, вот стулья и получили по полной, за пяток бросков, мы штук тридцать этих игл из стульев собрали, а затем я решил приколоться…
– Ага, приколоться, очень смешно, блин, – проворчал Сантьяго, – я там, понимаешь, ценные ресурсы добываю, а этот шутник, все свободные очки в силу бросил и притащил из разрушенной части замка, булыжник под полцентнера весом. И мне такой, – на, – говорит, – лучше этим кинь. И в руки его пихает. А он тяжеленный, вот я вместе с ним вниз и нырнул… И то ли мы все иглы с дикобразов разрядили, то ли просто подфартило, я так с кирпичом в обнимку до низа и долетел. Приземлился удачно, прямо на голову твари, отчего мы тут же оба скопытились. Очнулся я уже в комнате перерождения, в логах вижу прибавку в пять уровней и достижение – Камикадзе первой степени. По нему выходит, что если у меня меньше двадцати процентов хп остается, то есть хороший шанс нанести противнику пятикратный урон. А в инвентаре, иглы, кишки и глаз дикобраза, а так же свиток. А в нем возможность изучить умение: боец ближнего боя. Я и выучил. Оказалось чем меньше во время боя у меня остается хп, тем больше режется проходящий в меня урон, до пятидесяти процентов в самом конце, но зато налагаются ограничения по используемому оружию. Мне даже меч нельзя в руки взять. Небольшие ножи, запястные клинки и кастеты, вот такая фигня… Долго привыкать пришлось. Хотя тогда у нас не то что мечей, а даже лишнего черенка от швабры не было.