Квалификация для некроманта

Забросив сумку обратно на плечо, Натт заторопилась к конюшням, загребая ногами рыхлый снег.

– В такую погоду, красавица, никто вас не повезет, – с порога огорошил хозяин, покусывая желтыми зубами самодельную папиросу.

– Я заплачу. – Некромантка приготовилась выложить все свое жалованье, выплаченное Гостклифом перед вынужденным отпуском.

– Не в деньгах дело, – развел руками мужчина, но девушка обратила внимание, как несколько рябят, чистящих лошадей, навострили уши, – тупые они твари, – махнул он в сторону стойл.

Натт не поняла, о ком речь, о животных или работниках конюшни.

– Кто, простите?

– Да лошади, кто же еще? Тупые пугливые твари. Сейчас так метет и завывает. Понесет кобыла, и поминай как звали. Кстати, а тебя-то как зовут, красавица? – оценивающе посмотрел хозяин.

– Мьюл Болге, – не моргнув, соврала некромантка. – А как прикажете догонять фургон?

– Да никак. Пережди бурю. Глядишь, успеется. А там, может, и не надо будет. Глинтвейн домашний уважаешь, Мьюл? – промычал мужчина, поигрывая плечами и бровями.

– Нет, спасибо. – Она подавила приступ тошноты, вспомнив первый и последний раз, когда пила пряный горячий напиток. Тогда именно Кренес Льонт обманом всучил ей чарку с вином.

Мёрке вернулась на промерзшую улицу и тупо уставилась на тусклые фонари. Сфера все еще упрямо указывала на целителя, который медленно, но верно сокращал расстояние до северной границы Сорплата. Не пешком же за ним идти!

– Сколько заплатите, госпожа? – Один из работников конюшни, демонстративно не глядя в сторону бывшей посетительницы, обращался именно к ней.

– А сколько хочешь?

Парень призадумался и начертил на снегу нескромное пожелание с кучей нулей.

– Половину того, что ты написал, – невозмутимо отреагировала некромантка.

Работник конюшни явно не ожидал такого удачного расклада, повернулся к заказчице с радостной улыбкой и добавил:

– И поцелуй!

– Это еще зачем? – Натт отшатнулась.

– После того как вы отшили хозяина, я подумал, что это будет чудесная компенсация за все его издевательства. Ему отказали, мне – нет.

– В щечку. – Девушка смерила наглеца взглядом. Кудрявые каштановые волосы, выбивающиеся из-под шапки, тонкий вздернутый нос. Слишком женственные черты лица. К нему вряд ли бугай с папиросой относится серьезно.

– А можно было по-другому? – рассмеялся юноша. – Пойдемте, госпожа Болге. Прокачу вас с ветерком, лишь бы снег лежал хороший.

Натт Мёрке едва успевала закрывать глаза, когда странное устройство врезалось в очередной пухляк. Рыхлый снег взлетал в воздух, царапал лицо, попадал в глаза. Заклинательница едва ли могла разглядеть, что происходит вокруг, лишь крепче прижималась к парню, чтобы не свалиться с узкого сиденья.

Со стороны изобретение незнакомца выглядело как широкая загнутая спереди доска с рулем. Сзади вращалась массивная гусеница, которую приводили в движение заряженные парнем кристаллы.

Натт удивилась, что такой талантливый инженер прозябает в конюшне портового городка, но задавать вопросы не стала. Не все могли позволить себе рекомендательное письмо для поступления в академию. А зачастую детей не отправляли на учебу, чтобы семья не лишилась пары рабочих рук в хозяйстве. А уж если это маг с хорошим потенциалом! Зачем ждать шесть лет? Энергетические накопители заряжать он сможет с раннего детства. К сожалению, не имея диплома, такие молодые люди едва ли могли получить ответственную должность, а оставаться батарейкой до конца жизни не хотел никто.

– Ты сам построил это? – только и успела спросить Натт, когда следующая порция снега угодила в лицо.

– Подсмотрел и собрал свой. Нравится? – Сквозь защитные очки девушка видела самодовольное лицо изобретателя.

– Не очень. Я как-то больше по лошадям, – призналась она и спряталась за чужую спину, когда снегоход занесло и парочку накрыло белой волной.

Водитель справился с управлением и вернулся на тракт, где на горизонте уже маячил фургончик.

– Нагнали! – Парень стукнул по кристаллу сбоку, и они рванули наперерез.

Лошади вздыбились, едва снегоход обогнал их и преградил дорогу, а сидящий внутри крытой повозки мужчина кувыркнулся назад.

– Ну, красавица, теперь поцелуй. – Юноша снял защитные очки и подставил красную от холода и ветра щеку, а когда Натт, закатив глаза, подалась вперед, ловко развернулся и быстро чмокнул ее в губы.

– Попалась!

– Твоя плата только что уменьшилась вдвое!

– Ничего страшного, я все равно не хотел брать с тебя денег, – подмигнул парень и помог слезть. – Удачи, красавица, и спасибо за поездку.

Мёрке благодарным взглядом проводила своего спасителя, который поднимал за собой вихри белого снега.

– О-бал-деть! Кого я вижу! Натт Мёрке? – выдохнул Кренес Льонт, потирая ушибленный локоть. Он быстро успокоил разволновавшихся лошадей магией и смотрел на бывшую студентку с высоты фургончика.

Выглядел мужчина забавно. Небритый и заросший, в парке с меховой оторочкой, он напоминал дикаря с севера.

– Привет, Кренес! До Сорплата не подбросишь? – как ни в чем не бывало спросила Натт, радуясь встрече с бывшим ментором.

– Конечно, как только расскажешь, что у тебя с волосами и куда делась твоя тьма.

Заклинательница нахмурилась, подцепила пальцами прядь, поднесла к глазам и удивленно выдохнула.

Каждый волосок мерцал мягким оранжевым светом, точно горел изнутри. С руками тоже что-то произошло: бледная кожа излучала неестественное сияние, словно Натт натерла ее флуоресцентной краской.

– С зимнего карнавала сбежала? А тот паренек на снегоходе – дружок твой?

– Я не… – Девушка все еще разглядывала себя.

Почему работники конюшни не обратили внимания? Или обратили, а красавицей называли именно поэтому? И хоть бы один сказал о свечении!

– Чего замерла? Залезай, пока мне фургон не замело. – Кренес похлопал рядом с собой.

Натт встрепенулась и быстро забралась к бывшему аспиранту под брезентовую крышу. Целитель покрутил головой и задумчиво почесал бороду.

– Странно как-то.

– То, что я свечусь, как сыроежка?

– Само собой. А где эти двое? Не верю, что отпустили тебя одну в буран!

– Кто?

– Хассел с Форсвордом, кто же еще? Забавно было наблюдать за вашими сердечными метаниями. Кто победил-то в итоге: горячий блондинчик или мрачный вивисектор? Или ты от них как раз и бежишь? – Мужчина свистнул, и лошади, превозмогая сильный ветер, зашагали вперед.

«Теперь можно», – ласково шепнул голосок, который все это время убеждал быть сильной. Натт уткнулась в холодную парку наставника и сквозь слезы рассказала, что произошло после его отъезда из академии, – начиная с помутнения Синда и заканчивая безумной старухой, которая вытравила из ее тела всю тьму и сказала, что вернуть Фирса Хассела нельзя. Даже если феникс переродится где-то в этом большом мире, он ни за что не вспомнит ее.

Утаила Натт только о новом преподавателе и его шантаже.

Кренес Льонт долго молчал, крепко сжимая поводья, затем снял теплую рукавицу и погладил девушку по волосам.

– Не всю, Натт, – непривычно серьезно заговорил мужчина. – Кое-что осталось, смотри!

Из копны мерцающих рыжих прядей он вытащил одну и показал спутнице. Эта отливала обсидианом и смотрелась как черный разлом в пространстве.

– Улыбнись, – целитель вытер бывшей ученице слезы, – чувствую, не просто так едешь в Сорплат. В тебе еще живет надежда, только сама себе боишься признаться в том, что продолжаешь верить. Но мне-то можно сказать.

– Верю, Кренес, но это слишком безумно. Вдруг ошибаюсь?

– Первое ощущение всегда правильное, – подмигнул лекарь. – Когда ты поняла, что любишь Фирса?

– С первого взгляда, – ответила Мёрке, и боль на мгновение ослабла, уступив место яркому воспоминанию, где смуглый чумазый мальчишка верхом на барсе мчался среди переливающихся золотым деревьев. А затем все сменилось другим первым взглядом, в этот раз на новенького. То же щемящее, заполняющее до краев чувство.