Страница 1 из 6
Коллектив авторов
Главные слова. Том 2. Сборник стихов и малой прозы
© Коллектив авторов, 2019
Виктор Анорский
г. Гатчина
«Всех пленяет свет…»
«Неугасим сей свет…»
«Любить ли всех…»
Оркестр
Дед (Вячеслав Чиркин)
г. Котлас
По грибы с ночёвкой
Утром, когда Еля проснулась, во дворе на лавочке уже стояла полная корзина с грибами. Дедушка принёс внучке чуть ли не все виды грибов, которые растут в богатом северном лесу. Тут были: бледно-красноватые рыжики, разноцветные сыроежки, мокрые и боровые путники, несколько беломраморных груздей, мохноголовые волнушки, плоские блинчики желтоватых моховичков-иванчиков, упругие ребристые лисички, липкие маслята, мягкотелые подберёзовики. Особенно в корзине выделялись молочно-белые ножки с алыми шапочками – грибы-красноголовики. В самом уголке скромно притаились три крутобоких боровика.
После завтрака бабушка с внучкой принялись за переборку грибов, а дедушка молча сидел на своем любимом чурбане. Он, видно, устал. Бабушка его не трогала, а внучка спросила:
– Деда, а что, белые грибы не растут?
– Растут.
– А почему ты мало принёс?
– Потому, что их все любят.
– А ты нет, да?
– И я люблю, только теперь на один белый гриб десять любителей из города с корзинами наезжают. Вот мне и не достаётся, – в сердцах ответил он, потом улыбнулся и добавил: – А с ночёвкой меня бабушка не отпускает…
– Разве грибы ночью собирают? – удивилась Еля.
– Конечно! Один раз, когда я был в лесу с ночёвкой, привёз целую корзину боровиков. Взял я тогда с собой в лес фонарик, собаку, веревку.
– А верёвку зачем? Корзину привязывать?
– Ты слушай, не перебивай. Где растут белые грибы, я знаю. Приехал. Привязал собаку, чтобы со страху домой не удрала, а меня от волков охраняла. Натянул меж деревьев верёвку, чтобы в темноте не заблудиться и в овраг не свалиться. Завёл будильник и лёг под густую-прегустую ёлку, чтобы ночной дождик не смочил и медведь косолапый мне на ногу не наступил. Начало темнеть.
Спать летом в лесу – чудная благодать! Воздух густой, вкусный. А пахнет… Будто рядом черничное варенье варят. Или брусничный чай заваривают. Дышишь – не насытишься! Сбоку от тёплой ёлки смолкой остро попахивает. Вверху сучком кто-то потрескивает. Шишка-пустышка с места сорвалась и начала головой по сучкам биться-стукаться, вниз падать. И прямо у меня в головах улеглась-успокоилась. Потом примолкло все между ночью и днём. А тишину лесную, словно музыку родную, без конца можно слушать. Лежу я, в небо гляжу.
В небе месяц тихонечко от облачка к облачку переплывает, их изнутри светом серебряным наполняет. Звездочки-скромницы с месяцем в прятки-мигалки играют, мне озорно подмаргивают, сны интересные обещают: про мишку-ворчуна, про зайку-скакуна, про ворона-птицу, про рыжую лисицу.
Мышки-травушки под боком шуршат-пищат-перепискиваются, про свои мышиные новости рассказывают: как от ежа удрали, кого замуж отдали, что смешного видали. Потом играть-бегать стали, друг дружку искать-догонять. Одна, самая смелая, мне на грудь заскочила, глазками-капельками поблёскивает, ушками-игрушками пошевеливает, хвостиком-вопросиком подёргивает, головкой серенькой покачивает и у подружек-пискушек спрашивает: «Что за пень-великан в лесу появился, под ёлкой развалился?»