Станция-2

— Говорит Каннингем. Мы с Беном выходим в коридор. У нас зажжённая горелка. Будем пробовать прорываться до стыковочного шлюза Е2 и сесть в спускаемый аппарат.

***

Голос Саманты отрезвил Сергея. Он невероятно обрадовался факту, что американцы целы, но внезапно понял всю опасность их авантюры.

— Стойте, не делайте этого! — крикнул он, что есть мочи. — Мы ничего не знаем про то, как будет реагировать эта тварь на огонь!

— Вот мы это и узнаем — услышал он в наушнике отдалённый возглас Оуэна. Похоже, у Бена не был включен микрофон и его слова звучали приглушённо через интерком Саманты.

— Бен, ты сумасшедший! — только и успел воскликнуть Сергей перед тем, как вдруг услышал оттуда какие-то скрежещущие звуки: видимо, астронавты уже открывали люк, чтобы совершить задуманное. Он пробовал и дальше вразумить их, но те были непреклонны. И тут на одном из экранов он заметил 'кляксу'.

— Вот чертовщина… — Сергей отвлёкся от тревожных мыслей, потому что существо медленно двигалось по отсеку В4. Было хорошо видно, как лампочки в отсеке гасли, но тотчас снова зажигались сразу после того, когда 'клякса' отползала дальше по проходу.

'Э! Да ты та ещё штучка! — подумал про себя космонавт. Получалось, пока она спокойно сидит на месте, освещение в отсеках горит ровно, и лишь только когда тварь приходила в движение, начинались перебои с электричеством. Возможно, этот эффект был сродни принципу электромагнитной индукции, либо здесь срабатывали ещё какие-то неизвестные свойства существа. Если 'клякса' и вправду была чем-то вроде своеобразного робота, а не живым организмом, то её поведение вполне укладывалось в рамки привычной логики. Но зачем она тогда душила своих жертв? Непонятные мотивы этого странного пришельца были бы оправданы, если бы тот использовал тела своих жертв либо в качестве пищи, либо для откладывания внутрь яиц или личинок. Так это или нет, покажет время, и думать сейчас об этом Сергею совсем не хотелось.

- 'Сапсан-2', что там задумали эти двое? — раздалось вдруг по связи с Земли.

— Они пытаются прорваться к ближайшему от них челноку. Я пробовал образумить их, но они не слушают.

— Это плохая идея. Вряд ли они передумают, но попробуем помочь им: надо узнать, есть ли изолированные отсеки поблизости от них. Там может быть чисто.

— Что у вас творится? — раздался встревоженный голос Мохандеса. Тот, тоже слышал, как Оуэн и Каннингем решили выйти из своего заточения, но его сейчас больше интересовали передвижения пришельца, потому что положение дел у индийского астронавта было отнюдь не лучше, чем у других на корабле.

— Вижу, как открывается люк. Вижу вас, Бен, Саманта — Сергей мигом покрылся потом. Он попробовал приблизить изображение, чтобы рассмотреть возможные нити паутины, но, похоже, Оуэн уже увидел их и сам.

Медленно выплывая из складского отсека, Бен ступил в коридор и чуть не запутался в тонких волокнах, но тут же сориентировался, потому что в следующий миг астронавт наклонил горелку и сделал огонь ещё сильнее.

— Гори, зараза! — с воодушевлением вскрикнул он и провёл несколько раз в воздухе языком пламени.

Паутина поддалась не сразу, что породило волну дополнительной тревоги в глазах двух людей. До спасительного отсека со шлюзом отсюда было не так уж близко, поэтому положение американцев было крайне ненадёжным.

В конце концов, несколько белёсых волокон раскалились и лопнули, будто тонкая проволока. Слабая волна колыхнулась по поверхности длинных нитей, опутавших всё вокруг, но Саманта и Бенджамин не замечали этого. С безудержным остервенением Оуэн резал ненавистную паутину, прорываясь вперёд метр за метром.

— Бен, осторожно! Твои ноги! — взвизгнула девушка и указала движением руки. Несколько нитей облепили штанину комбинезона астронавта. Ещё одно неосторожное движение, и Оуэн мог бы окончательно застрять в жуткой ловушке.

Струя пламени прошлась, будто выпущенная и огнемёта и ненавистные волокна отвалились, оставив на ткани одежды Бена лишь следы каких-то светлых ошмётков. Теперь ноги были свободны и два человека двинулись дальше.

— Безумцы… — отсюда Сергей Ерохин мог видеть всю картину борьбы с космической заразой. Он застонал в бессилии помочь, и теперь просто следил за действиями американцев, не забывая держать в поле зрения 'кляксу'.

Внезапно взгляд космонавта упал на один из крайних экранов и волосы у него на голове непроизвольно зашевелились. Только что тварь, которая до этого медленно ползла по отсеку В4, возобновила активное движение, лампочки отсеков замелькали, а одна из камер вдруг начала барахлить. Саму 'кляксу' видно не было, но космонавт знал, что паук почувствовал добычу, и теперь со всех ног спешит на предстоящий пир.

Вызвав голографическую схему и за пару секунд примерно оценив возможное перемещение пришельца, Ерохин закричал в эфир во весь голос.

— Бен! Саманта! У вас мало времени! Немедленно возвращайтесь назад! Эта тварь скоро будет рядом с вами!

— Не бывать этому! — раздалось в эфире — Мы не для того вышли, чтобы повернуть назад!

Похоже, Оуэн вошёл в раж и не собирался отступать, он постепенно очищал перед собой дорогу и был полон решимости, пытаясь достичь цели. Саманта Каннингем, вооружённая одним лишь коротким молотком, следовала за ним по пятам, не отставая. Девушка периодически оглядывалась, словно опасаясь внезапного нападения сзади, но впереди она видела спину своего храброго командира, и это вселяло в неё порцию дополнительной решимости.

Два астронавта плыли вдоль коридора медленно. Очень медленно, желая лишь одного — успеть добраться до спасательной шлюпки. Но хватит ли у них времени?

Внезапно заговорил Мохандес.

— Это мой шанс! Пока 'клякса' меня не почуяла, я должен прорваться через оранжерею!

И не слушая возражений Ерохина, принялся лихорадочно отвинчивать люк, готовясь выйти из центрифуги в коридор.

— Ты с ума сошёл, вернись! От американцев до твоего коридора рукой подать!

— Не делай этого, Джохар! — одновременно с возгласом Ерохина раздался голос кого-то из Центра управления. Там неизменно оставались на связи и периодически комментировали ситуацию, пробовали давать советы. Но их Мохандес, похоже, слушался ещё меньше. Впрочем, сейчас он уже не слушал никого, потому что ещё через пару секунд индус выплыл за пределы спортзала и исчез из поля зрения камеры Сергея.

Ерохин совершенно растерялся. Он знал, насколько опасную игру затеяли все трое, но возразить ему было всё равно нечем. Эта страшная гонка со смертью могла закончиться поражением, но глубоко внутри он пожелал индусу удачи, как пожелал её и двум американцам. Если ни у кого из них не получится добраться до цели, всё грозило закончиться катастрофой.

— Сергей, попробуй вести Мохандеса, чтобы он не влип в неприятности — это сказал уже Рыльский..

— У меня нет камер оттуда. Сейчас судьба Мохандеса в его собственных руках. Вы же видели, он вообще неуправляем!

— Видим помехи на твоих мониторах.

— С этим я ничего не могу поделать.

— Это плохо. Хуже не куда.

Ерохин не знал, что ответить в эфир. В эту минуту он совсем не хотел вести диалога с Землей и лишь удерживал себя от того, чтобы не нажать кнопку и не отключить связи с Центром управления — всё равно от них сейчас никакого толку.

— Если возникнут изменения по ситуации, Главный мы это увидим, и я доложу, — только и смог выговорить он, затем отвернулся от пульта внешней связи, сосредоточившись на координации действий членов команды.

13 декабря 2046 года. Борт 'Станции-2'

Признаки присутствия чего-то постороннего Мохандес увидел почти сразу, как только выплыл за дверь люка. В свете бортовых ламп коварные нити переливались тонкими лучами, натянутыми, словно паутина между переборками ближайшего отсека. Если ему удастся пройти через этот ад, астронавт доберётся до оранжереи и будет спасён. Но до челнока ещё так далеко…