Меч (ЛП)

Врег улыбнулся, но я видела, как он переключил внимание на остальных.

Их тычки стихли.

Когда это случилось, я немного расслабилась, сосредоточив больше своего внимания на Гаренше и образах, которые продолжала показывать стене. Стена, похоже, теперь слушала большого видящего, что немного избавило меня от напряжения и попыток отвлечь её в одиночку.

Наконец, Гаренше обернулся ко мне и что-то показал жестами.

Стараясь не закатывать глаза, когда мне пришлось признать, что я его не понимаю, я ощутила усмешку Врега перед тем, как раздался его голос.

— Не знает язык жестов, — произнёс он по субвокалке, затем, скорее всего, показал то же самое жестами для Гаренше. — Принцесса, — сказал он мне. — Он закончил. Ты можешь остановить конструкцию образов.

— Чего? — переспросила я.

Он неопределённым жестом показал над нашими головами.

— То, что ты делаешь прямо сейчас, — весело сказал он. — Двухмерную коробку образов, которую ты использовала, чтобы спасти нам жизни.

Я хотела было спросить, затем решила, что это не имеет значения.

Поколебавшись и поволновавшись (вдруг они ошибаются), я опустила экран изображений, который поддерживала для органической стены. Я смотрела, как он растворяется в белизне более крупной конструкции, которую я создала над нами. Физическое изображение растворилось в тот же момент, оставив после себя вид реальной комнаты.

Я снова затряслась так сильно, что вцепилась в бронежилет и сделала вдох перед тем, как сосредоточиться на конструкции и Вреге.

Он с любопытством наблюдал за мной.

— Ты устала, принцесса? — спросил он. — Тебе нужен свет?

Я задумалась над этим. Я была на взводе, мои нервы напоминали слишком туго натянутую гитарную струну. Я едва не угробила всех нас, отреагировав слишком медленно, разинув рот и уставившись на эту стену, как туристка, но с моим светом всё было нормально.

Я показала отрицательный жест.

Вновь слегка улыбнулся, он кивком головы показал на органическую стену.

— Пошли, — сказал он. — Мы опережаем расписание.

— Это будет проблемой? — спросила я, также пользуясь субвокалкой.

Он тихонько, но беззвучно рассмеялся.

— Нет, принцесса. Более того, думаю, когда всё это закончится, я буду должен ужин твоему мужу.

Я не спрашивала у него, что он имел в виду.

Гаренше уговорил дверь создать для нас проём в жидком металле. Нервничая, я посмотрела на камеры, которые видела в углах комнаты, но Гаренше отмахнулся от моих страхов. Когда я посмотрела на Врега, он улыбнулся.

— Визуальное наблюдение уже не работает, принцесса. Не волнуйся. Гар хорош в своём деле.

Кивнув, я переключилась обратно на планы, соединяя мысленную картинку с чертежами, которые изучала перед приходом сюда.

Я опять поразилась тому, что Ревик не только позволил мне участвовать, но и похоже, искренне хотел моего участия. Прежний Ревик оставил бы меня в вертолёте с каким-нибудь незначительным заданием — это при условии, что он не приковал бы меня к сиденью и не приказал кому-нибудь для гарантии держать меня под прицелом. Паранойя — это очень мягкое описание его прежних взглядов на мою безопасность.

Этот новый Ревик лишь спросил у меня, не против ли я пойти без него. Он не объяснил толком, зачем, только сказал, что ему нужно разделить нас по тактическим причинам.

Он находился в здании Секретариата уже больше часа, когда наш вертолёт приземлился. Врег предостерёг меня ещё в Рио, что Ревик мало сумеет помочь нам на предварительных этапах нашей работы здесь, поскольку он находится в десяти с лишним кварталах отсюда и занят своими частями операции.

Мы направлялись за главным призом, то есть, за самим главным процессором.

Ревик надзирал за разрушением органических интерфейсов и временных серверов, а также координировал операцию в целом, включая транспорт для отступления и команды, работающие над устранением спутников и органических хранилищ в разных уголках света. Поскольку здание Секретариата СКАРБ также служило местом содержания заключённых, он также взял на себя задачу вывести их из тесных камер на крышу.

Он не говорил этого прямым текстом, но я понимала, что если нам кого-то и придётся убить, то это случится именно там. Офисы Секретариата будут полны персонала, даже посреди ночи, и непременно что-нибудь пойдёт не по плану или выйдет из-под контроля.

Судя по его словам, я также подозревала, что он очень не хотел, чтобы я хоть сколько-нибудь приближалась к тем камерам. Я не могла винить его, учитывая, как я отреагировала на ту версию, которую они сконструировали после взлома камер наблюдения.

По шкале чрезмерного желания защитить это тянуло на двоечку, максимум на троечку.

Я смотрела, как Врег проскальзывает в проём в стене, созданный Гаренше. Обернувшись на меня, заместитель Ревика взял меня за руку и повёл за собой. Я ощутила в этом жесте оберегание, но в то же время иное смятение эмоций, словно он всё ещё осмысливал, что случилось в комнате с генератором.

До меня дошло, что он благодарен за то, что остался в живых.

По другую сторону двери он жестом показал мне, что хочет, чтобы я пошла вперёд.

Я впервые заметила, что органический пистолет, крепившийся к его предплечью, был живым. Я посмотрела на Джакса и Никку и увидела, что их оружие тоже включено. Я шла примерно посередине строя разведчиков, Врег и Гаренше шли за мной, а Никка, Ике, Локи и видящий с индийской внешностью, Джакс, впереди.

Я гадала, не стоит ли мне тоже активировать своё оружие. Пораскинув мозгами, я решила подождать относительно весомой причины — ну, или пока я хотя бы не успокоюсь, чтобы ненароком не пристрелить какого-нибудь видящего перед собой.

Я окинула взглядом новое помещение, в которое мы вошли.

Я вспомнила слова Врега, когда он вводил меня в курс этой части операции в небольшом ангаре аэропорта в Сантосе. Ревик находился в соседней комнате, работал над какими-то транспортными сложностями, пока Врег рассказывал мне весь план. Я уловила и в этом намеренность. Ревик знал, что я не имела военной подготовки, и хотел убедиться, что я сумею хорошо координироваться с Врегом.

Зная его, он, наверное, хотел также убедиться, что я могу следовать приказам.

Однако слушая, как Врег рассказывает нашу роль во всём этом, я испытывала недоумение.

— Так зачем мы вообще ему там понадобились? — спросила я у Врега. — Если он может работать телекинезом на расстоянии, почему тогда не поручить нам помочь ему в здании Секретариата?

Врег лишь улыбнулся.

— Ты очень веришь в способности своего супруга, — сказал он, и его губы со шрамом дрогнули, когда он посмотрел на других. Переведя взгляд вслед за ним, я увидела, как они улыбаются, но не почувствовала в этом никакого злого намерения. Я также не слышала снисходительности в тоне Врега, когда он ответил мне.

— Нет, сестра, — сказал он. — Даже Сайримн не может работать вслепую на таком расстоянии. Дело не столько в расстоянии как таковом, сколько в ограниченности. Он должен иметь очень, очень точную информацию, чтобы аккуратно воздействовать телекинезом. Обычно ему пришлось бы пойти с нами и увидеть планировку своими глазами.

— Так почему он в этот раз не пошёл сам? — спросила я.

Врег улыбнулся.

— Потому что ему это не нужно. Ты будешь там, принцесса. Он сможет видеть через тебя так же ясно, как если бы сам находился в комнате. Как только мы окажемся внутри, он использует твои глаза и информацию, которую мы дадим ему относительно источников питания, и тогда он определит, как лучше всего уничтожить их физические машины.

— Если мы все будем там, пока он этим занимается, разве мы не рискуем сами взлететь на воздух? — я слабо улыбнулась, обводя взглядом остальных.

— Думаю, в этом он будет осторожен, — сказал Врег, улыбнувшись в ответ.

Никка обернулась на нас, тоже широко улыбаясь и продолжая складывать бронежилеты.

— Ну, может, за исключением Гара, — сказала она, ударив крупного видящего по плечу. — Может, он позволит кое-какому заплутавшему телекинетическому удару пару раз стукнуть его башкой о стену. Попытается вбить в него немного здравого смысла.