Меч (ЛП)

Она всё ещё была одета в полную экипировку — всё, кроме шлема, который лежал рядом с её рукой, упиравшейся в траву. Пока он стоял там, ветерок подхватил её тёмные волосы, поднял со спины и перебросил через одно плечо.

Он гадал, почувствовала ли она его.

Сделав ещё один вдох, он прошёл остаток пути до неё и сел. Он позволил себе вытянуть ноги рядом с её ногами и упёрся руками в смятую траву за спиной, чтобы поддержать своё туловище.

Несколько долгих секунд она не смотрела на него.

Он ждал.

Он уже решил, что лучше было позволить ей прийти к нему.

В итоге она перевела взгляд. Её лицо покрывали пятна сажи, от волос пахло палёным. Он видел на её щеке маленькие порезы от стекла и металла, засохшую кровь у линии роста волос и у левого уха, синяк на ключице, где бронежилет спереди немного съехал.

При виде блеска влаги в её глазах и скорби, которая явно виднелась во взгляде, его решительность испарилась.

Он обвил её руками, привлекая к себе. Как только она уселась между его бёдер, он обхватил её ногами, затем крест-накрест обнял руками и прижал к груди. Целуя её в шею, он расстегнул её броню спереди, расправившись с ремешками. Избавив её от органики тёмного цвета, он принялся ласкать её под рубашкой, вкладывая свет в свои пальцы.

Он ощутил в её свете свет команды разведчиков, и его переполнила благодарность. Он вновь поцеловал её в шею и потёрся щекой об её щеку.

— Дорогая, — пробормотал он. — Дорогая моя, как же я рад, что с тобой всё хорошо.

Её тело напряглось, но она лишь держалась за него.

Когда он ещё сильнее смягчил свой свет, она расплакалась, уткнувшись в его плечо и вцепившись в него пальцами, и Ревик принялся баюкать её в объятиях. Скорбь в ней усилилась, простёрлась в его свет, и его горло сдавило.

— Элисон, любовь моя… всё хорошо.

Она ему не ответила, но он ощущал её несогласие.

Он крепче обнял её, стараясь окружить всем своим телом.

Он постарался дать ей почувствовать, что он всё понимает.

Она не желала это слышать. Поначалу она сопротивлялась его пониманию, но медленно, медленно она всё же впустила его. Как только это произошло, он опять начал тихо говорить с ней.

— Первый раз для меня… — он крепче стиснул её. — Это было тяжело, Элли. Я тоже не мог это контролировать.

Она обвила его руками. Он ощутил в ней очередной импульс скорби.

— Я убил… — он сглотнул. — Много людей, Элли. Намного больше, чем ты. И они намного меньше этого заслуживали.

Он ощущал её желание опять поспорить с ним, не согласиться со всем, что он ей показывал, но она ничего не сказала. Он как можно сильнее раскрыл свой свет, позволяя ей почувствовать в нем всё, что ей хотелось, увидеть всё, что ей хотелось.

— Менлим хотел излечить меня от любых чувств к людям, — добавил он с лёгкой горечью. — Это сработало… но в то же время не сработало.

Опустив взгляд, он увидел, что она снова смотрит на него, не отрывая взгляда от его глаз. Он поцеловал её в щеку, всё ещё видя печаль в её глазах.

— Я ненавидел себя, Элли, — сказал он. — Намного сильнее, чем я ненавидел людей. И я знаю, что ты хотя бы отчасти поймёшь, почему. Потому что пока ты делала это, пока ты использовала свою силу таким образом, часть тебя наслаждалась этим.

Он помедлил, позволяя его словам отложиться в сознании.

— Для какой-то части тебя, — добавил он, — это ощущалось правильным. Даже когда они умирали, это ощущалось правильным.

Увидев поражённый взгляд её глаз, он крепче прижал её к себе.

— Поначалу это может быть как наркотик, — сказал он. — Осознание того, на что ты способна. То ощущение связи со всем. А ещё это может заставить смерть казаться благословением для других… даром.

Она подняла взгляд, и он увидел в её глазах узнавание, смешивающееся с почти неприкрытым противоречием. Он поцеловал её лицо и продолжил серьёзным тоном.

— Со временем ты научишься это контролировать, Элли. Я тебе обещаю. Ты научишься отстраняться, делать шаг назад, увязывать средства с конечной целью, — он ласково погладил её по волосам. — В те первые несколько раз — особенно в самый первый раз — ты вообще не можешь это сделать. Ты не можешь отстраниться в достаточной мере, чтобы увидеть результат своих действий. Это невозможно. Действительно невозможно.

Он ощутил, как она напрягается, но покачал головой.

— Ты не можешь изменить факты, Элли. Мне жаль, что это случилось с тобой таким образом, но тебе по-своему повезло.

Ощутив, как её скорбь вновь усиливается, он крепче сжал объятия.

— Элли, — повторил он. — Тебе нечего стыдиться. Ты спасла жизнь своей команды. Да, ты убила, и я знаю, как сильно это тебя расстраивает. Но всё могло быть намного хуже.

Ощутив её неверие, он снова скользнул в неё своим светом, смягчая её боль.

— Ты не убивала без разбора, Элли. Ты понятия не имеешь, как сильно я завидую тебе из-за этого. Знаю, для тебя это сейчас не будет иметь смысла… и от этого ничуть не лучше, я знаю, но пожалуйста, запомни мои слова. Всё могло быть намного хуже.

В этот раз она посмотрела ему в глаза, положив голову на его плечо.

Он сглотнул при виде печали в её взгляде.

— Будь я на твоём месте, — тише произнёс он, — я мог бы убить Врега и остальных. Я бы не хотел этого делать, но возможно, всё равно сделал бы. Было бы такое чувство, будто я им помогаю, Элли… отпускаю их, чтобы жить в Барьере, вновь стать едиными со всем. Большую часть своего детства я был так несчастен, что смерть казалась потрясающим даром. Я сделал бы это потому, что любил их. Я бы искренне не видел в этом ничего, кроме радости.

Он посмотрел на неё, чувствуя, как её ладони крепче сжимают его руки.

— Я чувствовал себя так, будто оказываю огромную услугу убитым мною людям. Я помню, как плакал — настолько я был счастлив за них. По правде говоря, я завидовал им. Мне хотелось бы тоже уйти, но я чувствовал, что долг обязывает меня остаться.

Она подняла на него взгляд, всё ещё стискивая его руки. В этот раз он по её выражению понимал, что она его услышала. Его слова тронули её в той манере, которую он не мог интерпретировать.

Несколько секунд он просто обнимал её, глядя на деревья, пока она соединяла с ним свой свет и гладила его руки пальцами. Когда печаль в ней начала сменяться усталостью, он погладил её по волосам.

— Хочешь пойти внутрь?

Она покачала головой, крепче вцепившись в него.

Он провёл пальцами по её лицу и запустил их в её волосы.

— Мы их всех вытащили, Элли, — сказал он. — Всех заключённых. Всех до единого. Они сейчас на пути в республику Суринам, чтобы сесть там на корабль.

Её тихий голос поразил его.

— Ты хотел сказать, ты их вытащил, — сказала она. — Я была слишком занята взрыванием всего подряд. Убийством людей. Разжиганием пожаров…

Он силой подавил улыбку в своём свете.

— И спасением моих людей, — сказал он, целуя её. — И уничтожением процессора, который разрушил жизни как минимум ста миллионов видящих… наверное, даже больше, — помедлив, он улыбнулся чуть шире, уже не сумев это скрывать. — Детка, я знаю, сейчас ты не хочешь это слышать, но, бл*дь, я так горжусь тобой, что вот-вот лопну. Ты поразила меня до глубины души. Ты всех нас поразила, — он ласково провёл пальцами по её лицу. — Думаю, вся команда ещё в шоке, но как только они оправятся, ты обзаведёшься таким огромным фан-клубом, что просто не будешь знать, что с ними делать.

Она уставилась на него с неприкрытым изумлением в глазах.

— Фан-клуб? — переспросила она. — За убийство людей?

— Нет, жена… gaos, — щёлкнув языком, он ласково убрал волосы с её лица и поцеловал в губы. — Если бы я имел представление о том, как там будет опасно, я бы ни за что тебя не пустил, — признался он. — Разумные стены. Бл*дский процессор размером с город. Протоколы безопасности, которые сработали вдвое быстрее, чем я ожидал. Производство частей органических машин в подвале. Вторая команда охранников в здании «Чёрной Стрелы». Ты не заметила, что большая часть наших разведданных оказалась полным дерьмом? Ты провела их через всё это, Элли… и моя команда вышла оттуда без единой царапинки, — подумав о Никке, он поправился: —…Ну, почти, во всяком случае. Ты сделала всё, о чем я просил, и даже больше. Если бы мы не были женаты, я бы сейчас бегал за тобой как щеночек, умоляя быть со мной.