Страница 27 из 34
ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ
Глава первая
По календарю наступила весна, но в этом суровом краю, этого не заметно.
Ребекка Пейсаховна, а для заключенных просто Ривка, стоит у забора и курит очередную папиросу. Все равно к нам тоже придет весна, появится солнце, а потом небольшие проталины и запахнет свежестью.
-Ривка, о чем думаешь? Наверное о воле. - возле нее точно так же, прижавшись к забору, огораживающий больницу, как особую зону после некоторых событий, спросил один из уголовников, которые с некоторых пор, почему-то стали уважать ее и выказывать ей внимание, а то и подкидывали то пачку махорки, то краюху хлеба. Борис Крайнер тоже после недавних событий тайком присылал ей по случаю кое-что. Сначала она отказывалась, но потом подумала, быть ей здесь до конца жизни, поэтому не нужно особо проявлять гордость. Каждый человек должен сам обустраивать свой быт, в котором ему будет более-менее комфортно.
-О какой воле я могу думать, у меня такой срок, что, боюсь, еще должна останусь.
-Не говори так, думаю, скоро пойдем на волю.
-Это как? Через расстрельную бригаду?
-Что-то ты сегодня хмурая и юмор у тебя черный. Но ничего сегодня будет тебе веселее.
-Так не скажешь, с чего вдруг?
-Все сама узнаешь чуть позже.
Всех арестантов сегодня почему-то пригнали рано с работы. Все недоумевали, но боялись каких-то перемен, так как хорошего никто не ждал. Раздался приказ, всем выстроиться на лагерной площади и что самое удивительное, женщин из их зоны тоже перевели в мужскую, а также и весь больничный персонал. Когда все успокоились, начальник лагеря, это был уже не Савельев, но от этого ничего не изменилось, зачитал: -Граждане заключенные, наша страна понесла тяжелую потерю, умер наш вождь и учитель, наш бессменный руководитель коммунистической партии и правительства, Иосиф Виссарионович Сталин. По рядам заключенных пошел ропот, но начальник лагеря поднял руку и продолжил. Но пусть наши враги не радуются, дело его будут продолжать его верные соратники. А сейчас прошу расходиться по баракам, предупреждаю не шуметь, кто не подчинится приказу, те будут арестованы и помещены в карцер до решения суда. Заключенные начали потихоньку расходиться, многим очень трудно было скрыть свои эмоции, кто-то равнодушно отнесся к этой новости, в их числе и Ребекка Пейсаховна. Она думала, ничего не изменится в ее судьбе, начальник лагеря ясно сказал, дело продолжат его соратники. Наверно об этом намекал тот уголовник, они как дети, при всей своей богатой биографии верят в чудо. Этот день прошел несколько необычно, в лагере было многолюдно, но тихо, все-таки боялись администрацию. Начальники ходили злые и искали к чему бы придраться. Где-то в середине дня пришел новый этап, его быстро распределили по баракам, и вновь наступила тишина. А утром Ребекку Пейсаховну срочно позвали в одну палату, привезли двух новеньких очень тяжелых.
-Что без меня некому их принять?
-Те кто их принес, сказали чтобы вы их приняли. А я боюсь их ослушаться, - сказала одна из медсестер. В палате она увидела двух мужчин, лежащих на животах. Она подошла к ним и повернула сначала одного лицом к себе, потом- другого, на их лбах было выколото, у одного - Верка, у другого- Любка. Еще не хватает Надьки, подумала она.
-Что с ними случилось?
-Это с последнего этапа, говорят два бывших генерала, которые присваивали изъятые у воров драгоценности. Почему их в наш лагерь определили - непонятно, тем более шли они по одному делу. Их ночью зверски изнасиловали, избили и вот наколки сделали. Ребекка Пейсаховна подошла снова к этим больным, внимательно на них посмотрела и только потом в этих изуродованных избитых до невозможности лицах узнала своих бывших знакомых, своих бывших друзей, одного из которых она долгое время считала очень близким человеком, тех, которые сфабриковали ее дело. Это из-за них она сейчас здесь находится.
-Я скоро вернусь, - она вышла на улицу и только здесь дала своим чувствам волю - зарыдала.
- Сролик, мальчик мой, ты живой, спасибо тебе за подарок!
Глава вторая
Но зря Ребекка не верила в перемены, они произошли и довольно быстро.
Сначала была объявлена амнистия для уголовников, они выходили из застенков шумно, многие мечтали, как они пошумят на свободе. Другие уходили тихо, а некоторые - со страхом. Были такие, которым некуда было идти. К тем кому на свободе было не слаже , чем в тюрьме, относились бывшие генералы. Самые презираемые в лагере , они не надеялись, выйдя на свободу найти место среди мирных, простых обывателей .
Снова Ривка на своем излюбленном месте, у забора. Солнце светит яркое и уже чувствуется тепло, которое, ох, как нужно заключенным. - Мне страшно.