Распутница и принц

Рафик всего лишь хотел поставить ее на место. Но ее реакция на это замечание совершенно ошеломила его. Глаза мисс Дэрвилл вспыхнули гневом. Руки сжались в кулаки.

– Я не такого сорта женщина, – процедила она сквозь зубы.

Эти слова лишь подогрели его любопытство. Какого сорта женщиной она себя считает? Вызов во взгляде, оборонительная поза – все говорило, что она привыкла отстаивать свое достоинство. Но зачем вообще обрекать себя на такие сложности? И как такой привлекательной женщине, которую, судя по всему, постоянно окружают высшие британские офицеры, удалось остаться незамужней? Манкая – вот слово, которое он никак не мог найти для нее. Стефани Дэрвилл была манкой, но либо не осознавала, либо относилась к этому факту совершенно равнодушно.

Хотя для него подобное не имело никакого значения. Значение имела не ее внешность, а ее пол. Если она каким-то чудом действительно способный ветеринар, как утверждал в письме ее отец, ей пришлось бы работать в его конюшнях, с его людьми. Само ее присутствие рассматривалось бы почти как святотатство. А что касается одного из этих мужчин… Впрочем, не стоит забегать вперед.

– Хотя я ценю добрые намерения вашего отца, вы должны понять, что ваш приезд сюда вместо него – палка о двух концах. Поймите, то, что вы женщина, делает ваше назначение главным королевским ветеринаром весьма проблематичным. Прошу меня извинить, мисс Дэрвилл, мне надо подумать.

Рафик отошел к окнам, расположенным в дальнем конце королевской приемной, и уставился на зеркальный фонтан во дворе. Как справедливо заметила храбрая мисс Дэрвилл, ситуация была чудовищной. Мор будет косить лошадей снова и снова, пока не доберется до самого ценного и не выкосит лучших скакунов, на которых он и его люди возлагали все свои надежды. Этот год должен был стать их годом. Годом, когда они вернут себе Сабр.

Да, ситуация ужасная, но все же стоит ли рисковать, назначая своим ветеринаром женщину? Рафик отвернулся от окна, чтобы внимательно посмотреть на нее. Она стояла скрестив руки, и ее лицо выражало смесь мольбы и вызова. Уже многие недели и месяцы он боролся с собой, стараясь не поддаваться отчаянию. Могла ли эта женщина стать его спасением? Даже если у нее хватит духу и мужества, чтобы работать в конюшне среди одних мужчин, ее уверения в своем опыте могут оказаться преувеличенными.

Рафику хотелось ей верить, но он не мог допустить, чтобы надежды взяли верх над осмотрительностью, а ее обескураживающая привлекательность повлияла на его мнение.

– Вы свободно говорите на нашем языке, – сказал он, снова подойдя к ней. – Как англичанке удалось этого добиться?

– Моя мать египтянка, ваше величество.

Это объясняет цвет ее кожи, подумал он, стараясь не показать своего удивления.

– Ваше владение арабским определенно стало бы преимуществом, если бы я вас назначил.

– Однако едва ли это может играть решающую роль. – В ее словах слышался едва уловимый намек на иронию.

– Решающую роль, мисс Дэрвилл, – холодно произнес Рафик, – играет то, можете ли вы обещать, что спасете моих лошадей.

– Нет, не могу, ваше величество. – Ее лицо напряглось. – Если такое обещание является непременным условием назначения, то вопреки моему желанию мне придется уехать. Мой отец учил меня никогда не давать таких гарантий. Даже в самых рутинных случаях невозможно сбросить со счетов капризы природы. По тем признакам, которые вы описали в письме к моему отцу, речь идет о совершенно новом заболевании. Вам очень не повезло.

– Мое невезение – целиком и полностью дело моих рук, мисс Дэрвилл. – Проявив откровенность, Рафик, уже достаточно хорошо узнавший ее, догадывался, что она станет допытываться до сути дела, не подозревая или не обращая внимания на то, какая это дерзость с ее стороны. – Важно не то, как этот недуг появился в Бхариме, а то, сможете ли вы положить ему конец.

Большинство людей тут же бросились бы поддакивать ему. Ни один мужчина не посмел бы ответить иначе. Стефани Дэрвилл долго молчала, прикусив губу, а когда заговорила снова, то постаралась осторожно подбирать слова.

– Я могу обещать, что сделаю все возможное для спасения ваших лошадей, но я не могу дать гарантий, что смогу спасти их. Возможно, это не самый мудрый ответ на ваш вопрос, – поморщившись, добавила она, – но он самый честный из всех, что я могу вам дать.

Она не могла бы дать ему лучшего ответа. Рафик позволил себе улыбнуться.

– Ваша искренность звучит ободряюще и, как ни странно, внушает уверенность. Я окружен людьми, которые говорят мне то, что я – по их мнению – хочу услышать, а не то, что мне нужно знать.

– Значит ли это, что вы позволите мне осмотреть ваших лошадей?

– Сейчас никто из моих племенных лошадей не болеет. Но недуг дает о себе знать внезапно и резко. Две недели назад мы потеряли четырехлетнюю кобылу Инас. С тех пор вспышек не было, но так происходит каждый раз. У меня нет сомнений, что через какое-то время все повторится. Завтра я познакомлю вас со своим шталмейстером. – Рафик умолк, погрузившись в свои мысли. Если бы только ему удалось найти удобный способ, чтобы на время удалить Ясима из конюшен…

Опять он забегает вперед. Проблема с Ясимом возникнет, только если он решит взять эту загадочную мисс Дэрвилл.

– Мы еще поговорим об этом позже, когда вы присоединитесь ко мне за обедом. Вы проделали долгий и трудный путь и наверняка хотите сначала принять ванну и привести себя в порядок.

– Присоединиться к вам? Но у меня нет подобающего наряда. Я думала… то есть я не ожидала… – Приглашение, очевидно, озадачило ее.

– Все мои ожидания растаяли в воздухе в тот момент, когда вы вошли в королевскую приемную, мисс Дэрвилл, – печально произнес Рафик, взяв ее руку. – Ваш приезд в Бхарим стал, мягко говоря, неожиданным. Но я очень надеюсь, что он окажется небесполезным. – Густая прядь волос, упав на лоб, частично закрыла ей один глаз, но почему-то это лишь добавило ей очарования. Он крепче сжал ее ладонь. – Добро пожаловать в Бхарим, мисс Дэрвилл.

Поднеся ее руку к губам, Рафик собирался слегка коснуться губами ее пальцев, но, как только он это сделал, его вдруг пронзил острый всплеск желания, превратив жест из вежливой формальности в прелюдию к чему-то большему, чего ему не следовало допускать. Она слегка вздрогнула, и он заметил в ее глазах ответную вспышку. Однако мисс Дэрвилл так поспешно убрала руку, что Рафик засомневался, не показалось ли ему.

– Я распоряжусь, чтобы вас проводили в гарем, – сказал он. – Не поймите меня превратно, – не удержавшись, добавил он, – мой гарем – всего лишь место во дворце, где живет женская прислуга. Мне жаль вас разочаровывать, но там нет ни одной наложницы. Если не считать служанок, вы будете его единственной обитательницей.

Глава 2

Пройдя за очередным слугой по другим сумрачным коридорам, Стефани оказалась перед дверью, которую охранял настоящий великан. Решетка слегка приоткрылась, а затем дверь распахнулась внутрь. Слуга поклонился и жестом предложил ей войти туда, где стояла хорошо одетая пожилая женщина, очевидно ожидавшая ее прихода.

– Мне правильно сказали, что вы говорите на нашем языке, мадам? – спросила она, приветствуя Стефани вежливым кивком. – Меня зовут Аида, я хозяйка гарема. Не будете ли вы так любезны следовать за мной.

Аида отвела ее на огромную крытую террасу, центральная часть крыши которой открывала сумеречное небо пустыни. Пол устилала прохладная мозаичная плитка. Журчал фонтан. Перед Стефани распахнули дверь в дальнем углу.

– Ваши покои, мадам. Надеюсь, вам здесь понравится.

– О мой бог! – Стефани с удивлением уставилась на просторную комнату. Похоже, где-то между плаванием на одномачтовом доу и долгим путешествием по раскаленной пустыне она выпала из реальности и оказалась в сказке.

– Это ваша гостиная. Столовая находится с другой стороны террасы, – сообщила ей Аида. – Я взяла на себя смелость подать вам холодное питье. И смею заметить, что для вас готова ванна.