Страница 2 из 7
– Я позабочусь о тебе, – прошептал Маттео, подкрепляя свои слова поцелуем.
Одурманенная резковатым запахом его одеколона, она растворилась в поцелуе.
Он был медленным и томительным и лишний раз подтверждал их чувства: если бы время не поджимало, Маттео немедля разделся бы и лег вместе с ней, чтобы повторить райское наслаждение прошлой ночи.
Но он лишь привлек ее к себе, податливую, расслабленную и мягкую, и улыбнулся, когда прервал поцелуй, не выпуская ее из крепких объятий.
– Не вздумай уснуть, когда я уйду!
– Ни за что, – улыбнулась Белла. – Задержись, пожалуйста. У тебя ведь есть еще пара минуток?
Ей было не по себе оттого, что Маттео уезжал. Она боялась, что он передумает, как только выйдет за порог.
– А как отреагирует Лука? – встревожилась Белла. – Я уверена, он постарается тебя отговорить от этой затеи.
– Я ничего ему не скажу, пока ты не окажешься рядом со мной. Это мой выбор, и к нему он не имеет никакого отношения. Если Лука скажет «нет», черт бы с ним, забудем о Лондоне и рванем в Рим. Я уезжаю отсюда, чтобы ни перед кем не отчитываться… – Маттео пристально посмотрел на нее. – Может, твоя мать и откажется, но, по крайней мере, ты дашь ей шанс. А тебе просто необходимо выбираться отсюда.
Белла ответила поцелуем. Его щетина приятно колола кожу, и, скрепляя их союз губами, Маттео прижал ее к подушке. Она запустила пальцы в его влажные волосы, пытаясь угнаться за движениями его языка, то осторожными, то властными.
Одной волшебной ночи ему явно не хватило.
Его ладонь скользнула к ее лону, и Маттео прошептал ей в ухо:
– Я кое-что задолжал тебе… – Утром она довела его до исступления своим ртом. Маттео поцеловал ее так крепко и проникновенно, что она и забыла о его удовольствии, когда его пальцы проникли внутрь.
После ночи ее лоно было горячим и набухшим, и ласки его пальцев причиняли некоторую боль. Но боль была восхитительная, ведь Белла узнала, чем она заканчивается. Вожделение, которое Маттео разбудил в ней, в любую минуту могло обернуться взрывом.
Ему нравилось слушать ее тихие вскрики. Ее рука накрыла его ладонь, когда он ускорил темп, но не для того, чтобы его остановить, ей просто хотелось его чувствовать.
– Я хочу тебя опять… – простонала Белла, пока он ласкал ее влажное лоно. Другой рукой он развел ее ноги в стороны.
– Нет времени, – выдавил он, задыхаясь. Он хотел оставить Беллу неудовлетворенной, чтобы она последовала за ним, но еще для того, чтобы его пальцы пропитались ее запахом.
Он не собирался заходить далеко.
Поэтому, когда она потянулась к его ширинке, он остановил ее по-особому: погрузил в нее еще один палец, растягивая нежную плоть, и убедился, что наслаждение захватило ее целиком.
Сомкнув бедра, она сжала его руку и запрокинула голову. Маттео завладел ее открытым ртом и ощутил ее мелкую дрожь, он погружал пальцы глубже и сильнее, и вскоре ее лоно судорожно сжалось. Он вспомнил ее оргазм прошлой ночью и почувствовал знакомые сладостные конвульсии.
Он высунул пальцы из ее лона и освободил ее ногу, которая безвольно упала на кровать. На губах девушки играла довольная ленивая улыбка.
Вот он и попался.
На секунду, даже на долю секунды, ведь недоверчивость была его вторым я, Маттео решил, что он попал в ловушку. Он никогда никому не доверял.
Даже дружба с Лукой носила довольно сдержанный характер.
– Не подведи меня, Белла.
– Не подведу.
– Значит, скоро увидимся? – уточнил Маттео, и, чуть помедлив, Белла быстро кивнула. – Не разрушай наши планы. Второго шанса не будет. Ты либо уедешь со мной, либо останешься здесь навсегда. – Он покачал головой, и Белла поняла: если она не последует за ним, то будет вычеркнута из его жизни.
«Разговор о наболевшем», – догадалась она, успев немного изучить Маттео.
Хоть его и выдвинули правой рукой Мальволио, за его неприступной внешностью скрывалось доброе сердце.
И не важно, что о нем думали остальные.
Всю ночь напролет они занимались любовью, но, когда Маттео вышел из номера, он выглядел весьма хмурым.
Дверь за ним захлопнулась. Белла думала о том, как здорово было бы заснуть в кровати, насквозь пропахшей Маттео, встать попозже и вспомнить во всех красках события прошлой ночи…
Скоро она так и сделает.
Только от воспоминаний придется избавиться. Спрятать их глубоко в сердце и запереть на ключ.
Она извлечет их на свет потом. Сейчас на это не было времени.
Белла наскоро приняла душ и натянула откровенное черное платье. Оно пахло дешевыми духами, которые так ненавидел Маттео.
Кружевные чулки и подвязки девушка запихнула в сумку.
Зная, как может все обернуться, она достала из мини-бара алкоголь и захватила орешки со сладостями. Также подобрала оставленные Маттео деньги, несколько купюр положила в сумку, несколько спрятала в бюстгальтер, а остальные…
Отогнув набойки со своих нелепых высоких туфель, она скатала оставшиеся деньги в две узкие трубочки и запихнула их в каблуки, затем вернула набойки на место и обулась.
Прежде чем закрыть за собой дверь, Белла оглядела номер. Как же ей было страшно сюда заходить! Щека после удара горела, из глаз лились злые слезы. Но она улыбалась при виде сдвинутых кресел: Маттео их убрал, чтобы они не мешали танцевать.
Свою первую рабочую ночь Белла провела с наслаждением, а не с ужасом.
Спустившись на лифте, она втянула носом воздух. В баре стоял спертый запах вчерашней гулянки: отмечали освобождение Мальволио из тюрьмы и его оправдательный приговор.
– Как все прошло? – спросила Джина, имея в виду ее ночь с Маттео, и Белла, растерявшись, промолчала в ответ. – Надеюсь, он хорошо заплатил… Учитывая, что держал тебя всю ночь.
– Думаю, это за счет Мальволио. – Пожав плечами, Белла двинулась к выходу, но Джина ее задержала.
– Хочешь сказать, Маттео не дал тебе чаевых? – Джина недоверчиво нахмурилась.
– А разве мы не оставляем чаевые себе?
– Половина достается Мальволио, остальное делим между собой. – Джина щелкнула пальцами, и Белла достала из сумки часть денег.
– Ну и?… – протянула Джина.
Белла вытащила бутылочки с алкоголем.
– Вот, – отмахнулась она и снова направилась к выходу, как вдруг ее резко остановили. Схватив ее за длинные черные волосы, Джина прижала Беллу лицом к стене.
– Хватит меня дурачить! – прорычала Джина и, исследовав ее грудь, достала из бюстгальтера смятые купюры. – Даже не пытайся снова меня надуть, Гатти. Я знаю фокусы, о которых ты даже не слышала.
Белла всей душой возненавидела мир, в котором только что оказалась.
– Бери, – сказала Джина как бы между прочим, отсчитав пару бумажек и всучив их Белле. – Увидимся вечером.
Белла побрела домой, хотя ей хотелось нестись на всех парах. Силой воли она заставила себя идти неторопливо, словно впереди у нее куча времени.
Из отеля «Брецца очеана» Белла свернула на дорожку, идущую вдоль берега. Рыбаки уже выставили утренний улов и при виде Беллы засвистели и отпустили несколько сальных шуточек.
Она их проигнорировала.
Она пошла дальше, мимо небольшого леса к тропинке, которая вела к бухте и которую знали только местные. Ей ужасно захотелось спуститься к воде, побыть там последний раз, насладиться видом.
Но времени было мало, да и Софи рядом не было.
Ее лучшая подруга сбежала прошлой ночью. Мальволио вернулся, и теперь все должно было измениться. Если Белла по-настоящему хотела уехать отсюда, нельзя привлекать к себе внимание.
Никто не должен догадаться, что они с мамой сегодня улетят.
Поэтому она отвернулась от секретной тропки и пошла по улочке, ведущей к дому. На углу собрались нетрезвые туристы, которые тут же начали что-то кричать ей вслед. Она и бровью не повела.
Белла от души восхитилась матерью: Мария всегда шагала с высоко поднятой головой, и сейчас, ранним утром, Белла последовала ее примеру.
Дорога поднималась в гору, несколько раз Белла спотыкалась, но потом, вспомнив, сколько денег хранится в ее обуви, самодовольно улыбнулась. Может, Джина и знала пару трюков, но мама научила ее гораздо большему.