Страница 4 из 15
– Ну и чего ты, философ старый, прибеднялась?
Подруга, заработавшая тройку в виде огромного подарка судьбы, сейчас была зла на весь мир. Женя втайне страшно завидовала подруге, крайне неумело скрывая свои чувства. Её раздражала феноменальная память Иры, благодаря которой она могла выучить огромный текст по английскому за пятиминутную перемену, раздражала её скромность, когда ту в очередной раз хвалили преподаватели. Женю доводило до белого каления, когда всякий раз из них двоих ребята в первую очередь засматривались именно на Иру. У неё сводило скулы при виде этого милого лица, а в кротком, задумчивом взгляде ей мерещилась скрытая хитрость и умелая актёрская игра.
Ире оставалось только неловко пожать плечами на вопрос подруги. Не говорить же ей, как она узнала об ответах. Она и сама-то себе не верит. Женя же, мгновенно решив, что Ирка просто не хочет признаваться, что зубрила всю ночь, продолжила, уже более миролюбиво:
– На завтра всё в силе? Определилась, какие подарки будешь покупать?
– В силе, а вот в плане идей… импровизация.
– Ты и импровизация? Это страшно.
– Даже смотреть на тебя укоризненно не стану, потому что это правда.
Тут настал момент пуститься в более подробное описание того, кто же такая эта Ира Ермолова. Итак, девятнадцать лет, второй курс биологического факультета. Карие глаза и каштановые длинные волосы от мамы, любовь к изучению биологии от папы, застенчивость и замкнутость вообще ни пойми откуда. От последних качеств она каждодневно страдала, проезжая свою остановку, лишь потому, что боялась громко сказать «остановите, пожалуйста», чьи-то попытки завязать с ней разговор неизменно вызывали внутренний стон «ну зачем?», а друзей у неё не было по схожей формулировке «а зачем?». Женя Жданова – её сокурсница, общающаяся с ней больше для доступа к конспектам, чем из-за сходства интересов. Ещё бы, ведь успеваемость Иры одна из лучших в группе. Сегодняшняя её подготовка к философии не в счёт, у каждого в жизни случаются фиаско. Хотя, в итоге она получила пять, поэтому технически это и поражением-то не считается. Вот только, если всё же задуматься, откуда Ира взяла эти ответы? Не менялась же она в самом деле с вороной телами на пару минут!
Ухватившись за поручень в маршрутке, Ира закрыла глаза, пытаясь погрузиться в то же состояние. Головокружение, тошнота, а потом вдруг взгляд на саму себя со стороны. Цветовое восприятие не нарушено, но всё было в разы более отчетливым, чем обычно. Прямо, как и положено у ворон.
«Стоп, я что, серьёзно рассматриваю этот вариант? Так, Ира, пора тебе к психотерапевту», – с мрачной усмешкой подумала она, тут же погрузившись в привычный и уютный мир собственных размышлений. Вопреки огромной удаче с зачётом, стрелка её барометра настроения не желала сходить с отметки «тревога».
Глава 3
Прижавшись спиной к мраморной колонне, Руна размышляла о своих дальнейших действиях. Primo надо освободить Брэма. Он в курсе плана местности. Secondo особняк большой и дьявол его знает, за какой из дверей напарник, а за какой стража, так что не мешало бы узнать координаты поточнее. «Уединённые и скрытые от посторонних глаз апартаменты», что под этим имел ввиду аристократ-чернокнижник?
Девушка, прислушавшись к гробовой тишине вокруг себя, опустилась на колени, со щелчком раскрыв висящий на шее серебряный медальон с ажурной гравировкой. С тихим утробным бульканьем из него повалил дым, мгновенно сформировавшись в какой-то чёрный сгусток.
– Только подчиняясь мне, ты способна обрести истинное могущество, – прошелестело «облако» детским голоском, раскрыв красные глаза-угольки.
Девушка искривила губы в снисходительной ухмылке. Элементаль по имени Уголь, он же Уголёк, он же Красноглазый Прохвост был вручён в виде оплаты за услуги одним скользким типом, именовавшим себя коллекционером редкостей. Перекупщик краденого, одним словом. Уголёк оказался одержим желанием подчинить себе чью-нибудь психику, внушить мысли об убийстве просто ради развлечения и насытиться чувством страха и отчаяния. Воровка швырнула бы в морду этому коллекционеру такую «оплату», вывернув ему карманы в поисках чего-то более стоящего, но у Уголька открылись и плюсы. Он был совершенно бесплотным, видимым только своему хозяину, поэтому мог проникнуть куда угодно, что в работе вора на вес золота.
Надвинув поглубже капюшон, Руна отчеканила:
– На могущество не жалуюсь, а вот отыщи ты мне Брэма, была бы признательна.
– «Была бы признательна», – передразнил Уголёк, описав в воздухе дугу, что означало крайнюю форму раздражения. Его обычное состояние. – Я похож на крёстную-фею?
– Ты похож на зазнавшееся облако дыма, и я выкину медальон в фонтан за этим окном, если ты мне не поможешь, – спокойно, но в то же время с нажимом проговорила Руна.
Уголёк радостно захихикал, обернувшись вокруг своей оси:
– Ты всё время слишком серьёзная, тебе надо отдыхать, вон, какие круги под глазами.
Воровка, задумчиво подбросив медальон в руке, взглянула на фонтан:
– Особняк принадлежит одному чёрному магу с извращённой фантазией. Интересно, как он решит воспользоваться твоими талантами?
– Чёрный маг?! Тьфу, я презираю этих мерзких чернокнижников! Они обрели силу, но не мозги!
– Это уже не мои проблемы.
– Стой!
Уголёк с возмущённым фырканьем растворился в воздухе, проявившись буквально через пару секунд, встряхнувшись, словно собачонка, только что вынырнувшая из воды.
– Он в лаборатории, это через бальный зал, там есть дополнительный этаж, потом направо и вниз по лестнице. Охраны нет, но в библиотеку лучше не соваться, там повсюду омерзительные головы.
– Головы? Как те, что были в камере пыток?
– Я не знаю, что там у вас было в камере пыток, мне в медальоне не видно, но эти головы развешаны на каждом углу, как камеры!
– Камеры… Да, я что-то слышала про эти новшества и чудеса техники. Стражи, неспособные покинуть свой пост, умно. Пора тебе обратно в медальон.
– Эй, я рисковал своей жизнью, ради твоих заскоков! Можно было бы и «спасибо» сказать!
– Ты бессмертен.
– Если бы я мог, то презрительно плюнул тебе под ноги!
– С меня причитается.
Защёлкнув медальон, девушка тенью проскользнула дальше по коридору. Вот и бальный зал внизу, значит дальше…
– Что за отвратительное зрелище?
Чей-то скрипучий голос звонко разнёсся по залу, оттолкнулся от стен и истаял где-то под потолком. Руна мгновенно пригнулась к полу, взглянув вниз. Девчушка лет восьми и дама в пышном платье, такая худощавая, что едва проглядывалась во всём этом ворохе складок. Между тем этот кипарис в юбке проскрипел:
– Я разве разрешала тебе выходить из комнаты?
– Но maman! Я лишь хотела немного потанцевать. Я так люблю танцевать!
Мертвенно-бледная кожа, впалые глаза, зловеще фосфоресцирующие в полумраке бального зала – достойная наследница вампирской династии.
– Сколько можно повторять, моя ядовитая? Ты не умеешь танцевать! Ты неловкая, несуразная, у тебя нет слуха и чувства ритма.
– Но я хочу пойти на бал!
– Чтобы нас опозорить? И думать забудь! Запрись в своей комнате и не показывайся до завтрашнего утра.
– Я ненавижу вас! Ненавижу! Я желаю вашей смерти, слышите?!
– Детка, я знаю, что мы достойно тебя воспитали и горжусь тобой, ключик нашего сердца, – умилилась родительница, проведя тонкими костистыми пальцами по массивной цепочке на шее дочери. – Теперь ступай в свою комнату.
Воспользовавшись накалом семейной драмы, воровка быстро прошмыгнула вперёд, оказавшись в очередном просторном коридоре, с обилием горгулий у стен и огромных окон, плотно занавешенных тяжёлой портьерой. В тонких полосках света, ручейком скользивших с подоконников на уже порядком поцарапанный паркет, витала пыль, плавно оседая вниз. Руне вдруг вспомнился её Город, закрашенные краской, зашторенные, а то и просто заколоченные окна, смоляной дым из фабричных труб и чёрные хлопья пыли в смрадном, тяжёлом воздухе. Но сейчас не до сантиментов. Последовав наставлениям Уголька, девушка прильнула к замочной скважине. Стол с какими-то разноцветными склянками и несколько колб, тут же высоченные книжные шкафы, стенды с оружием… Библиотека? Нет, никаких голов на горизонте не видно… Брэм!