Страница 4 из 12
Я сравнивать не могла, просто, как завороженная, слушала и смотрела на совершенно несценических, без театральности и наигранности, героев. Преображение князя – открытого, доверчивого, спешащего детским тенорком подбодрить, поддержать и павшую женщину, и матерого купчину, а потом всё более страдающего от того, что НЕ ПОЛУЧАЕТСЯ, – происходило прямо на глазах. Я не могла аплодировать, забывала подбирать со щек слезы.
Должна сказать, что ансамбль в том спектакле был необыкновенно силен, Лебедев и Борисов просто не нуждаются в том, чтобы их преподносили, имена говорят сами за себя! Попова в этом окружении могла уже ничего не делать – в отсвете гениев нет посредственностей, а она посредственной и не была.
Да, более сильного прочтения романа Достоевского мне видеть не приходилось. Я снова взялась за роман – читала долго, медленно, задумывалась, писала дневник, горевала вместе с автором о несбыточности прекраснодушных мечтаний князя – всех поднять, в каждом возбудить силы, добро.
Надо бы отметить, что роман экранизировали и ставили в театре много раз и у нас, и за рубежом. В этом ряду особое место занимает телевизионный сериал «Идiотъ», добротная работа режиссёра Владимира Бортко с Евгением Мироновым в главной роли. Я смотрела его с неослабевающим интересом. Но, признаюсь честно, что эта работа 2003 года особенных открытий не принесла – Миронов очень хорош и убедителен, Машков роль Рогожина проживает роскошно, Лидия Вележева просто не обладает психологической тонкостью, благородной нервностью для такой роли, а вот Инна Чурикова в роли генеральши – настоящее откровение. В любой ипостаси может проявиться незаурядный сценический талант! Хорош Басилашвили – генерал, как всегда убедителен Ильин.
Было и еще одно очень важное проникновение в мир Достоевского и его главного романа – с публикацией в 2011 году книги "Достоевский" Людмилы Сараскиной в серии ЖЗЛ. Книга тонкая, умная, содержательная. Это как раз тот случай, когда с незаурядным и знающим свой предмет человеком интересно поговорить обо всем, даже о хорошо известном. Сразу стало стыдно за свои слова, да разве можно сравнивать мое знание творчества гениального Достоевского – с пониманием и знанием доктора наук, умницы Сараскиной, посвятившей всю жизнь этому автору! Бесконечно благодарна ей за эту книгу.
И под занавес не могу не упомянуть гадких, ернических обращений в великому роману: «Даун Хаус» – современная интерпретация романа от режиссёра Романа Качанова (Россия, 2001) Просто глумление. Выпороть бы Романа, чтобы не придуривал… И спектакль «Князь» в московском театре Ленком режиссера Константина Богомолова – примерно из той же серии. Премьера завершилась грандиозным скандалом, поскольку все действие свелось к пафосу педофилии вокруг картавящей девочки Насти. Марк Захаров поспешил снять спектакль, подальше от позора.
Уверена, к великому произведению эта грязь не пристанет. Главное – не начинать знакомство с князем Мышкиным через таких посредников! Путь к истинному произведению искусства многотруден, и как же хорошо, когда есть на этом пути умные сотоварищи и тонкие ценители.
Приговор Клиффорда Саймака
С этим американцем случилось то же, что и с пианистом Ваном Клиберном: на русской земле его фамилию переврали. Пианиста следует именовать Вэном Клайберном, а фантаста – Клиффордом Симаком. Но русские полюбили безоглядно как Ваню, так и Клиффа; а уж про меня и говорить нечего! Бережно храню коробку с виниловыми пластинками Клайберна пианиста, и с давних пор собираю всё, что переведено на русский и издано фантаста Симака.
Как это ни странно, но он силен драматической, пронзительной нотой отрицания, которая исподволь звучит буквально во всех его произведениях. Он разуверился в человеческой цивилизации и он, фантаст, заглянувший глубоко на тысячелетия вперед, отказал человечеству в будущем. Человек, как мыслящая единица – да, человечество, как коллективный разум – нет. Вот как сам Клиффорд в предисловии к самому своему популярному произведению "Город" объясняет свою позицию:
"Кто-то назвал этот сборник "обвинительным актом человечеству"; такое определение не приходило мне в голову, когда я писал рассказы, но я с ним согласен – и считаю, что у меня были и есть причины предъявить человечеству обвинительный акт. А в то время я не раз говорил друзьям, что населил свою Землю псами и роботами оттого, что потерял веру в человечество, в его способность жить в мире. Приговор, конечно, суровый, и, казалось бы, теперь, по происшествии стольких лет, я мог бы его смягчить. Но, честно говоря, не вижу оснований".
С тех пор, как написаны эти строки, прошло полвека, Клиффорда Саймака уже нет в живых, а я готова вслед за ним повторить это безысходное "не вижу оснований". Потому что коллективный человеческий разум раздираем в противоречиях, безумных конвульсиях междоусобных войн, зарастает мусором в буквальном и переносном смысле, а конца этому, какого-то поворота к диалогу (я уж не говорю о гармонии в отношениях разных конгломераций этой цивилизации!) как не было, так и нет.
Поэтому с годами произведения Клиффорда Саймака, как выстоявшийся коньяк, становятся все крепче, прошибают мозги горечью и безысходностью… Но, разумеется, не приносят никому отрезвления! И когда бы человечество слушало своих пророков!
А уж напророчил нам фантаст – будь здоров! В самых разных его произведениях тема безысходности и обреченности звучит совершенно определенно, как приговор: люди покинули Землю и рассыпались в пространстве Вселенной! Да, иногда они встречаются, вступают в какие-то творческие или деловые взаимоотношения, проявляют лучшие свои качества, но все это – индивидуально.
"Город", с которого я начала разговор, самый ранний и показательный тому пример. Ушли с Земли мутанты, ярые индивидуалисты по своей природе и наиболее продвинутые по биологической сути. Бежали за долголетием и счастливым ничегонеделанием обыватели на Юпитер, отказавшись при этом и от человеческого облика. Разлетелись по разным планетам любители приключений. И на Земле воцарилась эра Собак и обслуживающих их роботов. Да! И еще муравьи, которые тоже при помощи роботов строят немыслимое и…бессмысленное Здание. Все они в той или иной мере подражают людям, но правит бал здесь уже не человек. Более ядовитой насмешки над человечеством и не придумать.
Писатель усугубил впечатление предисловиями, каждое из которых предваряет очередной рассказ. В них собаки глубокомысленно рассуждают, а какой может быть заложен смысл в этом предании? А был ли человек на самом деле, или это сказочный вымышленный персонаж, вроде …бога? Всё, как у наших ученых, когда они размышляют над какими-то необъяснимыми явлениями или артефактами, уцелевшими с достопамятных времен! Должна признаться, что эти предисловия для меня – как пикантная приправа, придающая особый вкус и каждому рассказу в отдельности, и всему сборнику в целом. Хорошо придумано!
В романе "Проект "Ватикан" на планете Харизма главными будут уже не собаки, а роботы. Их сюда загнала последовательная идея походить на своих прародителей – людей, и, следовательно, восполнить в своем житие-бытие недостающее звено: обзавестись, наконец, религией. Если у них, роботов, нет любви, так должна быть, по крайней мере, Вера! И вот сообщество роботов осуществляет проект "Ватикан", – отыскивает по всей Вселенной образчики религий и пытается скомпоновать нечто свое, идеальное. Ну, и как у роботов заведено, в дело включен мощный компьютер Папа, в который они непрерывно загружают новые сведения.
Да, люди здесь есть, они почти равноправные действующие лица, одни превосходят роботов, как программист Экайер, увлеченно работающий с Папой, другие просто обслуживают их, третьи, вроде отшельника Декера, в силу немыслимой развитости, общаются с потусторонними силами.
Сюжет построен увлекательно, но, подчеркиваю, роботы объединены в сообщество идеей, люди же действуют в силу индивидуальных побуждений, они разобщены и контактируют случайно. И в этом романе Клиффорд Саймак насмешливо проводит аналогии между обществом людей в прошлом и роботов – в будущем, которые способны на религиозные бунты фанатиков. Большой пересмешник…