Я тебе (не) верю

– Опять читала книгу? – тут же поинтересовалась мама, взглянув с укором.

Она ценила мою любовь к литературе, но не выносила, когда я садилась за чтение перед репетицией. В последние дни мне приходилось вставать часов в семь и возвращаться домой часов в восемь. Утомительно, согласна, но за годы обучения невозможно не привыкнуть к этому ритму.

– Ну, мам, там такая интересная книга!

– Опоздаешь такими темпами и не позавтракаешь нормально, – вновь укор в родном взгляде, но к этому я тоже привыкла и считала в данном случае правильным. Ну, почти.

Вообще, в приеме пищи необходимо соблюдать баланс. Нужно запастись энергией, но не переедать, особенно перед разогревом, иначе бок будет ужасно болеть. Скажу откровенно, дело это не из приятных. Совсем. Но пока доберусь до театра, необходимый минимум перерыва между завтраком и началом разминки пролетит быстро.

– Ничего не опоздаю! – возразила я своей заботливой родительнице.

– Перестань, Наташ, – буркнул себе под нос папа. – Смотри, какая у нас красивая девочка, прима Большого театра! Пусть делает, что хочет! – гордо похвалил, а затем, потянувшись, чмокнул меня в макушку. Вот он – любимый папочка, готовый в любой момент бросить свои дела в бизнесе и прийти на помощь единственной дочери.

С родителями у меня всегда были хорошие отношения. Мама, будучи понимающей женщиной, поддерживала меня при поступлении в школу искусств, а отец, воспользовавшись полезными связями, похлопотал, чтобы меня взяли в балетный театр на постоянной основе.

А дальше все зависело только от меня. Именно благодаря таланту и упорству мне дали главные партии, требующие большой отдачи и многочасовых репетиций. Много сил вложила в любимое дело: рвала мышцы, выкладывалась на силовых тренировках, чтобы достичь желаемого результата и остаться в заветном месте под солнцем.

– Кстати, милая, на премьеру придет друг твоего отца. Достанешь и ему билетик? – как бы невзначай интересуется мама, но я-то знаю, что за этим следует.

Мысленно вздыхаю. Опять папа захочет похвастаться красавицей-дочкой, а заодно заключить договор на нейтральной территории. Ну, почему все время выбор падает именно на театр?

– Опять деловые переговоры на моих спектаклях? – нахмурившись, посмотрела на папу.

Прикрыв крышку ноутбука, строго отец взглянул на меня темно-серыми, как у меня, глазами. Как на маленькую нашкодившую девочку. Ну все, сейчас опять будет ругаться!

– Ксения! – возмутился он. – Достань нам билеты! – отчеканил тоном, не терпящим возражений. Ненавижу, когда дома папа включает грозного начальника.

– Ладно.

Спорить с папой бесполезно – все равно выйду проигравшей в неравной борьбе. Но это не мешало мне в тайне ото всех сердиться на него. Хотя… нет. Не могу долго злиться на любимого папочку.

Достать билет на спектакль – простая задача для примы, я бы даже сказала – элементарная. Только о подобном предупреждают заранее, хотя бы за неделю, а не за два дня до премьеры. Но ничего, не из такой попы выходила сухой из воды.

Как бы странно это не звучало, но мои мысли всегда крутились вокруг балета. Это нормально. Привычно. Но со стороны выглядит, как болезнь. Так и есть. Для меня балет – определенная форма заболевания. С ней я ем, сплю, работаю. Живу… И отказываться от нее не намерена.

Если ты не чувствуешь кожей энергетику во время танца, если не ощущаешь прилив сил и не испытываешь наслаждение – тебе не место в этом мире. В балете ко всему нужно подходить серьезно. Начиная систематическими тренировками, заканчивая стремлением идти только вперед. И я старалась находиться в этом диапазоне, в этом ритме, иначе окажусь на самом дне.

До премьеры остались считанные дни, нужно все как следует прогнать, чтобы не возникло конфузов. Здесь важно все: кто кого будет обходить и через какое плечо, через какие кулисы ушел, нужно ли делать переход на другую сторону. Я не говорю о совместных партиях и поддержках – это отдельная песня.

Чуть что – столкновения не избежать.

– Ксюша, а вот и ты! – радостно воскликнули девчонки, стоило мне появиться в гримерке.

Любимый театр, любимый дом, любимые люди. Служу здесь всего ничего – пара месяцев, но девчонки и парни с радостью приняли меня в свои ряды. Кроме одного человека.

Когда все подбежали ко мне здороваться, только Лана сидела на месте, тщательно завязывая пуанты. Вообще, с этой девчонкой у нас сложились странные отношения. Так сказать, невзлюбили друг друга с первого взгляда. Поговаривали, что она метила в примы, пока в коллектив не пришла Ксения Ольшанская и не испортила все планы.

– Мы тебя ждали. Смотри, какие костюмы классные! – крикнула мне одна из девчонок и потянулась к вешалкам, где висели наши наряды.

Белые пачки и платья сразу бросились в глаза. Блестящие, из тонкой мягкой ткани. Всегда нравилось любоваться танцевальными костюмами, и, видимо, не мне одной. Интересно, мы будем в них репетировать?

– Красота, – только и сказала я, найдя среди изобилия нарядом вешалку со своей фамилией. Белоснежное платье, с блеском по краям, с красивыми рукавами в виде крыльев. Какая прелесть! О таком костюме можно только мечтать.

– Девочки, вы что стоите? Бегом на разминку! – в дверях появилась Августина Кирилловна.

Наш любимый хореограф и по совместительству руководитель. Строгая женщина с прямой осанкой и вечным пучком на голове. Но мы по-своему любим ее. Если бы не она – у многих девочек вместо рук были бы иссохшие ветки, а вместо нормальных поддержек – сплошные падения.

Все, как одна, побежали в хореографический класс, бурно обсуждая предстоящую премьеру, только я осталась стоять на месте, рассматривая свой костюм.

– Правда, красивое? – неожиданно за спиной появилась Лана.

Яркая блондинка со странной улыбкой, похожей на оскал зверя, – такой видели ее со стороны. Девушка казалась чуть выше меня ростом и чуть полнее за счет выдающихся форм, которые приходилось скрывать утяжками. Как именно она пробралась в балет – неизвестно. Обычно таких красоток отсеивают на начальном этапе еще в школе искусств.

– Августина Кирилловна сказала, что оно практически сшито на меня.

Очередная попытка задеть. Я не видела лица девушки, но сразу же почувствовала исходящий с левой стороны (именно там стояла Лана) яд. Не скажу, что мне приятно слышать подобное, но и загонять себя в депрессию из-за завидующей конкурентки не вижу смысла. Выработанная с годами самодисциплина приносит хорошие плоды по сей день.

– Жаль, очень жаль, – только и ответила, а затем присоединилась к девчонкам на пробежке. Это лучше, чем выяснять отношения и устраивать скандал. Я не из тех людей. Лучше потратить время на что-то полезное.

Все прошло как обычно: сначала пробежка в качестве разогрева, разминка, потом растяжка на полу и у станка. Мой самый любимый этап. Знаете, как приятно ощущать свои мышцы, чувствовать, как они натягиваются, словно гитарная струна. Ты будто ходишь по грани, совершаешь невозможное. Главное – не переборщить, иначе можно порвать, а это месяцы восстановление.

К вечеру все поддержки были отработаны, координация налажена, а костюмы не порваны, что немаловажно. Из служебного выхода все выходили уставшие, изнеможенные, но довольные проделанной работой. А я?

Мое настроение поднялось, казалось, до самых вершин, когда встретила у выхода широко улыбающегося Лешу. Светлый, красивый и такой родной. Вот что заставляет натруженные мышцы чуть расслабиться – теплый взгляд любимого парня.

Он всегда приходил после репетиции и провожал до дома, чтобы его девочка не попала в какую-то авантюру. Его девочка… Звучит довольно мило, особенно из уст Леши, который смотрел на меня с искрами в синих глазах.

– Как прошел день у моей примы? – приобняв меня, прошептал парень, оставляя на мочке легкий конденсат. Я старалась прижаться к нему как можно теснее. Ближе. Потому что скучала.

– Замечательно. Только ноги немного устали.

– Я соскучился, – Леша сильнее обнял меня и оставил на губах такой желанный и чувственный поцелуй. Тот, который всегда запоминается до следующей встречи, говорящий гораздо больше, чем слова любви.