Страница 9 из 12
Документы фиксируют, что тогда он получал десятирублевый годовой оклад, однако в 1666 г., в самый разгар следствия по делу патриарха Никона, его вознаграждение возрастает до 15 рублей.
Подьячим он продолжает оставаться до 1672 г., когда 14 августа сменяет Ф. Михайлова на посту руководителя Приказа тайных дел и получает в связи с этим чин дьяка.
В 1675 г. в составе комиссий вел розыск по двум делам Арины Мусиной-Пушкиной, ее сына Ивана, известного сокольничего Зота Полозова, каких-то портных и жены Алексея Луговского, обвеявшихся в "великом государевом деле", а также дела о слепой Феньке, "ведомой ворихе и ворожее", которую держал у себя боярин Ф. Куракин.
Тайным дьяком он остается по день смерти Алексея Михайловича 29 января 1676 г., когда вместе с ближними людьми приводит к присяге новому государю придворных.
В связи с ликвидацией детища умершего царя к руководству Приказа тайных дел с 14 августа того же года возвращается думный дьяк Д. М. Башмаков, а Д. Полянский остается при нем в качестве дьяка.
После упразднения первого отечественного органа госбезопасности Д. Л. Полянскому жалуется думное дьячество, и в том же 1676 г. он назначается руководителем сразу пяти приказов: Хлебного (до 1678 г.), Большого Прихода (ведал только в 1676 г.), Сыскного (ведал в 1676 и 1678 гг.), Стрелецкого (с 31 августа 1676 по 1678 г., а также в 1682 г.) и Устюжской чети (ведал в 1676– 1678 гг.).
Помимо этого, в 1681 г. он руководит Судным приказом, в 1687– 1690гг. – Земским приказом и в 1690 г. – Казенным приказом.
Во время стрелецкого восстания в Москве в 1682 г. он стал предметом народной ненависти, однако ему удалось спастись
ОСТАЛЬНЫЕ КАДРЫ ТАЙНОГО ПРИКАЗА
В штатах Тайного приказа подьячих было от 10 до 15 человек одновременно (они были как бы начальниками отдельных управлений Тайного приказа если говорить современным языком) и они всегда "набирались" из числа лиц (подьячих других приказов) наиболее проверенных и способных, хорошо знающие грамоту (владение иностранным языком было осязательным), а также отличавшихся умом и сообразительностью.
Затем все они проходили специальную школу обучения, созданную при Спасском монастыре.
Там они обучались многим наукам и в первую очередь иностранным языкам среди которых свободное владение латинским языком было приоритетным!
Так же их специально обучали тайнописи и другим известным в то время методам ведения шпионажа и осуществления диверсий!
Скажем путем отравления» неугодных» или "несговорчивых" иностранцев при ведении тех или иных дипломатических переговоров....
Подготовленные таким образом и затем официально включенные в штат "Тайного приказа" эти 10 подьячих вели активную деятельность по всем направления дел Приказа Тайных дел.
Во-первых, именно они обычно посылались с московскими послами в разные государства и на посольские съезды, а также на войну с воеводами; они должны были следить за действиями послов и воевод и обо всем доносить государю. Поэтому послы поэтому всегда старались подкупать подьячих, чтобы расположить их в свою пользу.
Для обеспечения их "неподкупности" в Московии тоже принимали соответствующие меры
За выполнение сложных и щекотливых поручения подьячие Приказа тайных дел всегда получали гораздо большее жалованье, чем служащие других государственных учреждений.
Далее они кормились во дворце и получали значительные суммы на дорожные и всякие иные расходы, связанные с выполнением государевых поручений
На пошив парадной одежды им выдавалось вдвое больше денег, чем, например, подьячим Приказа Большого дворца. По праздникам они так же щедро награждались.
Был для подьячих и еще один стимул оставаться " неподкупным" и служить честно!
Потому, что работа в этом «спец учреждении» и усердие при выполнении личных поручений царя способствовали успешному продвижению по служебной лестнице!
Подьячие Тайного приказа периодически назначались дьяками в другие приказы, а дьяки становились думными дьяками в Боярской думе, но и тогда они продолжали оставаться особо доверенными царскими чиновниками и привлекались к выполнению все тех же секретных заданий.
СПЕЦИФИКА РАБОТЫ ПОДЯЧИХ ТАЙНОГО ПРИКАЗА
Учитывая деликатность тайных поручений, царь Алексей Михайлович, да и главный дьяк Тайного приказа в «государевом имени» предпочитали отдавать их в устной форме.
Поэтому тут историки мало имеют в своем распоряжении документов.
Но если указ отдавался письменно, то его имел право читать только тот, кому он был непосредственно адресован.
А далее было вот что! Прочитав секретное распоряжение, адресат тут же должен был вернуть его посланцу.
А если посланец по каким-либо причинам не мог вручить его адресату, то должен был вернуть царю или своему высшему должностному лицу в нераспечатанном виде.
«Прочетчи, пришли назад с тем же, запечатав сей лист», – писал царь в одном из своих указаний.
Выполнив секретное поручение, подьячие Тайного приказа были обязаны немедленно докладывать об этом лично царю.
Если же доклад облекался в письменную форму, то излагать на бумаге суть поручения запрещалось.
Писали так: «Что по-твоему, великого государя, указу задано мне, холопу твоему, учинить, и то, государь, учинено ж»!
И как верно говорится в русской пословице "все концы в воду"!
Когда нужно было доставить особо важное, секретное письмо иностранному правителю, собственному послу или воеводе, царь посылал запечатанный пакет не с обычным гонцом, а с одним из подьячих Приказа тайных дел.
При этом подьячему давались дополнительные задания разведывательного характера: разузнать стороной то, что интересовало лично царя, собрать сведения о настроении населения, с некоторыми лицами провести доверительные беседы наедине по вопросам, перечисленным в тайном наказе, составленном лично царем.
Нередко подьячим предписывалось скрывать свое истинное место службы и выдавать себя за другого, то есть, прибегая к нынешней профессиональной терминологии, действовать «под прикрытием».
Подьячие Приказа тайных дел и посольские дьяки, ведавшие поддержанием связи с царскими представителями в зарубежных странах, нередко "прибегали к зашифрованной переписке".
Ключ к расшифровке этих посланий не записывался, его заучивали наизусть. Существовали различные варианты секретного письма, и, как положено по правилам конспирации, никто из подьячих не должен был знать все варианты тайнописи.
Как правило, она составлялась по одному из наиболее примитивных способов зашифровки, получившему название «тарабарской грамоты».
Иногда она также называлась «литореей» (т. е. «буквенной», от лат. «litera»). Секрет этого способа в том, что одни буквы подменялись другими.
Тайное письмо иногда называлось «затейным». Нередко писцы прибегали к написанию фраз в обратном порядке, составляя своеобразные криптограммы, иногда не дописывали буквы – такой шрифт назывался «полусловицей».
Кстати тут надо отметить, что увлечение "тайнописью" в Московском царстве было замечено издавна!
Так к примеру, еще в 1633 году отец первого царя из династии Романовых патриарх Филарет, будучи фактическим правителем России, написал «для своих государевых и посольских тайных дел» особую азбуку и «склад затейным письмом».
По поводу тайнописи в Тайный приказ то для истории сохранился наказ русскому дипломатическому представителю в Швеции Дмитрию Андреевичу Францбекову, из которого видно, что он должен был использовать тайнопись при составлении донесений царю Михаилу Федоровичу.
Наказ заканчивался такими словами:
«Да что он, Дмитрий, будучи в Свее, по сему тайному наказу о тех или иных о наших тайных делах и наших тайных вестей проведает и ему о всем писати ко государю царю и великому князе Михайлу Федоровичу всея Руси к Москве по сему государеву тайному наказу закрытым письмом».