Страница 13 из 26
Пока Нина излагала мне свои воспоминания, и делала это с явным удовольствием, я тоже кое-что извлекла из своей памяти. Вот такую яркую картинку: нарядная Нина с огромными букетами цветов, которые даже в руках с трудом удерживает, приезжает к нам в гости 8 Марта и вручает цветы мне и маме, очень радуясь, что угодила нам. Мужчины – мой папа и муж Нины Владимир Викторович тоже довольны. Приветствуют ее добрыми словами. Мама суетится, в какие вазы поставить цветы. На улице за 40 ниже нуля, а в квартире на проспекте Ленина благоухает весна. Вся компания просто лопается от гордости, что у нас лучшие цветы в городе! Потом мы все вместе идем пить праздничное шампанское.
– А цветы на 8 Марта помните? – спрашиваю я.
– Ну, конечно! – радуется моя собеседница. – Такое не забыть. В 1971 году я вышла замуж за Владимира Логинова, тоже молодого специалиста, и твои родители: Иван Иванович и Екатерина Валерьяновна помогли организовать свадьбу, они были моими добрыми ангелами-хранителями. И потом 8 марта стал праздником двух наших семей.
– Ну как там площадь Орджоникидзе? – спрашивает Нина «на закуску». Все 30 лет это было присказкой. Нина время от времени да спрашивала меня, как меняется одна из лучших площадей города, где она когда-то жила, какие здания появились на месте ее дома с аптекой, которую до сих пор помнят в городе. Я говорила, что кроме каменного магазина №4, ничего на площади Орджоникидзе уже не осталось, все изменилось до неузнаваемости, но Нина все равно спрашивала. Ностальжи не покидало ее…
Отец также мечтал зажечь Вечный огонь в городе, потому что язычески-патриотическое действо горения огня в специально оборудованном месте существует почти в каждом крупном населенном пункте. Искали место для Вечного огня. Это оказалось не таким простым мероприятием – все скверы и улицы города по каким-то причинам не подходили. И, наконец, это место нашлось – возле церкви, на берегу Лены. Там, вообще-то, было старое церковное кладбище, его расчистили, приготовили и сделали красивейшую площадь Героев Гражданской войны, или Площадь Марата с вечным огнем посередине. Позже, когда папы уже не было в живых, кто-то из блогеров написал на пространствах Интернета: «Правда или нет, но говорят, Подойницын, когда работал в Горисполкоме, снес ночью кладбище под будущую площадь Марата». Вот такие подвиги молва приписывает отцу…
Когда папа работал управляющим Горкомхоза (здание этого предприятия, кстати, до сих пор стоит в Якутске, по улице Кирова), он старался построить новые скверы, открыть новые памятники, помыть, почистить, покрасить город. Папа любил рассказывать, как он устанавливал памятник солдату у начала новой улицы Ильменской, той, что в Сайсарах. Он вообще летал на святое озеро Ильмень, на древнюю славянскую землю, где жили восточные славяне – словены, те, что создали раннее государство Славию, предтечу Новгородской республики. Папа гордился тем, что побывал у истоков славянского государства. Там же, на Ильмене мужественно сражался в Великую Отечественную войну отряд якутян и спас этот русский кусочек земли, основу основ. Потом в Якутске водрузили прекрасный памятник Ильменскому солдату.
Вот что папа написал в своей книге в главе «Первое дерево в городе, Вечный огонь и Святой Ильмень»: «Горкомхоз, городское коммунальное хозяйство. Я пришел в это хозяйствование совершенно «безоружным», мало что знающим, но этой профессии – хозяйственник – не учатся, это свойство характера, да и опыт приобретается по ходу хозяйствования. Так, почему же я согласился на приход, на эту большую, без границ работу, да, именно без границ?! Меня «сосватал» на эту должность Главный архитектор г. Якутска, который затем стал Председателем Госстроя ЯАССР Нариман Суханов (личность в городе тоже легендарная, друг Андрея Вознесенского, с которым он вместе учился в МАРХИ – уточнение автора повести). Нариман Валентинович Суханов хотел вместе со мной отстроить, преобразить город, искал в моем лице единомышленника. Помню, как мы подъехали с Сухановым к одноэтажному, приземистому зданию Горкомхоза, которое и зданием-то назвать нельзя, сотрудники ютились в комнатах-клетушках, где даже стульев не хватало. Но меня не волновала проблема комфортности-некомфортности моего начальственного кабинета, меня мучил такой вопрос: что мне ждать от городских хозяйств, где взять денег хотя бы на дороги, ведь даже главная улица города – проспект Ленина – был тогда устлан чурочкой, деньги на дорожный ремонт и на строительство дорог не выделялись… Моя сестра Валька Подойницына (позже – Аганина) бежала молодая на каблучках-шпильках по проспекту и шпильки застревали в бесконечных щелях, она все время опаздывала и на танцы, и на учебу и жаловалась мне: «Да что за город такой колхозный, весь центр – в чурках…» Почему я согласился работать в Горкомхозе ? Потому что меня убедил мой друг Нариман, потому что я был коммунистом, потому что, если не я, то кто же? Первое, что я сделал, все же улучшил комфортность рабочих мест моих сотрудников – хотя бы туалет для них построил, никто не обращал на это внимание… А потом взялся за большие дела! Я добился в Горисполкоме прибавки средств на дорожное строительство, построил четыре улицы – проспект Ленина (бывшую Большую улицу), улицу С.М. Кирова, на коей и стоял Горкомхоз, улицу Орджоникидзе и Портовскую трассу, последняя была вообще земляной, гравийной. А потом появилась на ней разделительная полоса и зазеленели деревья: березы и тальники. А потом мы с Нариманом Вечный огонь зажгли, он вырывался из красной звезды, а по бокам, с трех сторон стояли панели памятника. Мы заказали большие медные буквы на Жатайском судоремонтно-судостроительном заводе, их там выковали мастера и «написали» ими на каменных боках – Оборона Сасыл-Сысыы, Оборона Амги, Никольский бой и др. Вывели имена героев Гражданской войны – К.Говоров, М. Бубякин, Ф. Сыроватский и др. »
Нариман Валентинович Суханов давно уехал из Якутска в Москву (в конце 70-х) и уже ушел из жизни. В Якутске о нем напоминают здания, построенные по его проектам, памятная доска на доме, в котором он жил в начале проспекта Ленина, а также легенда о том, как он привез в Якутск Андрея Вознесенского и как поэт читал стихи на ступеньках Русского театра. Внезапно мне приходит в голову мысль проверить этот образчик городского фольклора. А вдруг это не так? С одной стороны, вроде нет ничего особенного в этой легенде – приезжал же Евгений Евтушенко к своим якутским друзьям, в июне 2016 г., плыл с ними к Ленским столбам, читал стихи у памятника Пушкину. С другой же стороны, в 70-х годах ХХ века не было такой свободы передвижения, да и вообще никаких других свобод не было.
Не без труда, но я все же нашла родственников Суханова – его племянница Ирина Суханова работает в магазине «Цветы» на проспекте Ленина, и живет она сейчас в квартире знаменитого дяди. Я спросила Ирину, слышала ли она что-нибудь про приезд культового советского поэта в нашу северную столицу, не то в 70-х, не то в 80-х годах прошлого века. Но Ирина сообщила, что она была ребенком-подростком, когда дядя жил в Якутске и почти ничего не помнит. Зато у женщины оказалась при себе уникальная книга – «Записки архитектора» Наримана Валентиновича Суханова, он успел написать ее в Москве, точнее в Подмосковье, сидя на своей даче. Книга вышла в 2008 году, в столичном московском издательстве и в Якутск передали только один экземпляр. В столице жизнь и карьера Наримана Валентиновича Суханова сложилась весьма удачно – в течение почти 10 лет он работал первым заместителем Председателя Госстроя РСФСР, был также Главным архитектором БАМа. Но на пенсии он очень заболел, даже лишился ноги, и написание мемуаров для него было лучшим лекарством, таблеткой от депрессии. Для Ирины Сухановой эта книга – раритет, живое напоминание об известном родственнике, она не разрешила мне ее взять к себе домой и я читала книгу, сидя в ее цветочном магазине, читала просто взахлеб – это славный бестселлер о советском времени.
В «Записках архитектора» я нашла то, что искала. Андрей Вознесенский, действительно, прилетал в Якутск – это случилось летом 1977 года, в аэропорту его встретил его друг и однокурсник Нариман Суханов, поэт читал стихи в Русском театре и в аудиториях ЯГУ, на ступеньках театра и университета он устроил настоящую автограф –сессию, надписывая журнал «Знамя» за 1973 год со стихами, посвященными Нариману. Нариман Валентинович подарил поэту конверт, в котором лежали волосы со шкуры мамонта. Так что народная молва на сей раз почти ничего не исказила.