Страница 12 из 13
Шеф ничего не понял и попросил нарисовать на бумаге всю хитроумную схему. Я нарисовал. Он уяснил, что за хамство своего руководителя банк заплатит 16 тысяч долларов.
Когда я принёс соглашение о возврате «давальческого сырья» в счёт погашения долга директору филиала банка, с которым у меня был подписан договор, он подумал, что я сумасшедший. К соглашению прилагался на 10 листах список сырья и материалов из сотен позиций. Самые весёлые позиции выглядели так: резиновые сапоги – одна пара, каустическая сода – 0,7 кг, лампа накаливания 200 Вт – одна, резиновые перчатки – две пары и прочее, прочее, прочее.
Подобной реакции директора филиала я и ожидал. Я стажировал его, когда он только пришёл работать в банк, и у нас были добрые отношения. Но тут он выглядел, как неприступный гранитный утёс.
Я сказал ему: «Набери заместителя председателя правления, и скажи, что я принёс соглашение».
Он набрал руководителя, описал ему безумное соглашение и получил ответ: «Подписывай!»
Когда документ был подписан, я положил на стол бывшему подопечному письмо-уведомление теперь уже от лакокрасочного завода, в котором говорилось, что ответственное хранение стоит денег и завод готов хранить его бесплатно только три дня с момента вручения письма. В противном случае банк должен был бы оплатить услугу по хранению сырья по бесконечно высокому тарифу, как за хранение яиц Фаберже. За пару недель стоимость хранения могла превысить стоимость оставленного на хранение сырья.
Конечно же, это письмо было рассчитано только на то, чтобы потренировать стрессоустойчивость руководителя филиала банка.
Шутка удалась.
После того, как он получил команду подписать сумасшедшее соглашение, он подумал, что письмо тоже обязательно к исполнению.
На этом ко всеобщему удовлетворению эпопея с хамством руководителя правового департамента банка была закончена, а мой юрист получил документы на новую квартиру, строящуюся заводом.
Мой оппонент была не просто руководителем-самодурой. Она ко всему прочему являлась «токсичным» человеком. Такие люди обычно приносят большое количество неприятностей своему окружению.
Резюме
Я родился на Южном Урале. Моя юность пришлась на 80-е годы, а молодость на 90-е. Вырос в семье инженера и врача. С детства меня окружали хулиганы, спортсмены, офицеры, учителя и профессора. Общаясь с представителем каждой из социальных групп, я чувствовал себя белой вороной. Для интеллигентов я был слишком прост и хулиганист. Для хулиганов я был слишком образован. Для офицеров я был слишком вольнолюбив. Для либералов я был слишком авторитарен. Для священнослужителей я скорее был агностиком (человек, который не отрицает существование богов, но и не утверждает его). Я так же не разделял точку зрения тех, кто считал человека высокоразвитым животным и лечил его шоком.
Но, общаясь со столь разными людьми я отмечал для себя, что самыми могущественными из них были именно те, кто обладал вежливым общением. Рядом с ними я чувствовал себя комфортно, практически переставал быть белой вороной. Они обладали неким магнетизмом, вызывающим желание помогать им, защищать их идеи, их команды и проекты.
Опыт нашего Бюро специальных проектов показал, что восстановление навыков уважительного общения у клиента – это очень непростая и кропотливая работа.
Вроде с защитой конструктивного окружения все становится ясней: выявление серых кардиналов и вежливость с вашей стороны позволят сохранить линии общения в рабочем состоянии.
А как быть с деструктивным окружением?
Что это вообще значит – деструктивное, я бы сказал «токсичное» окружение?
Я очень рассчитываю на то, что примеры следующей главы позволят вам избежать большого количества бед и несчастий в работе и в жизни.
Глава 3. «Токсичные» люди – те, кто сводит с ума своё окружение
Рядом с «токсичными» людьми я всегда чувствовал себя неуверенно. После общения с ними у меня создавалось ощущение, что меня выжали, как лимон.
Светильник с сюрпризом
Я прилетел к другу помочь ему с предвыборной компанией. Узнаваемость у него была не очень высока, поэтому мы начали с базовых вещей. Нужна была команда для проведения опросов, а специалистов нет. Собрали детей-ротарианцев (их родители – члены клуба «Ротари Интернешнл») и провели семинар по маркетингу.
Участников семинара было 30 человек, 10 из них изъявили желание прийти на следующий день на мастер-класс для закрепления навыков, остальным и так казалось всё понятным.
Из этого десятка шестеро изъявили желание отправиться вместе со мной на 30-градусный мороз проводить опросы.
И мы это сделали. После обработки результатов опросов портфолио кандидата пришлось переделать, а биографию переписать. После таких преобразований наш кандидат был определён «паровозом» для одной из федеральных партий.
Всё шло свои чередом, как вдруг меня набирает кандидат и говорит: «Леш, позвонила женщина, плачет в трубку и просится на приём… Говорит, я не знаю, станете вы депутатом или нет, но я вижу по вашему фото и по вашей биографии, что только вы сможете мне помочь!»
«Неплохую работу мы провели! – подумал я и спросил: – Что-нибудь ещё говорила?»
«Сказала, что придёт с 16-летним сыном. Утверждает, что от этого зависит то, будет она жить или нет!» – ответил он.
Я решил, что если бы она была сумасшедшей, то такой взрослый сын вряд ли бы с нею пошёл. Или оба должны были быть в странном состоянии.
Решили пригласить их и пообщаться.
Приехала молодая, симпатичная, немного затравленная, но вменяемая женщина. Сын тоже адекватный, крепкий, высокий, речь хорошая.
Друг спрашивает: «Что случилось?»
Она в слёзы.
Сын говорит: «Отец издевается над мамой, хотя они уже давно вместе не живут».
Я задаю вопрос: «А как он издевается, если вместе не живёте?»
Мама справилась со слезами: «Год назад муж набросился на меня, сломал мне нос. Смещение переносицы на 1,5 сантиметра».
Я уточняю: «Вы в милицию обращались?»
«Обращалась. Сказали, разбирайтесь сами. Написали отказной материал».
«Что дальше?»
«Мы были вынуждены оставить квартиру, которая принадлежит мне, он остался там жить. А мы с сыном живём теперь на съёмной. Но он постоянно говорит, что я либо вернусь к нему, либо он загонит меня в петлю», – ответила женщина.
Я вспомнил, что когда мне было 16 лет, я заступился за маму и надрал задницу выпившему отцу. И поинтересовался у парня, не мог бы он сделать тоже самое.
Мальчишка ответил: «Он грозит своими связями с бандитами, которые крышуют город ещё с 90-х. Я уже даже с друзьями обсуждал этот вопрос. Может убить его, да и дело с концом?»
Я поспешил парня образумить: «Ты подожди, с такими «обсуждениями» можно себе всю жизнь переломать».
Мама опять всплакнула: «Я этого страшно боюсь. За сына боюсь».
Я понял, что мы очень разные с этим пацаном. У нас просто были непохожи отцы. Мой представлял проблему, только когда был пьян (а когда был трезв, всегда защищал семью и учил меня с братом тому, как побеждать в жизни), а у этого мальчишки папа давил всех вокруг, чтобы никто и никогда не мог стать сильнее его.
В общем, битьё морды отпадало.
Я спросил сына: «Произошло ли что-то ещё?»
«Недавно он встретил меня на улице, сказал, что пришёл из рейса, привёз мне подарок и передал новый настольный светильник».
«О как!?»
Мальчишка продолжил: «Мы тоже с мамой удивились. Но, подумали, вдруг он стал меняться».
В разговор включилась мама: «Стали происходить странные вещи. Мы только обсудили дома с сыном возможность переезда в Челябинск. Муж позвонил через пару минут и сказал, что куда бы я не поехала, он меня там найдёт и угробит».
Я спросил: «Может быть в светильнике жучок?»