Страница 2 из 138
Я родилась в такой же зимний вечер в Сантонии. Одна из пяти принцесс, дочерей короля Сигурда Сурового. Точнее четвертая по счету. Четвертая и ненужная. Сына, наследника трона, в этот раз отец не дождался. Как и в следующий. Наш брат Максимилиан родился незапланированно. И был, увы, бастардом. Отец был вынужден признать его. Ситуация складывалась неоднозначная, потому что наша мать, Ее Величество королева Джозетта Сантонийская, умерла в родах, как и шестая наша сестренка. А вот за десятину до этого одна из фрейлин родила от отца мальчика. Сигурд после смерти матери и ребенка сразу же, не задумываясь и не совещаясь ни с кем, принял решение. Всем сообщили, что королева все же выполнила свой долг и родила любимому супругу наследника. Ценой собственной жизни. А фрейлину быстренько выдали замуж куда то в провинцию.
Королевство месяц было в трауре по своей правительнице. Маму любили. Любили и жалели. Отец был не просто жестким, он был жестоким. Не только с поданными, но и со своей семьей. По тому, что происходило во дворце можно было четко понять находился он на месте или выехал. При короле царила мертвая тишина и напряженность. Все были в ожидании. Никто не знал, что придет в голову Его Величеству, и это настораживало и пугало. Боялись все, в том числе и мы, его дети. Только один человек не испытал на себе королевского безрассудства - это маленький Макс. Отцовская надежда и гордость. Только ему доставалась хоть какая-то толика любви и нежности. Нет, мы не завидовали. Мальчик и правда был хорошенький, не по возрасту умный и в его глазах была видна недетская мудрость. Маленький, но уже взрослый ребенок. Максимус любил нас и было видно, что ему бы очень хотелось с нами общаться, как и нам с ним. Но этого не происходило, своих дочерей, Сигурд не жаловал и к сыну не подпускал.
Двух моих сестер быстро выдали замуж. Самую старшую Мариэллу отдали за старого князя Илловийского Вестана, одного из военачальников отца. Князь на Мариэллу внимания не обращал. Она тихонько жила в пригороде Лиосы, столицы Сантонии. Ей можно было позавидовать. Мари хоть и была под жестким контролем супруга, но всегда могла пройтись по Лиосе, побаловать себя, купив хоть какую-то мелочевку. Единственно огорчал ее тот факт, что матерью женщине стать было не суждено. В свои 84 князь был полным импотентом. И это учитывая, что люди у нас в среднем живут 150-200 лет. Собственных детей у него не было. Даже внебрачных. Вроде и хорошо, но Мари хотела быть матерью и прекрасно понимала, какая судьба ей уготована после смерти супруга. Вдовий приют. Место, где доживают свой век такие как она. Располагалась обитель высоко в горах и назад оттуда никто еще не вернулся.
Лизабетте повезло не больше. Ее супруг оказался черствым педантом и мелочным до ужаса. Островное государство Ларрия было богатым. Очень богатым. Да вот только Лиз это не ощущала. Моя сестренка жила практически на хлебе и воде. Ее приданое ушло в ларрийскую казну, а о разводе не могло быть и речи. И не важно, что все торговые морские пути шли через ларрийские порты и купцы платили большие таможенные сборы. Не важно. Особенно для моей сестры. Лиз оказалась просто разменной монетой. Ее супруг изначально к ней был равнодушен. Поговаривали, что Эдвард Ларрийский увлекался мальчиками. Так что после рождения сына моя несравненная Лиз была забыта и практически жила в заточении. На ее счастье с ней была нянюшка Рози, которая хоть как то скрашивала серую жизнь принцессы Лизабетты.
Моя третья сестра Кларисса как и я жила во дворце. И мы понимали, что нам повезло. Очень. Замуж нас пока не выдавали. И это радовало. На тот момент Кло было двадцать весен, а мне семнадцать. Была еще малышка Зания, тихая и бессловесная, она страшно скучала по маме и плакала по ночам. Ведь маленькая девочка, семи весен, должна быть рядом с любящей матерью, но увы, реальность была сурова. Так мы и жили, я, Кло и Зания. Забытые дочери-принцессы стареющего короля-тирана. Мы старались не попадаться отцу на глаза и всегда поддерживать друг друга. Рассчитывать нам было не на кого.
На троих у нас было всего две горничные. Жили мы в старой части дворца. Да, у нас не было роскошных покоев как в новой части. Но у нас было не в пример уютнее. У каждой была своя спальня, но Зания чаще всего спала с кем то из нас. Девочка боялась темноты, поэтому в ее комнатке всегда горел магический светильник. Одевались мы просто, не носили драгоценностей. За глаза придворные дамы называли нас "простушками". Нет, над нами не смеялись, нас просто не видели. Мы не участвовали в празднествах, не приглашались на балы. Нас видели только в те дни, когда мы посещали храм Единого или помогали в домах призрения, ухаживая за больными и престарелыми. Мы даже не знали, что среди простого народа нас называли "дочерями Светлого" и многие просили в храмах милости у богов для трех несчастных принцесс.
Четыре весны. Да именно столько прошло со времени смерти нашей несравненной матушки. Стоит ли говорить, что Сигурд не любил ее. А посещал только по указанию мага-лекаря лишь в те дни, когда матушка могла понести. О ее здоровье отец мало беспокоился. Его волновал лишь наследник. Получив хитростью сына и избавившись от нелюбимой жены король вел разгульный образ жизни, меняя фавориток чуть ли не каждую декаду. Кое-кому везло и, например, как княжна Фаста, они удерживались в кровати правителя месяц, а то и два. Но это было редкостью и нас это, слава Единому, не касалось. Мы были далеко. Увы, меня это не спасло.
Графа Эмильена Суррского я увидела в храме. Единственный сын. Наследник. А еще конченный бабник, разгильдяй, игрок и любитель выпивки. Но откуда я знала. Откуда. Как я могла догадаться, что этот негодяй поспорил на одну из нас. И сумма спора была сумасшедшей. Десять тысяч монет золотом!!! Цена двух богатых поместий. Но этот зеленоглазый и черноволосый красавец знал, что любая из сестер обречена. Неискушенные мужским вниманием и неопытные в сердечных делах, мы были легкими жертвами. И сейчас, по прошествии стольких лет я рада, что в тот день в храме была я. Я, а не Кло стала его жертвой.