Полюбить Ареса

После занятия Саша попросила Матвея задержаться.

– Вот, – сказала она ему и протянула упакованный в синюю бумагу подарок. – Я знаю, что у тебя вчера был день рождения.

Парень смутился, покраснел и посмотрел исподлобья на коробку, кусая губы.

–  Не стоило, Александра Андреевна, – ответил он неуверенно.

– Это всего лишь диски. Я сделала для тебя подборку лучших уроков по восточным единоборствам. Уверена, тебе понравится.

Парень спрятал взгляд и промямлил что-то, типа: «Вы моя звезда и богиня, Александра Андреевна». То есть, если быть точнее, просто буркнул «спасибо».

Матвей забрал подарок и ушел, еле дыша.

– Думаешь, он эти диски хоть раз откроет? – скептически спросил Стас.

– Нет, – сказала Саша и насупилась: – У него ни компьютера дома нет, ни видеопроигрывателя. На чем он, по-твоему, посмотрит? Я подарок сделала, чтобы он помнил о занятиях и меньше пропускал.

– А что ж он не разжился компом?

– Он украсть, что ли, должен?

– Заработать. Четырнадцать есть, энергии вагон.

 Саша вскинула голову, испепелив Стаса взглядом, как василиск, будь он неладен, и зло усмехнулась.

– Что, у «золотого мальчика» вдруг критическое мышление отказало? Думаешь, каждый с улицы может пойти рекламировать «Дольче и Габбану», как ты когда-то? Матвей хорошо если на новые кроссовки себе за месяц заработает. Он сирота уже два года, с теткой живет. Он на мои занятия час добирается. Не на машине, между прочим. Так что заткнулся бы ты, Арес.

Такой психованной Стас ее еще не помнил. Чего завелась из-за мелочи?

Но чем больше он об этом думал, тем сильнее мысленно увязал в ситуации Матвея. Четырнадцать лет парню, а компа дома нет. Как он домашние задания вообще делает? Хотя, судя по низкой успеваемости, не делает. И вряд ли из-за отсутствия техники в доме. Матвей был замкнутый, нелюдимый, нахохленный. Матвей-Воробей. Худой при этом. Худоба тоже, кстати, не совсем здоровая.

Вечером во время ужина Стас снова завел эту тему.

Он выложил на тарелки запеченного лосося, которого Саша приготовила в микроволновке – все без соли, как обычно, потом задумчиво сыпнул на рыбу перца и спросил:

– Слушай, а этому Матвею можно деньгами помочь?

Саша улыбнулась тепло и ласково, так что у него в груди, как обычно, защемило от обычного такого, будничного фейерверка.

– Можно. Но ему не столько деньги нужны, сколько цель в жизни и вера в себя. У него хорошие задатки к борьбе, его это отвлекло бы от улицы и наркотиков в будущем. Но он пропускает мои занятия, понимаешь? Несерьезно воспринимает дзюдо.

– Гм… А ты знаешь, где он живет?

– Я только район помню, но в центре есть точные данные.

Стас открыл контейнер с салатом, который доставили из ближайшего ресторана, и переложил половину себе, половину Саше. Посмотрел на горячий чесночный хлеб, который она усердно резала, орудуя ножом, как самурай мечом, и предложил:

– А давай свозим пацана на твою малую родину. Ты для него – единственный авторитет в жизни, это факт. И Матвей явно думает, что ты родилась принцессой в замке. Пусть посмотрит, где ты начинала.

Саша отложила нож и, уперевшись ладонями в грань столешницы, удивленно вскинула брови:

– Знаешь, а это очень хорошая идея.

– И у меня бывает озарение, – обрадовался Стас, и они принялись за еду.

– Ой, мамочки, – сдавленно произнесла Саша, приложив ладонь к губам. – Сколько ты перца насыпал?!

– Столько, чтобы возместить отсутствие соли.

Стас быстро поднялся и налил воды в стакан. У Саши из глаз слезы хлынули, и она обмахивалась руками, смаргивая их. Стас поставил воду на стол и застыл, как примагниченный. Потянулся рукой к лицу своей светлой, стер большим пальцем слезы с прохладной щеки и облизал его.

– Соленые… Вместо специй тебя можно использовать.

Саша, захваченная врасплох, посмотрела на него, как на маньяка, но потом ожила, провела пальцами по щеке, стирая след его прикосновения, и в смятении отпила воды. Стас смотрел, как она пьет, и физически ощущал движение ее губ на своих. Он заставил себя отвернуться, чтобы прогнать наваждение, и налил воды и себе тоже. От жажды в горле запершило.

Саша осторожно, выверенным движением взяла вилку с ножом и вернулась к ужину. Он тоже сел, глядя в тарелку, все еще ощущая на языке вкус слез.

– А у тебя что, слезы не соленые? – наконец спросила Саша с искусственной беззаботностью в голосе.

– Не знаю. Я никогда не плакал, – ответил он, забрасывая рыбу в рот. Потом задумался: – Хотя нет, случалось один раз.

– Из-за чего же?

– Была у меня подруга Маша. Она заявила, что у меня нет выбора и я должен на ней жениться.

– И ты заплакал?!

– Да. От смеха.

У Саши расслабились плечи, она выдохнула наконец и протянула:

– Бедная Маша.

– А тебе не дай поесть, дай пожалеть кого-нибудь, – осудил Стас. Он отхлебнул воды из своего стакана и прыснул, закашлявшись. – Что за…?

Саша звонко рассмеялась, буквально покатываясь от веселья, и призналась:

– Я незаметно соли ввернула, а то тебе вечно мало.

Сказал бы он, чего именно ему мало, но вместо этого мстительно поддел:

– А если ты пересолила мою еду, это значит, что ты в меня влюбилась?

Смех Саши оборвался, и она фыркнула непочтительно:

– Глупость какая. Если я полюблю мужчину, то скажу ему об этом открыто.

– Э-э, а ты ничего не забыла?