Вечная история

– Правильно составленная бумага, – приговаривал он при этом, – страшная сила. Любая запятая смысл имеет. Мультик про «Страну невыученных уроков» помнишь? То-то. И вообще, бери пример с лейтенанта Каркаладзе, ну, на худой конец, – с Покрышкина.

Лейтенант Каркаладзе был командиром второго взвода. За глаза этого семидесятилетнего вампира называли Каркалыгой. Хотя, пожалуй, только фамилия вызывала лёгкую усмешку, а так мужик был правильный.

Выдержал я такое издевательство около двух месяцев. Потом пошёл к Вано за помощью. Он сочувственно выслушал меня, покачал головой и с недоумением сказал:

– Вах, дарагой! Зачем так душу рвёшь? Будь проще, пиши то, что знаешь, и не лезь в подробности.

– А если не знаю?

– Тогда пиши вот так, – он сунул мне под нос свои бумаги.

Я заглянул в них. Это были небрежные отписки, которые тем не менее достаточно точно отражали положение вещей.

– Мне майор за такое башку оторвёт.

– А ты пробовал? – с любопытством поинтересовался Вано, пряча документы.

– И пробовать не буду. Я ещё жить хочу.

– Тогда мучайся, – заключил Вано, выпроваживая меня из комнаты. И я честно мучился ещё месяц до очень памятного случая…

– Иван!

Майор ворвался в казарму так, словно за ним гнались все черти ада. Я встревоженно оторвался от журнала, который честно пытался заполнить вот уже третий день, правда, каждый раз я находил весьма убедительные причины, чтобы отложить бумаги ещё хотя бы на час, так что и сейчас я только рад был пофилонить, но вид, а главное – волнение учителя не на шутку меня поразили. Таким я его ещё не видел. Я не успел ничего спросить, а он уже скомандовал:

– Подъём всем! Всю роту на «вертушки»! Живо!

– Всех?! Но два взвода только с задания! У них отсыпной день.

– Всю роту! – рявкнул майор. – Если через двадцать минут «коровы» не взлетят, Батя тебе шею свернёт!

Проверять возможности полковника я не стал, тем более что в них ни капли не сомневался. Голову и я свернуть могу – дело это нехитрое, ума большого не требует. Выскочив из казармы, я с изумлением увидел, что к лётному полю стянулся весь вампирский личный состав.

Из кабины первого МИ-8 выглядывал Батя, наблюдая за посадкой. Увидев нас, он удовлетворённо кивнул. Мы направились к нему. Батя спрыгнул на землю и что-то шепнул майору. Я только коротко вздохнул. Услышать шёпот людей или уловить их мысли – это нетрудно. Но с вампирами всё гораздо сложнее, а такие «старики», как наставник и Батя, легко экранировались. Но, видимо, то, что сообщил полковник, оказалось слишком серьёзным. Учитель коротко ругнулся и помчался к нашей машине. Я поспешил следом.

Когда, вспарывая винтами воздух, «вертушки» оторвались от земли, майор обвёл нас тяжёлым взглядом и коротко проинформировал:

– Дело плохо, бойцы! Великий Магистр Афгана объявил общий сбор. Гроссмейстеры из Европы, Союза, Штатов уже на месте. Это значит только одно – будет объявлена Большая Охота! А судя по наличию Гроссмейстеров, Охота пойдёт общая.

Мужики коротко охнули. У меня отвисла челюсть. В школе нам объясняли, что Охота открывается только в исключительных случаях. А уж общих, то есть международных, почти не бывает. Санкционирует Охоту только Великий Магистр той страны, где произошло ЧП.

– Иван, – тихо предупредил учитель, – от меня ни на шаг! Если это то, о чём я думаю, дело плохо. Все вопросы потом, – отмахнулся он от меня.

Мы приземлились в ущелье, в самом центре горного массива. Этот район считался достаточно спокойным, поэтому здесь рейды не проводились. Но по той уверенности, с которой пилоты посадили машины, я понял – этот маршрут им хорошо знаком. Выпрыгнув из кабины, я огляделся и изумлённо присвистнул. Столько вампиров за один раз я ещё не видел.

Батя уже уверенно направлялся к плотной группе представительных мужчин в центре нашего собрания. Они отличались от основной массы прибывших чем-то неуловимым, но необыкновенно весомым. Возможно, это был опыт, приобретённый в процессе долгой жизни, возможно, – мощь и знания, а может быть, – всё вместе взятое. Пока наш Гроссмейстер здоровался с собравшимися с той сердечностью, которая основана на бесконечно долгом знакомстве и доверии, пока он бегло просматривал документы, майор тоже не стоял на месте.

Я, как приклеенный, держался рядом с ним. С нами то и дело здоровались, он меня кому-то представлял, а я не мог опомниться от изумления. Здесь были все: «духи», талибы, наши, американцы, англичане и ещё бог знает кто.

Все были встревожены, но общались друг с другом достаточно спокойно, не проявляя неприязни. Присмотревшись, я понял, что сдерживать чувства приходится в основном молодёжи. Все бойцы старше семидесяти лет, казалось, просто не замечали, что рядом с ними находились солдаты из враждебной страны.

Я, конечно, помнил и лекции, и рассказы майора на тему мира и дружбы между вампирами, но столь наглядное подтверждение этой информации меня просто поразило. А тут ещё неожиданно к нам подскочил здоровенный мужик, судя по внешнему виду – не меньше, чем арабский шейх, только с автоматом на плече, и, радостно заорав:

– Петя! Привет! – облапил учителя.

Тот с не меньшим энтузиазмом тоже обнял его, а потом, повернувшись ко мне, сообщил подошедшему:

– Знакомься, Джабраил, это мой ученик, Иван. Ваня, это Джабраил эль Мухаммед-Ходжа, прямой потомок пророка Мухаммеда.

У меня отвисла челюсть. Глядя на этого афганца, никто не поверил бы, что ему около шестисот лет. Значит, он почти в два с половиной раза старше учителя. Немедленно промелькнула непрошенная мысль: «К какой ветви пророка Мухаммеда относится Джабраил?»

Но надо было здороваться, и единственное, что я пробормотал:

– Селям алейкум, уважаемый! – и неожиданно даже для себя добавил: – Нет бога, кроме Аллаха, и Мухаммед пророк его!

Оба вампира вытаращились на меня, похоже, лишившись от изумления дара речи, а потом дружно заржали.

– Хвалю! – сквозь смех пророкотал Джабраил, хлопая меня по плечу. – Поздравляю, Петя! Хороший парень, хоть и очень заметный. Мне мои орлы сообщили о появлении птенца, но не знал, что это ты постарался. Кстати, мог бы и на праздник пригласить.

– Спонтанно вышло, – пояснил майор и тут же сменил тему, – а твой как?

– Да ничего, тоже отучился. У вас же, в Союзе.

Я не удержался и тихонько хмыкнул. Похоже, у нас действительно полный интернационал. Хотя не чувствовал я к ним любви и доверия. Даже к Джабраилу, которого мой учитель явно хорошо знал. Более того, при взгляде на афганских вампиров я непроизвольно напрягался. Мне всё время казалось, что сейчас начнётся стрельба. Но, похоже, только я ощущал нечто подобное. Все остальные, разбившись на группы, оживлённо беседовали. Кое-где пошли по рукам фляги. В нескольких местах я заметил отработку новых приёмов.

– Расслабься, – негромко посоветовал майор, внимательно наблюдая за моей реакцией. – Это трудно принять и почувствовать до определённого возраста. Ты ещё слишком молод. А понимание того, что эти ребята тебе не враги, должно как следует укорениться. – Он слегка приобнял меня за плечи. – Главное, усвой одно – ни с одним из присутствующих здесь ты не скрестишь оружия. Заметь, часть Джабраила стоит напротив нас. Боевые действия идут, но ни с кем из них ты не сталкивался.

Я, успокаиваясь, кивнул.

– Вот и отлично! Игры людей интересуют нас лишь до тех пор, пока наши интересы совпадают, или пока их действия не начинают нам мешать. Лучше пообщайся с ребятами. Но далеко от меня не отходи. Магистрат скоро начнёт.

Он дружелюбно подтолкнул меня и вновь обернулся к собеседнику. Но тут Магистры закончили совещаться и вперёд вышли два Гроссмейстера – Батя и рослый афганец с очень своеобразным, но, тем не менее, красивым лицом.

– Сводный отряд! Становись! – скомандовали они.

Майор с сожалением развёл руками, показывая Джабраилу, как он огорчен. Тот в свою очередь расстроено кивнул, и они быстро разошлись. Повсюду раздавалась команда: «Рота, становись!»