Страница 19 из 23
– Не все, но некоторые – да. – Грей указывает на стопку карт между нами: – Ходите, пожалуйста.
Я кладу карту в стопку. Мое дыхание внезапно становится поверхностным.
Грей бросает карту поверх моей, и долгое время мы играем в тишине. Огонь трещит за спиной стражника.
В конце концов Грей вынужден тянуть карту из колоды.
– Так мало вопросов, миледи?
– Зачем ты это делаешь?
Грей кладет королеву камней.
– Я дал клятву защищать королевскую семью на благо Эмберфолла. Только мне была дарована способность пересекать границу между нашими мирами. – Стражник тянет за кожаный шнурок в месте, где доспехи охватывают его предплечье. Под ними блестит серебряная лента. – В начале каждого сезона эта повязка дает мне провести час в вашем мире. Нам приходится пережидать сезон и начинать сначала.
С минуту я прокручиваю все услышанное в голове.
– Сезон заново начинается для всех?
– Нет, только на территории Замка Железной розы. За его пределами время идет.
Так вот почему время года изменилось, когда мы зашли в лес.
– Что насчет чудовища, о котором говорят люди?
– Что вы хотите знать?
– Коул говорит, что оно живет в замке.
Грей сомневается.
– Это всего лишь слух, чтобы защитить народ от проклятия. Не более того.
– И что же это за чудовище?
Руки Грея замирают на картах.
– Оно всегда разное, но неизменно ужасающее.
– Разное как?
– Иногда оно представляет собой огромного зверя с рогами и клыками. Иногда это рептилия с острыми, как ножи, когтями. Иногда – и это хуже всего – у чудовища есть крылья, и оно может подниматься в воздух.
– Но это одно и то же чудовище? Откуда ты знаешь, что не разные?
Глаза стражника встречаются с моими, но Грей ничего не говорит.
Я закусываю губу и выкладываю на стол очередную карту. Все спят, но я все равно понижаю голос:
– Рэн сказал, что его семья была убита чудовищем. Король и королева?
Грей медленно кивает:
– И сестры, миледи.
Эта информация не должна заставлять все сжиматься у меня внутри, но я ничего не могу поделать. Мне не хочется сочувствовать Рэну, но мысли о Джейке и маме поглощают меня, и я все-таки сочувствую.
– Коул и Эвелин считают, что король и королева прячутся. Люди не знают, что они мертвы?
Грей медлит с ответом.
– Если народ узнает, что правители мертвы, могут возникнуть очень серьезные проблемы. Восстание. Гражданская война. Королевство может быть атаковано, а у нас нет армии, чтобы защищаться.
Я смотрю на Грея.
– Король закрыл границы и замок, поэтому Эвелин сказала, что торговля прекратилась. И поэтому все так обеспокоены вторженцами.
– Принц Рэн закрыл границы, используя печать своего отца. Он распустил слухи о возможном вторжении, сподвигнув других людей отвернуться от соседей. Он пресек все попытки международной торговли и заявил, что таков указ его отца. Поначалу это было разумным защитным маневром, но со временем, как вы видите, люди от этого только страдают.
Да, я видела. Видела, как это повлияло на Фрею и ее детей, а сейчас вижу, как сказывается на Коуле и Эвелин.
Некоторое время мы играем в тишине, пока у меня не остается три карты и мне не приходится тянуться к колоде. Мне достается принц мечей. Я улыбаюсь и поворачиваю карту к Грею.
– Ха! Не ты ли говорил, что я могу похитить короля при помощи этого?
– Всего одного. – Стражник бросает мне карту.
Я забираю короля к себе в руку.
– Теперь лишь вопрос времени, когда я выиграю.
– Посмотрим.
– А ты играл в карты с теми сотнями других девушек?
– Нет.
– Почему нет? – удивляюсь я.
– Это сложный вопрос, миледи. – Грей потирает подбородок. – Скорее всего, по той же причине, по которой мне не приходилось стоять перед ними с оружием.
– Ты меня оскорбляешь? – Я изучаю его.
– Нет. – Грей кладет червовую четверку. – Скорее совсем наоборот.
Не знаю, что с этим делать. Слова, сказанные в темноте посреди ночи, обычно намного значительнее, чем слова, сказанные в любое другое время.
– А с Рэном ты в карты играешь?
– Часто, – кивает Грей.
– Можно я задам еще один вопрос по поводу проклятия?
– Вы определенно можете попытаться.
Я кладу червовую двойку, оставаясь лишь с двумя картами в руках: с королем, которого я похитила, и с девяткой мечей. У Грея осталось четыре карты.
– Кого прокляли? Только Рэна? Или тебя тоже?
Грей делает глубокий вдох, и я уже не рассчитываю на ответ.
– Мой ответ на данный вопрос изменился со временем, миледи. Когда-то давно я бы сказал, что только Его Высочество пострадал. – Стражник кладет червовую девятку в стопку.
Девятка! Я вытаскиваю свою последнюю карту, но тут Грей переворачивает свои оставшиеся карты. У него все короли. Я поражена. Я наблюдала за тем, как он брал и отдавал карты с самого начала, но я бы никогда не подумала, что у него был хотя бы один король, не говоря уже о трех!
– Ты выиграл!
Грей не упивается победой, а просто начинает собирать карты.
– Сыграем еще?
– Конечно.
Мне очень хочется посмотреть, как он снова это проделает.
– Ты не закончил, когда говорил про то, кто же был проклят. Так если не Рэн, то, значит, ты? – спрашиваю я, пока Грей раздает карты.
– Не я. Не все так просто. – Стражник берет свои карты и поднимает взгляд на меня. – Вы еще не догадались? Проклятие мучает всех нас.
Глава 12
Рэн
Как и многое другое, сон ускользает от меня.
Я слушаю ветер, свистящий сквозь ставни. Огонь практически потух, но я не собираюсь подкидывать в него дрова. Холод вполне подходит моему настроению.
До утра остается не так много времени, но сквозь ставни не просачивается свет. Должно быть, еще слишком рано.
Я едва поспал. Хотелось бы винить во всем неровности матраса или колкость шерстяного одеяла, но, по правде говоря, всему виной были последние слова Коула, которые продолжали звучать у меня в голове: «В течение пяти лет мы просили помощи, но наши просьбы остались без ответа. Народ голодает, наши родные умирают».
Мне бы хотелось винить незнание, но я не могу. Невзирая на то что я заточил себя в замке, я все равно знал, что происходило за его пределами.
Все это моя вина.
Я продолжаю думать о тех людях, которые сожгли дом Фреи.
«На одежде этого человека есть герб, – сказал Грей, – но я его не узнаю. Неплохое оружие. Лучше, чем у простых воров».
Их было пятеро. Они работали слаженно. Сожгли дом. Я не могу понять их мотивов. Если Фрея не врет, то…
Я заглушаю такие мысли. Думать в подобном ключе бесполезно. Все солдаты под моим командованием отправились за границу много лет назад, и у меня нет никого, кто мог бы обеспечивать контроль за соблюдением законов, которые давно забыты или игнорируются.
Трактирщик сказал, что прошло пять лет. Это чудо, что мои подданные падают передо мной на колени, особенно если учесть, что я вообще ничего не могу им предложить.
От ветра ставни бьются об окно, и я вздрагиваю от резкого звука.
Я так ни за что не усну. Мне нужно отвлечься. Надеваю ботинки, застегиваю камзол, меч и ремень оставляю на кресле. Не хочу будить жильцов и рисковать тем, что мои разговоры будут подслушаны, поэтому я тихо прокрадываюсь к открытой двери, чтобы позвать Грея.
Но Грея не видно.
Удивленный, я полностью распахиваю дверь. Мой начальник стражи сидит возле очага и играет в карты с Харпер.
Грей тут же меня замечает и встает. Его лицо не искажается от вины или досады, но, с другой стороны, и не должно.
Я не могу определить горячее и внезапное чувство, возникшее у меня в груди. Не злость и не горечь – их бы я узнал. Это что-то другое.
– Что вы делаете? – спрашиваю я.
– Играем в карты, – отвечает Харпер. – Говори тише.