Страница 10 из 45
У меня, правда, может быть, меньше, чем у других, но какое-то представление о штрафбатах уже имелось, хотя бы из приказа Наркома обороны № 227, исторического документа, общеизвестного, как приказ Сталина «Ни шагу назад!», однако как далеко оно оказалось от реального!
Как я уже упоминал во вступлении, неоценимую помощь мне в исследовании архивных материалов оказало ЦАМО РФ, и это пролило дополнительный свет на историю нашего штрафбата. Это тот самый штрафбат, который формировался одним из самых первых, еще на Сталинградском фронте в 1942 году всего только через полмесяца после объявления исторического документа, приказа НКО № 227 от 28 июля 1942 года, получившего в армейской среде название приказ Сталина «Ни шагу назад!». Ему, созданному в соответствии с приказом войскам Сталинградского фронта № 073 от 13.08.1942 года, предстоял особо долгий боевой путь от Сталинграда до Берлина. Вероятно, не следует вдаваться в подробности, почему именно на этом фронте началось формирование штрафбатов. Ведь именно там, на Волге, решалась тогда судьба нашей Родины – Советского Союза.
Именно тогда был сформирован наш штрафбат № 1. Первым командиром этого батальона был гвардии майор Григорьев Яков Федорович. Почти одновременно с ним формировался штрафбат Воронежского фронта и еще некоторые другие. На любом фронте, где потом появлялись штрафбаты, их нумерация для внутриф-ронтового пользования начиналась с № 1. Затем всем штрафным батальонам всех фронтов уже в масштабах всей Красной Армии были присвоены номера распоряжением Начальника Оргштатного управления ГлавУпраФорма Красной Армии № орг. /2/78950 от 25.11.1942 г. Присваивали номера начиная с правого, северного фланга. На Ленинградском фронте ОШБ получил номер 1-й, на Волховском фронте – 2-й, 3-й номер достался Калининскому фронту, 4-й ОШБ – Карельскому фронту, 5-й номер получил батальон Северо-Западного фронта, и так далее. Нашему батальону присвоили № 8, а батальону Воронежского фронта – № 9. Так сложилась военная судьба этих двух последних штрафбатов, что они оказались в числе первых из созданных по приказу № 227 и последних дошедших до конца войны, до Берлина, до Победы. И прекратили они свое существование после сдачи всех документов в архив в августе 1945 года, 8-й – под Берлином, и 9-й – под Прагой.
Гвардии майор Григорьев Я. Ф.
Первым комиссаром был батальонный комиссар Ларенок Павел Прохорович.
Я постоянно ищу документальные материалы о 8-м ОШБ. К сожалению, мне пока не удалось «добыть» более подробных сведений о первом комбате Григорьеве, но мои поиски иногда приводят к очень важным подробностям. В архивах газеты «Советская Россия» за 2007 год нашел статью о том самом батальонном комиссаре, Павле Прохоровиче Ларенке, присланную в газету его сыном, Анатолием Ларенком, к сожалению, уже покинувшим наш мир.
Комиссар Ларенок П. П.
Полагаю, он не был бы на меня в обиде, если часть его статьи я включу в эту главу, тем более, что свидетельства первого комиссара только усилят документальность моей книги. Вот некоторые фрагменты из воспоминаний комиссара Ларенка.
Фрагмент первый о том, как подбирались командиры и политработники в командный состав штрафбата. Я привожу его с некоторыми сокращениями:
«В первых числах августа 1942 года меня вызвали к начальнику политуправления фронта тов. Галаджеву. После непродолжительной беседы он предложил мне должность… комиссара штрафного батальона. Я согласился и через два часа был представлен командующему фронтом Рокоссовскому. Был час ночи, когда я впервые в жизни увидел прославленного генерала. – Не струсите? – спросил Рокоссовский. – Это более опасная служба, чем в обычных частях. В бой поведете командиров. И сами пойдете рядом. – Не струшу, – ответил я.
Дальше разговор велся в непринужденной форме. Рокоссовский расспросил меня о родителях, о семье, которая оказалась на оккупированной территории, о службе в армии. Потом Рокоссовский вызвал адъютанта и распорядился подготовить два приказа: один – о присвоении мне звания батальонного комиссара (я был старшим политруком), другой – о назначении меня комиссаром штрафного батальона. Рокоссовский встал из-за стола, крепко сжал мою руку и поздравил с присвоением очередного звания и назначением на новую должность…»
Фрагмент второй – о дисциплине, вооружении и снабжении штрафников, искуплении ими вины:
«Дисциплина у нас была железная. Не помню ни одного случая неповиновения. Мы были хорошо вооружены, отлично обмундированы, ежедневно получали традиционные сто граммов. Ни в чем не было недостатка. Получивших ранение, даже незначительное, или совершивших героический поступок без промедления отправляли в тыл, он восстанавливался в прежнем звании. Если отличился в бою, награждался и по выздоровлении направлялся на фронт в обычную часть».
Далее Анатолий Ларенок рассказывает, что его отец в августе 1943 года был тяжело ранен. С поля боя его вытащил штрафник по фамилии Попелыш, который сам получил ранение в ногу Их вместе доставили в госпиталь. Войну закончил в Берлине, там он встретился с… майором Александром Попелышем, который участвовал в штурме рейхстага. Так обычно складывались взаимоотношения офицеров-штрафников с офицерами постоянного состава. Примеров этому в моей книге читатель встретит немало.
А вот как был назначен в постоянный состав штрафбата майор Пиун Павел Ильич, воевавший в 8-м ОШБ с сентября 1942 года политруком минометного взвода, а после упразднения политруков – агитатором батальона:
«Офицерский состав 27 ОПРОСа Сталинградского фронта построили для получения назначений в боевые подразделения. Представитель кадрового аппарата фронта был, видимо, человеком, любившим пошутить. Объявив, что требуется командный состав в штрафной офицерский батальон, он спросил, есть ли добровольцы. Вперед никто не шагнул. „Тогда, – продолжил кадровик, – добровольцы такие-то выйти из строя”. И назвал несколько фамилий, в том числе фамилию Пиун».
Возвращаясь к первым дням формирования нашего штрафбата, можно утверждать, что «днем рождения» штрафного батальона, одного из первых в истории Великой Отечественной войны на Сталинградском фронте, надо считать не 15 августа, когда майор Григорьев, назначенный приказом по фронту, прибыл в батальон и издал приказ № 1 о вступлении в должность комбата, а 2 августа, буквально на 5-й день после издания приказа № 227. Хотя в перечне Генштаба ОШБ № 1 Сталинградского фронта его существование обозначено 1.08.1942 года, но именно 2 августа прибыла первая группа офицеров командного состава и стало поступать пополнение батальона в село Самофаловка Сталинградской области. Кто не помнит известной фразы Яшки-артиллериста из фильма «Свадьба в Малиновке»: «Был бы начальник, а гарнизон приложится». Здесь же вначале был «гарнизон», а его командир «приложился» только на 13-й день. Вот он и продолжил формировать «гарнизон» и делал с ним первые шаги непростого боевого пути.
В этот же день комбат назначил своего заместителя, начальника штаба, помощника по снабжению, командиров рот и взводов, их замов, комиссаров рот и политруков взводов (по штату политработники были предусмотрены и во взводах, чего не было в обычных подразделениях).