Страница 28 из 32
Однако вскоре ситуация начала меняться. Пришельцы примирились с родственными автохтонами и составили некий симбиоз, позволивший Геродоту считать русов скифами-пахарями, а невров описать как союзников скифов вплоть до вторжения Дария в 512 г. до н. э., когда невры отказались помогать скифам, а те начали мстить им после войны.
То, что в Причерноморье царил мир, подтверждается тем, что в 646 г. до н. э. греки- милетяне спокойно основали на правом берегу Днепро-Бугского лимана колонию Ольвия, жители которой быстро развернули торговлю по всему Причерноморью, доходя до лесной зоны, чему скифы никак не мешали. Кстати, Ольвия имела размеры 50 га и население 15 тысяч человек, а мы помним, что поселения Чернолесской культуры в несколько раз превосходили Ольвию в размерах. Но их, почему-то, никто городами не называет. Какие могут быть города у диких праславян? Это же не полисы. Но у праславянских городов были другие функции.
К концу VII в. до н. э. начинается и процесс смешения скифов-кочевников с лесостепными праславянскими племенами. Возможно, первыми это начали делать агафирсы, одно из скифских племён, поселившихся на границе лесостепи, на правом берегу Днепро-Бугского лимана.
На Ворскле слияние покорённых с захватчиками произошло даже быстрее, чем на западе. Уже в конце VII в. до н. э. там возник большой город и мощная крепость, называемый археологами Бельским городищем, о котором рассказано ниже.
Потом смешение праслявян со скифами началось в долинах рек Рось и Тясмин.
Несомненно, новые племена, возникшие после прихода скифов, были представлены перемешанными скифами, киммерийцами и праславянами, которые называли себя, в целом, русами. И опять, ничего удивительного в этом смешении нет, ведь смешивались представители одного большого народа (как русские, украинцы и белорусы). Добавим, что прагерманская часть киммерийцев тогда говорила вовсе не на германском языке, а на том же арийском, на котором говорило всё Причерноморье.
В схолиях к Аристотелю часть скифов так и называется «Скифы, которые Русы». Время создания этих схолий неизвестно, но отождествление скифов с русами для греков было характерно всегда и надменно отмахиваться от этого было бы неверно.
Процесс смешения был прерван в 593–585 гг. до н. э., когда в Причерноморье вернулись из Закавказья скифы-паралаты (царские) во главе с царём Гнуром и степи наполнились людьми, конями, стадами скота. И кровью.
Паралаты застали в Причерноморских степях неприемлемую для себя ситуацию. Геродот пишет очень интересные вещи. Так, он рассказывает, что пока скифы 28 лет жили в Азии, их жёны успели выйти замуж за каких-то рабов. У них родились и выросли дети, которые вовсе не собирались пускать назад бывших мужей их матерей. Когда же скифы решили вернуться, то обнаружили, что сыновья рабов вырыли огромный ров между Азовским морем и некими Таврскими горами и стоят там с войском. Скорее всего, Геродот имеет в виду Крым, а ров был прорыт на Перекопе. А может быть – это Тамань?
Началась война и скифы никак не могли прорваться вТаврику, пока не взяли в руки кнуты и не разогнали рабских детей этими орудиями.
Опуская элементы байки и анекдота, мы получаем, что оставшаяся на севере часть скифов породнилась с местными племенами, причём сроднилась с ними настолько, что предпочла этот союз восстановлению власти и родства со скифами, возвращающимися из Азии. Началась война, которая была очень тяжёлой, однако опытные в боях азиатские скифы победили и оттеснили новые племена от их рва на юг в Крымские горы и на север в лесостепь.
Тогда же, видимо, появились тавроскифы, которых греки всегда отождествляли именно и только с русами. Появились они в результате смешивания отступивших в Крымские горы скифов с родственными же таврами, жившими там с середины II тысячелетия до нашей эры. До I века тавроскифы жили в крымских горах, но с ослаблением скифского государства они вырвались за пределы Крыма. Примерно в 140 году тавроскифам удалось отбить у сарматов участок степи на современной Херсонщине, так называемый «Ахиллов бег», где они и жили до самого образования Киевской Руси. То, что под приведенным названием «тавроскифы» – имеются в виду русы, говорит текст «скифского» приветствия в эпилоге «Теогонии» византийца Иоанна Цеца: «К русским я обращаюсь по их обычаю, говоря σδρά[στε] βράτε, σέστριτζα и δοβρα δένη, т. е. «здравствуй, брате, сестрица, добрый день!» Конечно, Цец жил в XII веке, но ведь он, почему-то, не отождествляет тавроскифов с готами, литовцами, поляками, булгарами, осетинами и прочими «звёздами» археологов и историков, а отождествляет именно с русскими. Может, надо перестать представлять византийцев тупыми идиотами, а свои надуманные политизированные истории перестать считать истиной в последней инстанции?
А ещё паралаты пришли из Закавказья со своими вассальными, смешанными с мидянами и персами, племенами, образовавшимися на юге. Это были сигинны и савроматы. Вот откуда в Причерноморские степи попала микроскопическая часть иранской культуры, вроде имён знати, из-за которых, скифов и сарматов, собственно, и записали изначально в иранцы. Согласно Геродоту, савроматы говорили на скифском языке, но с ошибками, то есть на диалекте с примесью иранизмов.
Современная наука окончательно записала скифо-сарматов в иранцы после составления Абаевым «Словаря скифских слов» [Абаев В. И. Скифо-сарматские наречия / Основы иранского языкознания. М.,1979. Т. 1. с. 272–366]. Однако, в этом словаре всего около 200 слов, которые, как заметил Г. И. Дрёмин, составляют всего 30 % известной на сегодняшний день скифской лексики, тенденциозно подобранных исключительно по принципу сходства с иранскими. Именно сходства, поскольку две трети из слов, выбранных Абаевым, имеют древнеарийское происхождение. Или вот, например, из семи имён скифских богов, Абаев взял только два, из 60 имён царей и знати, лишь 18. А это уже чистая подгонка. Да и сам Абаев не очень упирал впоследствии на доказанность иранизма скифов. Ну, а оценка национальной принадлежности по именам – это, извините, к ариям вообще и к русским, в частности, никак не подходит. Они очень любят иностранные имена.
Нам кажется, что скифский язык не был иранским, а занимал промежуточное положение между праславянским и авестийским. Ведь скифы появились на землях, находившихся между праславянами и праиранцами, появились позже праславян и практически одновременно с иранцами. Когда же скифы пришли в Причерноморье, их язык начал обратный процесс схождения с праславянским пока они не слились в один праславянский.
Сигинны были поселены паралатами в междуречье Днепра и Днестра рядом с агафирсами, а савроматы в междуречье Дона и Волги. Очевидно, они должны были защищать границы Скифии. Савроматы заселили не только западный берег Волги, но быстро проникли и на восточный, где образовали свой союз племён. В савроматский союз за Доном и на Волге вошли, как его основа, потомки местных срубных и продвинувшихся сюда с востока андроновских племен.
Сами царские скифы-паралаты и скифы-кочевники в VI в. до н. э. поселились между Днепром и Доном, а также в северном Крыму. После укрепления на новых местах, паралаты начали давление на северные лесостепные территории, уже освоенные агафирсами, которых паралаты теперь считали предателями. Тогда последние, вынужденно начали ещё более активное сотрудничество с лесостепными и лесными праславянами русами-алазонами и неврами Милоградской культуры. По Роси и Тясмину вновь начали строиться крепости, теперь против паралатов (например, Трахтемирово городище). Знать агафирсов переходит к оседлости и роднится с русами. То же происходит и дальше на запад до Карпат.
Война царских скифов с «рабами» затянулась на 30–40 лет и, всё же, они победили. К середине VI в. до н. э. оборона северных земледельцев была прорвана.
Они удержались на Роси, там нет следов разрушений, хотя в стене Трахтемирова городища найдено около 60 наконечников скифских стрел, некоторые из которых повреждены от удара о камень. Там же найден акинак, откованный на Кавказе и три металлические пластинки от доспеха. Крепость скифам вряд ли удалось взять, однако и на Роси сильно возросло влияние скифской культуры. Между Тясмином и Росью появились захоронения скифской знати. Похоже, что местная знать признала зависимость от паралатов, чем сохранила свои земли в неприкосновенности.