Страница 3 из 12
На въезде в подземную парковку Лиза медленно проводила взглядом колючие почасовые цены, которые демонстративно проплывали мимо ее удивленного лица. Соседство их парковочного места с кроваво-красной новенькой Феррари ее уже не удивляло: кто еще мог позволить себе пребывание здесь?.. Филип помог женщинам выйти из машины, и они, минуя будку со смотрителем парковки, выбрались на свет.
Это был не просто самый большой торговый центр в Европе, это был один из символов Лондона и образ жизни многих людей, живущих по соседству, и неотъемлемая часть города и его культурного наследия. Без этого универмага, пережившего огромный пожар и повидавшего среди своих посетителей Чарли Чаплина, Зигмунда Фрейда и Александра Милна (купившего там своему сыну, Кристоферу Робину, плюшевого медвежонка, последующая история которого известна каждому из нас), а еще хранящего в себе памятник прекрасной принцессе и ее возлюбленному, – без универмага столица Англии вряд ли была бы прежней.
На одном из главных фасадов «Harrods» увековечен знаменитый слоган этого универмага: Omnia Omnibus Ubique, что в переводе с латинского означает: «Всем, каждому и абсолютно все», а над ним возвышается на троне знаменитая мужественная скульптура Британии с трезубцем в руках, принимающая дары и задумчиво смотрящая вдаль.
«Harrods» вызывает в людях разные чувства: восхищение, ненависть, зависть, негодование, счастье; он словно экзаменует их отношение к себе и в особенности к деньгам и показывает, на каком уровне находятся их мечты.
Слоган правдив, но не каждый, в силу собственных ежедневных ограничений, может позволить себе это признать.
Величественный, построенный в эдвардианском стиле, который любой англичанин называет «grand», «Harrods» показался Лизе близким родственником-аристократом московских ГУМА и ЦУМА c их изумрудными навесными козырьками над окнами первого этажа, ассоциировавшихся у нее с дорогими, первоклассными местами.
Она много раз прогуливалась по этим универмагам, но кроме бесплатной оранжевой коробочки «Hermes» с карточками-инструкциями, как завязывать платок, она там так ничего и не приобрела.
Алексей ни разу не приглашал ее туда на шопинг, но в их семейном бюджете эта графа и не была указана, да и, в силу их финансовых возможностей, никогда не обсуждалась. Он не любил покупать одежду и считал это занятие пустой тратой денег, времени и сил, в то время как для Лизы этот процесс был кардинально противоположной значимости: она им по-настоящему наслаждалась и ценила каждую вещь, которая затем оказывалась в ее гардеробе.
Пребывание в подобных магазинах Лиза скорее ассоциировала с походом в музей, нежели с покупками, поэтому она настроила себя на приобретение здесь какого-нибудь недорого сувенира для своей семьи и финансово посильного для себя ланча с Лией.
В «Harrods» было полно людьми разного социального статуса, и из-за этого его шик и класс слегка затуманивались, несмотря на присутствие на входе легкого дресс-кода. Лизе нравился желтоватый, приглушенный внутри свет, который целиком лишал ощущения времени года и суток. Высокие потолки с огромными люстрами, колонны с подсветкой, аккуратно разложенные сумочки, туфли, запах дорогих сладких духов. Все это завораживало Лизу, ей хотелось быть частью этого образа жизни, несмотря на то, что она любыми возможными способами пыталась подавить в себе это желание.
Оказавшись в знаменитом египетском холле с массивными колоннами, статуями фараонов, охраняющими расположенных под стеклом роскошные произведения известных модных дизайнеров, исписанными иероглифами стенами и потолком с изображением египетских мифических персонажей, Лиза увидела самый первый в Англии эскалатор, о котором она читала накануне. Людям в тот исторический день наливали виски, после того как те поднимались на нем, – таково было их волнение перед возможностью опробовать столь дивное технологическое изобретение.
В качестве развлечения для Сашеньки и ради нескольких снимков для Лизы они пару раз поднялись на эскалаторе и спустились вниз. Медленно проезжая мимо манекенов, наряженных в великолепные дизайнерские одежды, Лиза представляла, как однажды один из них будет гордо одет в платье, созданное ею.
Поднявшись наверх, рядом с залом под названием «Обувной рай» они встретили высокую худую блондинку на высоких каблуках и в летнем разноцветном коротком платье с глубокими вырезами сзади и спереди. Легкий загар цвета молочного шоколада ровным слоем лежал на ее тонкой коже. Ее лицо показалось Лизе натянутым и неестественным, так же как и ее отшлифованные ровные белые зубы, что представляло невозможным даже примерно определить ее возраст. С одинаковым успехом ей могло быть как двадцать пять, так и пятьдесят лет. Она раскрыла свои объятия и манерно поцеловала Лию в обе щеки.
– Сколько лет, сколько зим, – воскликнула она. – Лия, куколка моя, ты шикарно выглядишь! Ой, а это что за маленькая принцесса?
Она присела, чтобы поздороваться с Сашенькой.
– То же самое можно сказать и о тебе, – улыбнулась в ответ Лия. – Это моя дочь Александра, а это моя подруга Лиза. Лиза, это Настя. Много лет назад мы работали в одном модельном агентстве в Париже.
– Как приятно познакомиться с вами, девочки, – протяжным, приторным голосом сказала Настя. – Я перебралась в Лондон. Живу недалеко отсюда, в Челси. А ты?
– А я в Суррей, – сказала Лия.
– Не знаю, где это. Не успела хорошенько изучить Лондон, да и чаще всего я провожу время в Монако, там у нас тоже есть квартира. Мне здешний климат, знаешь ли, не очень подходит.
– Я не живу в Лондоне, – сказала Лия, на что Настя отреагировала с поджатыми губами сочувственным «у-у-у» и кивнула головой.
На фоне Насти Лия казалась приземленной, осмысленной и «down to earth». Обе жили в роскоши, но это была роскошь разного качества.
– Приходите как-нибудь ко мне в гости, – предложила Настя.
– Обязательно, – ответила Лия тоном, который говорил о том, что это вряд ли может когда-нибудь произойти. Но все же обменялась контактами с Настей. – Очень была рада повидаться. Удачного тебе шопинга.
– Спасибо, дорогая, и вам! Я уже, можно сказать, закончила. Хочу спуститься вниз и купить домой еды. Здесь продаются наши любимые круассаны.
После того, как Настя ушла, Лиза подумала о том, как далеко она находилась от мира этой дорого пахнущей, худой блондинки, от жизненной матрицы, которую эта русская девушка сумела выстроить вокруг себя. Эта встреча вызвала в Лизе скованность от собственной неуверенности; с одной стороны, ей хотелось бы так же легко рассуждать о покупке еды на дом в этом роскошном универмаге и жить с ним по соседству, а с другой, это казалось красивой и недосягаемой сказкой, которую печатали так часто, например, на страницах «Tatler».
– Давай заглянем в «Valentino», – сказала Лия. – Сашенька хочет сделать тебе подарок, да, малыш? – Она присела на корточки и нежно поцеловала дочку. – Ты не устала, тыквочка?
Сашенька в ответ сделала недоуменный вид, как будто Лия обращалась совершенно не к ней, и кокетливо покрутила пухленьким тельцем.
– Пойдем найдем для Лизы самые красивые босоножки? – сказала Лия.
– Лия, что ты. Я не могу позволить себе «Valentino», – возразила Лиза.
– Не переживай, это подарок от Сашеньки. Ей будет приятно.
Через пару часов Лиза оказалась на террасе уютного кафе, расположенного на верхнем этаже «Harrods». Оно было украшено многочисленными зелеными растениями, что в контрасте с коричневым интерьером и светящимися желтым цветом люстрами придавало заведению выдержанный стиль и изысканность.
Лия кормила Сашеньку рыбным супом, пока та рассматривала новую игрушку, только что купленную ей мамой.
– Филип приедет за нами через полчаса, – сказала Лия. – Пока Саша будет спать в машине, мы сделаем с тобой покупки для ужина, если ты не устала.
– Я в порядке, – ответила Лиза, – и с удовольствием помогу тебе с шопингом. Как же мне нравится «Harrods»! И я до сих пор не могу поверить, что ты купила мне босоножки.