Страница 9 из 15
– А ты что будешь есть, дорогая? – Тиффани указала на поднос. – Выбирай, что хочешь больше всего.
Хейзел посмотрела на еду, пожала плечами и сказала:
– Блинчики с молоком подойдут.
Она старалась выглядеть спокойной и равнодушной, но внутренне чуть не подпрыгнула от радости, когда Тиффани дала ей то, о чем она просила. Столько времени прошло с тех пор, как она ела настоящую еду! Особенно блины, которые были ее любимыми… хотя, если подумать, почти всё было ее любимым.
Эйдан хмыкнул и Хейзел, вздрогнув, поняла, что он наблюдал за ней всё это время. Он, должно быть, заметил ее энтузиазм и счел его ироничным после ее напускного равнодушия.
Смущенная, Хейзел быстро посмотрела вниз и больше не поднимала головы. Эйдан и Бенджамин спорили весь завтрак, но Хейзел не слышала ни слова. Она была слишком поглощена своими мыслями.
Как пройдет эта ночь? Она не могла даже смотреть на Эйдана дольше минуты, как она должна была делать что-то… более интимное?
Беспокойство испортило ее аппетит, поэтому Хейзел оставила свой завтрак незаконченным. Если Эйдан или Брелари и заметили это, то они этого не показали. Вскоре они встали и ушли, продолжая спорить, и Хейзел наконец-то снова смогла нормально дышать. Она взяла вилку, посмотрела на блины и вздохнула.
Она всё еще не была голодна.
***
– Хейзел? Это Мелани. Можно мне войти?
Мелани? А, служанка. Хейзел отошла от окна и громко сказала:
– Да, дверь открыта.
Молодая красивая женщина вошла в комнату, с любопытством глядя на нее. У нее были длинные темные волосы, темная кожа и светло-карие глаза. Что-то в ней немедленно заставило Хейзел почувствовать себя непринужденно.
– Я вам нужна? – спросила она и Мелани удивленно подняла брови.
– О, нет. Это вы можете обращаться, если вам что-то понадобится. Я ваша служанка. Я пришла, чтобы сказать, что господин Мореттдрейн вас ждет.
–Mореттдрейн?
– Владелец этого места. Эйдан.
– Его фамилия Мореттдрейн? – недоверчиво спросила Хейзел. – Она настоящая? Звучит так, будто он выбрал ее сам для себя. Такая же пафосная, как и название этого дурацкого дома. Такие совпадения случаются довольно редко.
– Я не знаю, я никогда не спрашивала его. Честно говоря, я даже не могу представить, чтобы спросить его о чем-то подобном, – Мелани вздрогнула и Хейзел закрыла глаза, внезапно почувствовав удушающую панику.
– Я… я не могу пойти, – прошептала она. – Боже. Это будет ужасно… я не хочу этого делать.
Мелани подошла к ней и нежно погладила ее волосы.
– Всё будет не так плохо, как ты думаешь, – мягко сказала она Хейзел. – Он может быть жесток на словах, но это всё. Обычно он помнит о том, что нужно доставить столько удовольствия, сколько он получает.
– Откуда ты это знаешь? – Хейзел коснулась Мелани дрожащей рукой. – Ты тоже была его…
– Да, – улыбнулась женщина. – Я была его любовницей. Но когда он захотел меня отпустить, я попросила его оставить меня в Доунфэйр Буш.
– Почему? – воскликнула Хейзел, не веря своим ушам. Как можно было не воспользоваться шансом убраться отсюда?
– Ну, – Мелани пожала плечами, – у меня никого не было. Мне не к чему было возвращаться и я встретила замечательных людей. Я хотела остаться с ними. Хозяин позволил мне, и он, к счастью, с тех пор не обращал на меня внимание. Поэтому сейчас я помогаю другим женщинам, которые становятся его любовницами, как физически, так и психологически. Если тебе будет нужна моя компания, когда он тебя отошлет, позови меня и я приду.
– Хорошо. Если я еще буду жива, – Хейзел беззаботно усмехнулась.
– А почему нет? – Мелани выглядела удивленной. – Близость никого не убивает.
– Но Эйдан может. Я просто не уверена, что смогу… я имею в виду…
Мелани задумчиво нахмурилась, наклонилась вперед и шепотом спросила:
– Ты девственница?
Хейзел сузила глаза.
– Нет.
– Тогда почему ты так боишься? Ты будешь в безопасности в физическом смысле, обещаю. Я знаю.
Хейзел отвернулась от пытливых глаз Мелани. Она не чувствовала себя комфортно, говоря о таких вещах с совершенно незнакомым человеком, но здесь больше никого не было. Единственным человеком, с которым она поделилась этой историей, была ее бабушка, а она находилась бесконечно далеко.
– Я была близка с мужчиной только один раз. И мне это не понравилось.
– Почему? – спросила Мелани в изумлении. – Вы двое любили друг друга, не так ли?
– Нет, – Хейзел всё еще не повернулась к ней. – У нас не было чувств друг к другу.
– Тогда почему ты… о! —Мелани ахнула и прикрыла рот ладошкой. – О Боже, ты… тебя…
– Нет! – Хейзел наконец повернулась к ней и яростно покачала головой. – Нет, меня не насиловали. Всё было совсем не так.
– Я не понимаю, – призналась Мелани, и Хейзел вздохнула, задаваясь вопросом, как объяснить, что тогда управляло ею.
– Всю свою жизнь я была одержима идеей любви, – тихо сказала она, глядя на голубое одеяло. – Я хотела любить и быть любимой, но у меня также были очень сильные… желания… определенного рода. Я боролась с ними долгое время, но когда мне исполнилось двадцать, я решила, что больше не хочу ждать. Любовь может прийти, когда мне будет тридцать или может быть, она вообще не придет, и я не была намерена оставаться девственницей всю свою жизнь. Мои… – Хейзел неловко замялась. – Сексуальные потребности сводили меня с ума, поэтому я отправилась в место, где часто происходили такие мероприятия. Я встретила мужчину… Боже, – горько засмеялась она. – Я даже не могу вспомнить его имя. Он был привлекателен и он был мне немного симпатичен. Думаю, я хотела его тогда… не знаю. Мы пошли к нему домой и занялись сексом, но это не доставило мне никакого удовольствия. Я поняла свою ошибку, когда было слишком поздно. После этого он просто заснул, а я оделась и убежала. Я пошла с ним по своему желанию, но всё равно чувствовала себя грязной, униженной и пустой в конце. Я ненавидела себя за это. За то, что сделала с собой. Я чувствовала себя шлюхой. Думала, что переспать с кем-то только из-за секса будет нормально, что это ни на что не повлияет, но оказалось, это имело для меня значение. Я просто не успела понять это вовремя.
Мелани ничего не говорила несколько минут. Она просто молча смотрела на Хейзел, как будто анализировала ее. Затем она осторожно спросила:
– Ты сказала, что у тебя были очень сильные сексуальные желания… они исчезли после этого неудачного первого опыта?
Хейзел рассеянно постучала пальцем по одеялу.
– Я не знаю. Не полностью, но я не собиралась повторять ту же ошибку. Я хорошо усвоила свой урок.
– Возможно, ты была права, – Мелани взяла Хейзел за руку. – Но теперь у тебя нет выбора. Поэтому я могу дать тебе только один возможный совет. Не сопротивляйся Эйдану. Я знаю, что он тебе не нравится. Я знаю, ты ненавидишь всю эту ситуацию, но если он почувствует, что ты не собираешься воевать с ним, он принесет тебе наслаждение. Прости меня за откровенность. Я сама не чувствую себя комфортно, обсуждая такие вещи, но… – Мелани с сожалением улыбнулась. —Я хочу, чтобы ты осталась в здравом уме в течение предстоящих месяцев, а это возможно только если ты сумеешь не возненавидеть себя и свою жизнь. Ничто не убивает человека быстрее, чем чувство горечи и никчемности – поверь мне, я знаю.
Хейзел просто отвернулась. Легко произносить слова, но следовать им в действительности? Она не могла себе этого представить. Она слишком хорошо помнила, что чувствовала после секса с тем безымянным мужчиной. Она никогда не хотела испытать это чувство снова.
Мысли о несправедливости ситуации вытолкнули ее ярость на поверхность. Поджав губы, Хейзел встала. Она не хотела идти на поводу у своей злости. Не сейчас, когда этот гнев может стоить ей жизни. Ей нужно пережить эту ночь, оставаясь холодной и рациональной. Только это выручит ее, только так она сможет убедиться, что увидит свою бабушку.
– Спасибо, – вежливо сказала она Мелани. – Я обдумаю то, что ты сказала. Теперь, думаю, мне лучше пойти к нему. Я бы не хотела, чтобы Эйдан разозлился еще даже до того, как я приду.