Низкий старт

— Тогда что получается, твари все-таки за нами охотились? — немного растерянно спросил Дюша.

— Или устроили глобальную дезинформацию в своих гнусных, тварских целях, — резко ответил Лев. — Кстати, кто-нибудь знает, когда люди столкнулись с коварством тварей в первый раз?

Асыл немедленно поднял руку. Лев сделал вид, что не заметил.

Остальные изобразили на лицах интерес: лекции Льва — как лотерея. Никогда не угадаешь, сколько продлятся.

Итак, раз никто не знает, то расскажу подробно, от самого начала. Как вы сами понимаете, случилось данное коварство во времена Первой Волны. Времена эти, надо заметить, чем дальше, тем больше обрастают легендами и слухами. Ладно, там, Прежние, чей образ жизни нам теперь трудно представить, и мы можем только строить разрозненные догадки на основе противоречивой информации. Но Первая Волна то вот, всего ничего времени прошло. Можно сказать, практически на глазах наших прадедов.

И все равно, иногда просто вспотеешь, пока правду от вымысла отличишь.

Собственно, вот сама история. Во времена Первой Волны твари еще не были так хорошо изучены, как сегодня. Их считали мутантами, приписывали самые невероятные возможности, в том числе и разум. Собственно, в психологии или социологии, не помню уже, это явление называется антропоцентризмом. Наделение животных, инопланетян, тварей, всех подряд, чертами человека. То есть, если собака говорит, то под влиянием антропоцентризма, восприятие нами собаки искажается. Речь — прерогатива человека, следовательно, говорящая собака должна думать и действовать как человек.

Чудовищная, но вполне понятная ошибка.

С тварями, надо признать, получилась ровно та же система. Демонстрируют разум? Ведут себя социально? Умеют воевать? Значит, они разумны! Раз они разумны, значит должны вести себя как люди! Казалось бы, очевидная же дурость, но нет, многие попались на эту удочку. К счастью, твари не сумели разыграть этот козырь. Молодые они тогда были, наивные и глупые. Даже Мозги тогда не закапывались на двести метров под землю, а случалось, просто и открыто располагались в какой-нибудь пещере или впадине под самодельным навесом.

Это к вопросу о тех, кто сейчас представляет тварей этакими безжалостными и хитрющими исчадиями, совершенно непобедимыми и неуничтожимыми. Нет, просто они росли и набирались опыта, равно как и люди. Борьба щита и меча, как сказали бы Прежние. Твари набрались коварства у людей? Не исключено. Но и люди сплотились, в чем-то переняв модель общества тварей. Твари научились тактике и стратегии? Так и люди переняли у тварей тактические приемы. Тут, конечно, в военном деле многое вообще пришлось с нуля выстраивать. Прежние не оставили бесценного опыта, как бороться с биоцивилизацией в роли противника. Яды? Пробовали. Не помогло. Твари перестроились, научились защищаться, приобрели иммунитет. Химия? Аналогично. Газы? Ну, вы поняли. Биооружием, которое так восхваляли и которого так боялись Прежние, как выяснилось, бесполезно бороться с биоцивилизацией.

Зато огнестрельное, ядерное и прочее взрывательное оружие оказалось очень даже действенно.

Кстати, схема взаимообогащения двух цивилизаций четко и уверенно засбоила на оружии. Люди не обзавелись хитином, когтями и смертельными ядами в организме, твари не плюются пулями и не выдыхают огнесмесь. Хотя у Прежних такие зверушки часто упоминаются — драконы, кажется — но вроде как выдумка. Про устройство общества, ну тут понятно, уже упоминал.

Соответственно, не надо приписывать тварям того, чего у них нет и, возможно, никогда не было.

— И к чему была эта история? — растерянно спросил Дрон, когда Лев умолк.

— Как это к чему? — вскричал генерал. — Разве ты не слышал?!

— Так вы, товарищ генерал, историю времен Первой Волны хотели рассказать.

— И рассказал!

— Так в чем тогда заключается коварство тварей? Я не уловил.

— И мы не уловили, товарищ генерал, — тихо прогудела остальная группа. Только Дюша усмехнулся.

— Коварство тварей заключалось в том, что они притворились тем, чем никогда не являлись. Точнее говоря, люди приписали тварям то, что хотели. Но это хотение не являлось истиной. Понятно?

— Вроде бы, — почесал в затылке Дрон. — Так в чем коварство?

— Коварство в том, что вы приписываете врагу понятные вам качества! Твари же, между тем, про эти качества может, в жизни не слышали! Мы говорим, ладно я говорю, что твари пришли за вами. Тем самым ввожу вас в заблуждение. Это надо четко осознавать. То, что мы видим и то, чем руководствуются твари — это могут быть две большие разницы, как говорили Прежние. Вижу, что все равно не поняли. Вот смотрите, вы думаете, что твари бегают за вами, чтобы отомстить, а на самом деле они просто решают свои глобальные задачи, а вы случайно под руку подвернулись.

Лев распинался еще минут пятнадцать, пока окончательно не выдохся.

— Все равно не уловил глубинной идеи, — наморщил лоб Дрон. — Мы должны думать, что они не думают, хотя на самом деле думают, но не так, как мы думаем, а по-другому. При этом следует учитывать то, что они думают по-другому и про нас, которые думают, что они думают про нас, хотя они, возможно, и не думают, но мы не знаем наверняка, думают они или нет.

— Абсолютно верно, — подтвердил Лев, не моргнув глазом. — Ты, Андрей, можно сказать, уловил глубинную сущность моих рассуждений.

После чего расхохотался, глядя на вытянувшееся от удивления лицо старшего сержанта. В конце концов, группа, с помощью Дюши, поняла мысль Льва. Не надо приписывать тварям человеческих качеств. У тварей своя система ценностей, чувств и логики. Пытаться понять эту систему — надо, но если не получилось — ничего страшного.

Просто убивай всех встречных тварей, и это будет правильно!

Глава 11

Как говорили Прежние «те же и Лев». Группа «Буревестник» и генерал Слуцкий смотрели друг на друга. Все это время Лев молчал, зачем вызвал их на форпост. Молчал или уклонялся от ответа, предпочитая нагружать тренировками и лекциями. Генерал лично проверял каждого, называя все происходящее «пересдачей зачетов». Остальной гарнизон вздохнул с облегчением. Капитан Имангалиев, при всех своих талантах, по уровню жесткости изрядно не дотягивал до генерала Слуцкого. Но вот, Лев, хитро ухмыляясь, назначил совещание, заявив, что теперь то уж поставит задачу группе.

— Ну что, товарищи, — бодро начал Лев. — Все помнят лекцию о коварстве тварей?

— Это та, из которой мы ничего не поняли? — уточнил Дрон.

— Да, да, она самая. За эти дни я посмотрел на вашу подготовку. Неплохо, неплохо. Не идеал, но все равно неплохо. Теперь вы готовы поработать приманкой.

— Товарищ генерал?

— Приманкой! — повысил голос Лев. — Это означает, что вы будете ездить на границе, шумно и открыто вступать в стычки с тварями, как можно больше показывать и обозначать свое присутствие.

— А, смысл? На Иссык-Куле завелся новый Мозг?

— По границе — не всегда означает по границе с форпостом, чему я вас только учил? — разозлился Лев. — По границе с полуостровом Индостан и хребтом Гималаев.

— То есть мы плыли почти месяц, чтобы услышать, что нам надо вернуться туда, откуда мы приплыли? — вскочил, едва не ударившись о потолок, Дрон. — Товарищ генерал, это же…

— Да, знаю, это крайне нерационально, — на удивление спокойно отреагировал Лев. — Сядь, Андрей. Во-первых, я хотел лично убедиться, что вы готовы. Задача крайне трудная. Придется много бегать, много убивать и много-много подставляться под удары тварей. Мне совершенно не хотелось бы, чтобы вы сложили головы в этом необходимом — но не ценой ваших жизней! — задании.

— А во-вторых, товарищ генерал?

— Что? Да, во-вторых, кто дал бы вам отдыхать целый месяц? Останься вы на Шри-Ланке, пошли бы задания с высадкой на полуостров Индостан, а этого совершенно не требовалось. Пусть твари побесятся, побегают. Сейчас, кто бы там что ни говорил, самый сезон выставить вас как приманку. Отправитесь в артполк, там вас подбросят до аэродрома, самолет уже ждет. Все транспортные вопросы согласованы, так что уже послезавтра окажетесь в Маганме. День на перепривыкание к климату, и вперед!