Долететь до звезд

— Да, это было бы неплохое развлечение, — поддержал Дюша. — Мы сидим здесь всего два дня, а уже скучно. Ни тебе тварей, бегающих снаружи, ни даже книжек никаких, а, командир?

— Вам же четко сказали: никаких инопланетных устройств. Читайте уставы и наставления по стрелковому оружию! Да мне все равно, что вы их наизусть знаете, все равно же не соблюдаете, — устало вздохнул Дрон и махнул рукой. — Других книжек вам… нам, все равно не выдадут. Можете вон на город посмотреть или еще поспать. Условия здесь хорошие, каждому отдельная кровать, кормят от пуза, чего вам еще надо?

— Тренажеров для ума и тела, — ответил за всех Дюша.

— Считайте, что это тренировка на бездействие и усидчивость, — хмыкнул Дрон.

— Или можно и дальше чесать языками и колупать стены, — хихикнул Дюша.

— Можно и так.

Группа дисциплинированно сидела в четырех стенах, если так можно было назвать огромное помещение, выделенное под гауптвахту, где нашлось место и под отдельную спальню, и зал, и даже небольшую кухню. Группа подозревала, что так положено по мягким инопланетным стандартам, и даже обсудила это, вдумчиво, часа на два, но мнения все же разделились. Все это не слишком отличалось от выходов к тварям и недавнего полета на корабле, так что группа скучала больше напоказ. Чтобы полковник, если он за ними наблюдает, чувствовал удовлетворение. Конечно, для пущего результата следовало бы изображать раскаяние и дисциплину, но группа решила, что это будет уже чересчур.

Вид на город был прекрасен и неизменен в своей статичности. Поля и желто-зеленые деревья вокруг тоже. Единственным изменением были пролетающие вблизи (редко) летающие машины, вроде автомобилей Прежних, и кружащиеся вдалеке на фоне небоскребов города. Но те, что кружились вдалеке, были еле-еле видны, как мелкие точки, и если бы не обострившееся зрение, возможно никто из группы и не разглядел бы их. Самым глобальным развлечением, не связанным с разговорами, была вспыхивающая в небе раза три в сутки реклама чего-то там. Или не реклама, надписи были непонятны, но картинки, целые объемные фильмы, просто завораживали.

Каждый раз потом звучало предложение изучать инопланетный язык, но материалов никто не давал. Не положено, переговоры еще идут, позиции согласовываются и уточняются, и так далее. Попутно поступала информация о самих переговорах, что тоже становилось предметом жарких споров, подозрений и построения теорий. В основном бесплодных, разумеется, за неимением фактического материала.

Но группу это и раньше мало смущало, и уж тем более не останавливало сейчас.

— Ты бы, конечно, предпочел, чтобы Содружество захватывало всех силой? — язвительно спрашивал Дюша. — Ну, там без всякого лицемерия прилетела бы сотня кораблей, вбомбила нас и тварей в каменный век или еще лучше того, вообще уничтожила? Потом инопланетяне бодро заселили бы Землю, а мы бы радовались в могилках: «ух, какие честные попались, не стали лицемерить, а просто сделали, что хотели и могли?»

— Вот не надо доводить до абсурда, так можно договориться, что и твари благо, — возражал Спартак.

— Вот у тварей, кстати, все по-честному, как тебе хочется. Не нравятся люди — убьем их всех и сожрем, и будь уверен, сожрали бы, если бы сил хватило, — победно заявил Дюша. — Но тебя почему-то не устраивает, что инопланетяне лицемерно хотят дружить?

— Какая еще дружба?! — подпрыгнул Спартак. — Это же натуральная колонизация!

— Добровольная, — подчеркнул Дюша. — Не хочешь — не соглашайся. Хочешь иметь доступ к пряникам Содружества, выбирай себе покровителя и руководителя, который будет тебя представлять. Достигнем определенного уровня, глядишь, и Земле будет кому покровительствовать, а? Разумная мера, чтобы мы не совали пальцы в галактические розетки, не играли с межзвездными спичками и не садились за руль галактического корабля без прав и пьяными.

— Это если считать, что этот покровитель будет нас чему-то учить, а не грабить и эксплуатировать!

— Ну, понятное дело, что подтирать задницу и сопли нам никто не будет, — хмыкнул Дюша. — Грабеж будет тоже добровольным, на который мы согласимся с радостью и по условиям договора. Скажем, там, тридцать процентов покровителю, и прочее бла-бла-бла в стиле Прежних. Как говорится, ничто не ново под Луной. Но так как до этого еще не дошло, могу только предполагать.

— Точно так же, как раньше ты предполагал заговоры, захват Земли и заманивание нас в ловушку.

— С подачи Льва, исключительно с подачи Льва, — миролюбиво заметил Дюша. — И потом, кто сказал, что я от них отказался? Просто предлагаю объяснение, почему лицемерие Содружества в тысячу раз выгоднее для Земли, чем открытость и честность.

— Все равно не согласен, — проворчал Спартак. — Кто сказал, что открытость и честность будут сопровождаться уничтожением человечества? Скорее игнорированием или сообщением, мол, не хотите дружить, ну и валите [цензура], как подрастете — приходите? Как тебе такая аналогия? Вместо того, чтобы лицемерно протягивать конфетку ребенку в обмен на, не знаю, на ящик урана пусть будет. Так вот, вместо этого, ты честно проходишь мимо и все. Не набрасываешься, не бьешь и не убиваешь ребенка, не отбираешь у него ящик, а просто проходишь мимо. Когда и если ребенок подрастет, читай — выйдет к звездам, то и понятно, думаю дальше развивать тему, смысла нет.

— Конечно, потому что с таким же успехом можно предположить, что не отбери ты ящик с ураном у ребенка, он им начнет в твои окна кидаться, переколотит их, вытопчет огород, разрисует дверь, если не нагадит под ней, или не прирежет тебя во сне, — парировал Дюша. — Это возвращает нас к моей теории разумного контроля и обучения, когда юная цивилизация получает технологии и знания, взамен платит цивилизации — наставнику. Когда в Содружестве видят, что обучение прошло нормально, что никто не будет бить планеты и гадить под звездами, цивилизацию принимают в ряды, так сказать. Следующий этап — возможность получить юную цивилизацию под крыло и потренироваться в наставничестве. Ну и так далее.

— Как-то слишком благостно, — усомнился Спартак.

— Прагматично, — усмехнулся в ответ Дюша.

Слушавшая группа яростно закивала.

— Засчитаем техническую победу за Дюшей, — заявил Дрон, выступающий в роли арбитра. — Пока что слова переговорщиков подтверждают его версию. Да и с жизненной точки зрения так проще, мы сами будем все делать, а инопланетяне лишь снимать сливки, за предоставление своих устаревших вещей и технологий. Договор, при котором выигрывают обе стороны, самый выгодный и бесконфликтный. Подозрения Льва хороши, но они не выдерживают проверки фактами, и будь здесь сам Лев, он первый бы изменил свою точку зрения. То, что можно отказаться от договора, получив статус «наблюдаемой планеты» только подтверждает… прагматичность подхода.

— Старый трюк морковки и ослика в межзвездном масштабе, — вздохнул Виталь. — Но хотя бы не злобные инопланетяне, тянущие свои злобные щупальца к беззащитной Земле.

— Да, потому что мы сами к ним тянемся и добровольно сдаемся, — не удержался Спартак.

— Ты так говоришь, как будто от нас тут что-то зависит, — вмешалась Алина. — Привыкли на Земле к своей важности и поддержке Льва, вот и доигрались, сидим тут, рассуждаем.

— Ошибаешься, Алиночка, — широко ухмыльнулся Дюша. — Без поддержки Льва мы бы тут не сидели. Если бы он не хотел, чтобы мы нарушали, то не пропихнул бы нас в эту экспедицию. Или Лев не знал о нашем поведении? Да ладно, все он знал и готов поспорить шепнул полковнику, мол, чуть, что сажай смутьянов, пусть не портят переговоры. Так что да, мы важные птицы — буревестники, у нас поддержка Льва, и от нас тут не зависит разве что дипломатическая часть. Но, мы как бы и не по этой части, не так ли?

— Вот, кстати, странно, что Лев не нагружал нас еще и уроками дипломатии, — неожиданно сказал обычно молчащий в таких спорах Дмитрич. — Могли бы сейчас в жарких и полезных дебатах отстаивать права Земли.