Страница 55 из 58
После тяжких дум, легкая подначка паренька стала понемногу поднимать Элу настроение.
- Может, тогда пригласишь ее к себе? Поедете вместе за компанию, поболтаете о чем-нибудь. Только не расспрашивай ее о личной жизни, она не лучше твоей. Или статус аристократа не позволяет ужинать с простолюдинкой? – задал контрольный вопрос Эл, желая узнать, насколько сильны старые стереотипы.
- Мое положение не позволяет мне считать себя выше кого-либо в этом замке господин Али. А к Сае я отношусь с искренним уважением, и для меня будет честь, если она согласится составить мне компанию!
- Ну, тогда дерзай. Помогать я не стану, все в твоих руках!
Не став отвечать, мальчик, словно взрослый муж, ударил кулаком в грудь на солдатский манер и, поклонившись, вышел вон. Лицо его было пунцовым, но от гнева ли, или от стыда перед перспективой личного приглашения на ужин девочку, сказать наверняка было нельзя.
Проводив юного барона, Эл задумался о будущих взаимоотношениях этих двух детей. С одной стороны, думать то особо было не о чем. Дарион скоро покинет стены замка и Сая снова останется одна, но с другой стороны – за неполную неделю, в присутствие молодого барона, девочка стала больше улыбаться, и порою даже отсыпать нелепые шутки в адрес своего наставника во время утренних тренировок. Еще одним позитивным моментом стало прекращение постоянных вопросов: “А Господин Эл сегодня выйдет из своей комнаты. А могу я сегодня поговорить с Господином Элом?”. Иногда он даже заставал ее молча стоявшей у двери в нынешний тронный зал, за которым находился рабочий кабинет, в котором, как все думали, денно и нощно работает хозяин замка.
Эл не мог придумать более логичного объяснения людям, желающих непосредственно пообщаться с самим хозяином, потому и выдумал эту нелепую отговорку, мол: “Господин Эл занят, скажите, что вы хотели, и я ему передам”, и все в таком духе. Разумеется, он не мог постоянно щеголять в скафандре, чтобы не тратить его и без того ограниченный ресурс, как и открыться жителям замка, в целях своей безопасности. Для этого он и выдумал доверенного помощника Али.
Его слегка беспокоил нездоровый интерес Саи к настоящему Элу, потому он и попросил девочку подружиться с молодым бароном, якобы эта просьба Самого, и пальцем куда-то вверх. Конечно же, эта была лишь часть причины, и Элу действительно нужна была помощь, чтобы раскрепостить Дариона, но он не представлял, что за столь короткое время дети успеют привязаться друг к другу. Или все же это его разыгравшееся воображение?!
За последнее время девочка уже обросла кое-каким мяском и перестала выглядеть словно доска. Растущему организму нужно было больше питаться, но в виду нынешнего положения все порции были строго ограничены, и каждый получал отведенную ему норму, без какой-либо добавки. Даже наемники, к которым Эл не испытывал своего доверия, не возмущались по этому поводу, что уж говорить о детях. Хотя бывая на кухне, он не раз просил кухарок, чтобы доля подрастающего поколения была не ниже слуг, мол это повеление Самого, и снова пальцем куда-то в потолок.
Лицо Саи преобразилось. Кожа перестала иметь бледный оттенок, а ухоженные и расчесанные волосы придавали ей вид нормального и здорового ребенка. Пока что она не могла похвастаться какими-либо другими выделяющимися чертами, отличающих ее от мальчика, но в целом, она имела все задатки, чтобы в будущем разбивать мужские сердца. Хотя на данном этапе Эл уже не раз собирался предложить подстричь ее под каре, так как ее нынешний хвост порой мешал на тренировках. Однако опасался, что девочка как всегда молча примет его решение, а в душе будет громко рыдать за свою девичью косу, потому все еще не решился, хотя считал, что короткая стрижка ей пойдет куда больше. Но кто их знает – этих девчонок.
Так или иначе, пусть дети побудут вместе. Возможно, с уходом Дариона их дружба закончится, и они забудут друг друга, а может, им еще представиться шанс увидеться вместе, и эта разлука всего лишь начало чего-то большего. Кто знает...
====== Часть 26 ======
В это время Эль закончила помогать на кухне и вернулась в общинную комнату, куда разместили всех молодых ивирских девушек. Она быстро нашла взглядом свою сводную сестру и, подойдя к ее кровати, опустилась на самый ее краешек.
- У меня есть для тебя хорошая новость! – сдерживая эмоциональный порыв, медленно произнесла девушка.
Мила перестала штопать старое платье, порученное ей одной из служанок и, отложив его в сторону вместе с костяной иглой, подняла на Эль удивленные глаза.
- О чем ты?
- Со мной разговаривал господин Али. Помнишь высокого молодого мужчину, с которым мы виделись на кухне? – и, дождавшись утвердительного кивка, продолжила: – Он предложил мне и тебе заняться тем, чем раньше занималась твоя мать. Мила, мы можем снова практиковать знахарское искусство. Пусть мы и не в Ивирие, но пока идет война, домой мы все равно попасть не сможем, а здесь у нас есть шанс, продолжить дело твоей матери и делать то, что нам нравиться. А не штопать чужую одежду, – метнув брезгливый взгляд на лежащий грязный балахон на коленях девушки, – и мыть грязную посуду...
- И он предложил тебе это просто так, ничего не прося взамен? – видя непонятное замешательство сводной сестры, Мила принялась высказывать свои сомнения: – Эль, а не может быть, что этот шандалиец просто дурачит тебе голову? Может он просто хочет таким образом добиться твоего расположения к себе, а потом...
- Мила, я уже согласилась, – виновато потупив взор, Эль сжала пальцы в замочке. – И я не думаю, что господину Али есть до меня какое-то дело. В ходе разговора он поставил условие: нам придется переехать в общую комнату для слуг, а эту комнату переделают для нас в рабочее место.
После слов Эль в общинной спальне стало тихо. Она и забыла, что остальные девушки также слушали ее разговор с сестрой, и в отличие от нее, для них такая новость была отнюдь не позитивной. Они держались только благодаря тому, что по-прежнему оставались вместе. Девушки очень сплотились за время, проведенное в плену у шандалийцев, и между ними не было секретов. Но поспешное, единолично принятое решение подруги – их не порадовало, и сейчас они смотрели на нее совсем не по-дружески.
- А не много ли ты на себя берешь? – задала самая старшая из компании девушек, которой еще в прошлом году миновало двадцать весен.
Как и все присутствующие, она была достаточно худа, из-за постоянного недоедания находясь в рабстве. Черноволоса и смугла, но главным ее отличием среди остальных был белый шрам на правой щеке, оставленный надзирателем за “непослушание”. Ивирские женщины были горды, но достаточно благоразумны, чтобы не лезть на рожон, когда неприятностей можно избежать. Со стороны могло показаться, что они уже смирились с уготованной для них судьбой, но это было совсем не так. И каждая была готова покончить с собой, чем позволить шандалийцу прикоснуться к себе, хотя перспектива быть разорванной на части страшными существами, которых держал при себе хозяин замка, пугала намного сильней. Потому, получив относительную свободу действий, никто из них так и не предпринял попыток сбежать, а совместное проживание даже успокоило и немного охладило их пыл, позволив ненадолго расслабиться.
Но вот, не прошло и недели, как их подруга залетает в комнату, и словно никого нет, заявляет своей сестре, что благодаря ей, их всех разделят по разным свободным комнатам с шандалийскими слугами. И при этом считает, что это хорошая новость.
- Вия! – повернувшись в сторону подруги, назвала ее по имени Эль. – Вия, господин Али все равно не собирался оставлять нас в одной комнате, – попыталась выкрутиться девушка.
- Значит, вы обе будете знахарками, травку собирать, по полю гулять, а мы, – обведя рукой остальных девчонок замерших на своих местах, и не решаясь вставить свое слово, – будем за вас штопать, стирать, мыть и убирать?!
Кипя от возмущения, в Вие говорила зависть, а не здравый смысл. Слова Эль она пропустила мимо ушей, и сейчас она видела перед собой не подругу, а девицу, умудрившуюся устроиться лучше, чем она. Вия была не дурой и понимала, что назад дороги нет, и как-то надо выживать. Но почему повезло именно Миле и Эль, а не ей – вот что на самом деле злило девушку.