Страница 95 из 171
Пол тоже был каменным, с красивыми узорами, сплетающимися в центре помещения в прекрасное солнце. Даже через обувь я чувствовала исходящую от него прохладу. Потолок находился от меня в метрах четырех, его поддерживали огромные деревянные балки, на которых были вырезаны едва заметные узоры.
После земляной клетки зал казался мне необычайно широким, и я представила, как тут проходят настоящие балы. С музыкой, прекрасными платьями и важными разговорами. На секунду мне показалось, что рядом находятся не оборотни, а таинственные графы и короли, собравшиеся вместе на каком-то торжестве.
Единственный недостаток – здесь не было окон, а я очень сильно люблю естественный свет. Зал освещался огромной золотой люстрой с сотней свечей, подвешенной к одной из балок.
Под люстрой стоял мужчина, на которого мне, наверное, следовало бы обратить внимание в первую очередь. Он был большим и в длину, и в ширину, но язык никогда бы не повернулся назвать его толстым. На нем просто было много мышц, и от этого он выглядел чуточку грузным и неповоротливым.
Одет мужчина был в черный кожаный костюм, на ремне с правой стороны свисали ножны, в которые был вдет меч. У незнакомца были черные с легким синеватым оттенком, как его одежда, волосы и пронзительные, далеко расположенные друг от друга, зеленые глаза. Кожа бледная, на щеках проглядывает легкая черная щетина. Брови черные и слишком густые, немного большой нос. Если бы не морщинка, плотно залегающая между бровей, я бы посчитала его произведением искусства.
В нем не было той утонченной, молодой красоты, на которой играют режиссеры подростковых фильмов, даже наоборот, я бы дала ему чуть больше сорока. Но эта грубость и спокойная властность привлекали. И мне тут же захотелось узнать, кто это.
Точнее, я знала, что это тот самый предводитель, но мне хотелось большего. Услышать нотки его голоса, манеру общения, увидеть, как он двигается, выгибает бровь от удивления. Если честно, мне самой стало неловко от такого внезапно нахлынувшего любопытства.
К моему раздражению, мужчина не двигался с места, не моргал, чтобы только не мешать мне глазеть на него. Я тут же опустила взгляд.
– Так, так, так, – проговорил он глубоким и словно немного знакомым голосом. – Женечка.
Я хотела съязвить на тему, что только папе позволено называть меня Женечкой, но почему-то не смогла сказать ему таких слов, и поэтому просто промолчала, не желая здороваться.
– Мое имя Аргос, и я несказанно рад нашей встрече.
Никакого Пети, Вани или Миши я, конечно, не ожидала, но имя Аргос ввело меня в легкий ступор.
– Ты молчишь. Отчего же? – ласково поинтересовался вождь.
– А что я должна говорить? – тихо спросила я.
– Расскажи, как ты себя чувствуешь.
– Ужасно.
Аргос вытаращил глаза от удивления, но я так и не смогла разобрать, играет он или нет.
– С тобой плохо обращались, сокровище мое?
– Да… И нет, – неуверенно ответила я. – И да, и нет. Дело не в этом. Все тело ужасно болит, особенно ноги.
– Прости, ты сама убегала от нас.
Я вспомнила ночь, когда меня похитили, и вздрогнула. Страх снова проник в меня через воспоминания, и мне поскорее захотелось выбраться отсюда.
– Зачем я здесь?
– Хочешь выпить? – спросил Аргос, делая вид, что совершенно не услышал моего вопроса. – У нас просто потрясающие вина! Тебе тут же станет легче, я обещаю, сладкая моя.
– Вино? Мне семнадцать!
– Забудь эти глупы темы, связанные с земными. Они наводят на меня тоску.
– С земными?
– Не слишком уважаю людей, несмотря на свои корни, – покачал головой предводитель.
Я громко застонала, закрывая лицо руками.
– Золото мое, тебе плохо? – раздался испуганный голос где-то у меня над ухом.
– Я вообще ничего не понимаю! – закричала я, не убирая рук. – Хоть кто-нибудь может объяснить мне хоть что-нибудь? Это просто не выносимо! Моя голова сейчас взорвется!
– Ну, успокойся, сладкая, – ласково сказал Аргос, положив руку мне на макушку.
Я тут же вывернулась и встала в нескольких метрах от странного типа. Теперь он не казался таким уж привлекательным. Наоборот, меня уже начало подташнивать. Его манера называть меня «сладкой», а уже тем более его смазливая улыбка, начинали действовать мне на нервы. Аргос словно напомнил мне педофила с тяжелой душевной травмой.
– Не молчи, красавица, – примирительно поднял руки предводитель. – Мне совсем не нравится, когда у тебя такой печальный вид. Твои глаза теряют все замечательные огоньки и перестают сиять.