Волчья королева

Мама смерила гадалку взглядом, словно та была ведьмой и собиралась украсть и съесть ее ребенка. Я едва удержалась, чтобы не закатить глаза.

Наступила моя очередь, и я вытянула немного трясущуюся руку вперед с предвкушением. Тина взяла ее в свою, но, вместо того, чтобы закрыть глаза, как она делала это до этого, старушка вдруг с откровенным удивлением уставилась мне в лицо. Прямо в глаза.

Я смущенно постаралась освободить руку, но хватка у гадалки была прямо как у моих одноклассников – здоровенных шестнадцатилетних парней.

– Добро пожаловать, – она кивнула мне, как бы отдавая честь.

Казалось, никто не заметил, что произошло между нами, поэтому я постаралась успокоить бешено бьющееся сердце, чтобы не вызвать подозрений.

– Вы можете располагаться на диване, – улыбнулась она. – А потом, по одному, заходить в другую комнату. Татьяна, вы можете взять Лерочку вместе с собой.

Мама кивнула, словно других вариантов и не существовало.

– Кто пойдет первый? – спросила мама, крепко сжимая ручку Леры.

– Можно мне? – вызвалась я.

– Нет, – довольно резко отозвалась Тина, даже не глядя в мою сторону. – Будет лучше, если вы пойдете в том порядке, в котором заходили в мой дом.

Папа пожал плечами и вошел в другую комнату, где следом, захлопнув дверь, скрылась старая гадалка. Я разочарованно опустилась на диван.

Внутри домик и правда походил на жилище лесной ведьмы. Стены были увешаны букетами засушенных трав, от которых исходил тяжелый сладкий запах, на письменном столе лежали десятки разбросанных книг и пергаментов, в углах догорали свечи самых разных цветов и размеров.

Разумеется, все это мне очень нравилось, но я также испытывала немного странные чувства, будто вся эта атмосфера не очень хорошо действовала на мою психику. Хотя, давно пора было признать, что все в Сибири ужасно действовало мне на психику. Здесь я, скорее всего, потеряла больше нервных клеток, чем за всю прошедшую жизнь. А они, как нам говорили на биологии, не восстанавливаются.

– Жень, а ты чего молчишь? – с улыбкой спросила мама.

– Задумалась, – выдавила ответную улыбку я. – Тут так атмосферно. Посмотри, на листках какие-то странные символы нарисованы.

– Она обычная гадалка, а это просто декорации, – слишком быстро воскликнула мама, убеждая, в первую очередь, саму себя.

Я не стала спорить. У меня бы язык не повернулся назвать ее обычной. Может, ничего особенного в ней и не было, но она явно несла в себе традиции и культуру древних ведуний. Это мне и нравилось. И это же до чертиков пугало мою суеверную маму.

Папа вышел спустя минут десять с задумчивым лицом, и в комнату вошли мама с Лерой. Как я ни пыталась разговорить отца, он все отвечал, что Тина не велела рассказывать никому, что происходило за закрытой дверью.

– Она действительно что-то знает, – просто говорил отец. – Не думал, что все будет так, когда ехал сюда.

– То, что она сказала, хотя бы хорошее? – в надежде спросила я.

– Можно и так сказать. Большую часть времени она говорила загадками, так что я понял не слишком многое. Думаю, тебе у ней понравиться, любительница мистики.

Я уныло кивнула. Я ожидала отца, чтобы узнать хоть что-нибудь, но его словно подменили. Он не говорил в своем обычном стиле «а–ля я тут главный, я даю тебе снисхождение, делясь своими знаниями» и даже не пытался поддеть меня, словно действительно дорожил тем, что ему сказали.

Мое волнение только усилилось.

Время тянулось, словно я поднималась к Алеку в горы. Каждая минута была сравнима с годом. Но, как я уже успела убедиться, ничто не бывает вечным. Дверь со скрипом отворилась, и мама с Лерой вышли наружу.

– Пойдем, Женя, твой черед, – с загадочной улыбкой пригласила меня Тина.

Я вдохнула полные легкие воздуха и вошла следом за гадалкой.

Это была маленькая комнатка. Практически в два раза меньше, чем та, в которой мы сидели. Но она была уютная: почти квадратная, с не покрытыми обоями деревянными стенами и с маленьким окошком, завешанным коричневой тканью, так что в помещение царил теплый полумрак. Тут практически не было нормальной мебели: только небольшой диванчик, стоящий в углу, да журнальный столик, заложенный книгами, блокнотами и тетрадями. На стенах висели подсвечники, и я осознала, что здесь не было проведено электричество. Везде, где только можно валялись эзотерические принадлежности, значительно отличающиеся от тех, которые сейчас можно найти в интернет-магазинах. Было видно, что делали их своими руками, от них исходила энергетика владельца, и я чувствовала ее.

На полу, недалеко от сундука со свечами, были разложены карты, и Тина пригласила меня сесть перед ними. Я села по-китайски, не зная, что сказать, потому что для меня эта тишина, в отличие от гадалки, была волнующей.

– Сколько тебе, Женя?