Лицом на ветер

Ну вот и всё… Он два года этого ждал… Представлял, как это будет. Обещал себе, что найдёт его, что убьёт его обязательно. Пусть на это уйдут годы! А Крикс словно чувствовал что-то, избегал его в крепости, перестал захаживать в таверны. Но всё равно не ушёл от своей участи. Марк нашёл его, как хотел, и убил, как собирался эти два года. Но смогло ли это вернуть ему Рианн? Принесло ли это покой в его сердце?..

Почему на душе противно и гадко, как никогда прежде?

Стоял и смотрел сверху на младшего сына Крикса, стоящего на коленях над телом отца.

— Отец… Нет… О, Донар… Отец… О, боги…

Мальчишка глянул на центуриона снизу таким ненавидящим взглядом пронзительных синих глаз, что, если бы взглядом можно было убить, Марк сейчас же сгорел бы, как от молнии Юпитера.

— Он убил мою жену и ребёнка… — прошептал ему сверху, будто этот факт сейчас мог утешить молодого свена, примирить с потерей. Он потерял отца, уважаемого здесь человека, родственника вождя, и убили его безоружного и на глазах у всего посёлка бесславно…

Нет, никогда этот парень не простит этого, никогда не смирится, никакие оправдания сейчас не убедят его в правоте совершившегося. Отец его был подлецом и жестоким убийцей, но для него он был и оставался отцом.

И Марк перебросил взгляд на Галена. Так и есть. И тот тоже смотрел на него огромными глазами непонимания и злости. Да, может быть, он и спас его жену от насилия и смерти, но и отца его тоже он же убил. Какой бы ни был Крикс со своим старшим сыном, как бы ни наказывал его, как бы ни ругал за непонятую любовь, но Крикс был его отцом. Плохим ли, хорошим, но отцом. И такую бесславную смерть близкого человека ему, центуриону, не простит даже он, пусть и любил он в своё время Рианн и до сих пор помнит о ней…

Марк пробежал взглядом по лицам растерянных свенов и сделал шаг в сторону от убитого Крикса. Ближе всех к нему сейчас был Варний, смотрел с усмешкой, а потом спросил на латинском:

— А как же ваш приказ, господин? Без насилия, без лишней крови? Что это было, центурион?

Марк глянул на него исподлобья и хмуро бросил:

— Не твоего ума дело…

— Что он сделал-то? Он даже меча не поднял…

Конечно, всё это время центурион разговаривал с местными на свенском языке, да и с Криксом тоже, поэтому почти все легионеры тут ни слова не поняли, и задавались вопросами, что же случилось, почему их центурион убил этого седого свена?

Марк не стал ничего объяснять, и Варний снова спросил:

— За что ты его, центурион? Что он сделал?

— Жену мою убил… беременную… — ответил зачем-то, хотя и не хотел никого в свои личные дела посвящать. И не зря, потому что Варний тут же спросил с улыбкой:

— Так у тебя жена была?

И Марк вспылил:

— Всё? Наговорился? Хватит! Собирайтесь! Мы уходим… — Обернулся к местным и крикнул: — Разошлись по домам! Быстро!

Повторять приказ свенам не пришлось, все как-то быстро разошлись, осталась только семья Крикса: всхлипывающая жена, оба сына, невестка, рабы… Но Марк на них уже не обращал внимания! К Плутону всё! Пошло оно подальше до самого Гадеса!

— Быстрее! Пошевеливайтесь! — подгонял легионеров, собирающих оружие свенов на лошадей, отобранных у свенов в посёлке.

Конечно, кто-нибудь из легионеров расскажет о том, что случилось вышестоящему центуриону, и Марка больше не поставят главным над центурией при подобной акции. А может, всё и обойдётся, кто знает.

Хотелось быстрее вернуться в крепость, в тепло и определённость. Но сможет ли он забыть о том, что случилось? Не так он себе всё представлял. Оно останется с ним на всю жизнь. И когда он будет вспоминать Рианн, рядом с ней всегда будет стоять тень Крикса — её убийцы и мучителя…

Когда центурия вышла из посёлка свенов, на лицо центуриона сорвалась с неба первая холодная снежинка наступающего снегопада. И он в первый момент вздрогнул от неожиданности, от холодного прикосновения к щеке, будто кто мокрым пальцем провёл. Но потом поднял лицо к небу, всё понял и улыбнулся. Снег пошёл… Ну, наконец-то… Хвала Юпитеру…