Драгоценное наследие

Она определённо прониклась к нему симпатией.

========== Тайна, которую знают лишь короли. ==========

Кан вышел на балкон, стеклянные двери которого были распахнуты, и лишь красные бархатные портьеры отделяли его от главного зала. У мраморных перил стояла злая Маюра. Её алые волосы были распущены, и огненным каскадом ниспадали до плеч. На ней было экстравагантное чёрное платье, и смотрелась девушка эффектнее любой принцессы. Кан сложил руки вместе. Только что, когда он наслаждался танцем, она зло смотрела на него и кивнула головой в сторону балкона, намекая, что нужно поговорить.

— Что ты хотела? Чего уже злая такая? — Парень ехидно усмехнулся, подходя к перилам, и опираясь на них спиной.

— Что это сейчас было?

— Что именно?

— То, что ты устроил с принцессой Таласией.

— А что я устроил? Мы танцевали.

— Ты хотя бы видел, как на тебя смотрел король Смарагдус.

— Я не пойму, что не так?

— Кан! Я знаю этот взгляд. — Маюра сжала руки в кулаки. Её карие глаза метали молнии и Кан волновался, как бы портьеры не загорелись. — Ты ей увлёкся.

— А ты ревнуешь?

— Ты прекрасно знаешь, что нет. Она — принцесса Аквамарии. Что я тебе постоянно говорю об отношениях между царскими наследниками?

— Политические отношения всегда важнее всего. Так в чём суть предъявления?

— В том, что если ты затащишь её в постель, может разгореться скандал, который повлечёт последствия в политических и торговых связях Рубинии и Аквамарии.

— Во-первых, ты ничего не говорила мне из этого об Эстэл.

— Ваши отношения с принцессой Эстэл сугубо прилюдные. Тем более, принцесса Адаманта не позволит затащить себя в постель. Честь королевской особы — не шутка. И Эйлал это тоже касается.

— Да причём тут Эйлал? Я не собираюсь затаскивать её к себе в кровать.

— А что это тогда было? Почему такое внимание к её особе?

Кан задумался, смотря вниз на голые кроны деревьев, освещаемых лишь светом из окон замка. Он вспомнил, как Таласия нерешительно обхватила его на утёсе. И то, как при взгляде на неё тот почти против воли вспоминал сад матери. Полный белых роз.

— Я не знаю. Но это не значит ничего серьёзного, как и с другими, не считая тебя. — Рубиус сел на мраморные перила, от чего на секунду встретил обеспокоенный взгляд Маюры, говорящий, чтобы он не упал. Ночной ветер опалил его чуть намокшие волосы на затылке, развевая их. Тот думал лишь о том, что стоило ему облокотиться спиной назад, как тот упал бы в эту ночную тишину.

— Ты уверен?

— Уверен. — Кан спрыгнул с перил. Аловласая подошла к нему, касаясь воротника костюма. Она потянулась к его губам, прикрыв глаза. Кан ощутил запах её духов — запах гвоздики. Почему-то, он вспомнил запах ландыша, что исходил от Таласии, когда он склонился над ней.

Чёрт, он уже устал думать о Таласии в такие моменты. Рубиус ушёл от поцелуя, говоря, что ему нужно торопиться, пока все бокалы с вином не разобрали. Маюра удивлённо смотрела ему вслед.

Эйлал долго ждала, когда выпадет снег. В детстве то, как он падал крупными хлопьями на землю и в серые волны моря, растворяясь в них, завораживало девушку. Тогда голые деревья, что казались несчастными и безликими становились белыми, как в сказке.

В Изумрудии зима была такой же красивой, как и другие времена года. Бескрайние леса стали белыми и пушистыми. Потому Эйлал стояла на небольшом балкончике, выходящем из её комнаты, лишь в одной ночнушке, ловя на замёрзшие ладони снег. Он засыпал всё на своём пути, словно всё находилось под толстым слоем пены.

Когда ноги девушки совсем онемели, она зашла в комнату, закрывая балкон и окна. Теперь появилась поистине зимняя атмосфера. Она зажгла несколько свечей, садясь за стол и выучивая новые слова на эльфийском. Этот язык был обязательным, и очень красивым, как казалось Таласии.

— ПЕРЕСТАНЬ!

— Ларадей, ну же! Поиграй со мной в снежки!

— Эйлал, тебе шестнадцатый год.

— Лишь в июле. — Девушка обиженно стояла, топая ногой по мягкому снегу. Он и сейчас кружился в воздухе, запутываясь в волосах Таласии. Эйлал удалось за уши вытащить Ларадея на улицу. Парень ненавидел холод, и предпочитал сидеть в замке, укутавшись в три пледа. Сейчас он нацепил тёплую красную шапку, которую сам и связал. Эйлал улыбнулась. Она быстро сгребла в руки комок снега, слепив внушительных размеров снежок. Девушка хитро посмотрела на парня. Ларадей сделал шаг назад, предостерегающе вытягивая руку вперёд.

— Даже не ду… — Ему в лицо попал снежок. — май… НУ ТАЛАСИЯ БЕГИ!

Ларадей молниеносно кинулся в сторону аквамарианки, от чего та взвизгнула, пытаясь сбежать. У неё не вышло, и почтмейстер, подхватив ту за талию, кинул в ближайший сугроб. Эйлал судорожно вскочила, вытряхивая снег из-за ворота и проклиная Ларадея. Тот стоял довольный, пока не посмотрел принцессе за спину, и его лицо не вытянулось в испуге.

— Эйлал! — Девушка испуганно обернулась, и тогда её снесла с ног Рэзия, вернув ту обратно в сугроб. Рэзия засмеялась, свалившись с девушки. Её зелёная тёплая накидка уже была вся в снегу, который был и в вымокших волосах блондинки. На её лице играла улыбка.

— Победу одержала Изумрудия! Дэтсё, иди тоже!

Парень, стоявший на крыльце, боязливо помотал головой, поёжившись. Рядом скептически с ним стоял Танаэль, и из-за снега его серые глаза смотрелись особо выразительно.

— Холодно. — Сказал хрипло Маргаритас. Тогда Эйлал встала в боевую стойку, ткнув в него пальцем.

— Взять в плен, приказ королевы Таласии! — Она толкнула Ларадея в сторону крыльца. Тот удивлённо посмотрел на неё, но в его глазах тут же пронеслась искра веселья.

— Славься королева! — Ларадей побежал в сторону кареглазого. Дэтсё взвизгнул, прячась за Танаэля и боязливо выглядывая. Сероглазый протянул руку, останавливая Ларадея и хитро смотря.

— Я не позволю прикоснуться к королю. — Тогда Танаэль быстрым движениям схватил снег, лепя снежок и кидая в Ларадея. Шатену опять попали по носу.

— Это война! — Ларадей потянул Танаэля за собой в сугроб, а когда те вскочили, стали перебрасываться снежками. Тогда, оставшегося без зашиты Дэтсё схватила за накидку Уриэль и кинула в сугроб, закидывая снежками. Дэтсё вскричал, моля прекратить. Рэзия довольно кивнула. Уриэль с серьёзным до предела лицом сказала:

— Да славится Изумрудия и королева Рэзия. — Тогда благо почтенную королеву смели с места, закидывая снежками.

— Аквамария объявляет Изумрудии войну! — Рэзия стала отстреливаться снежками. Стражи стояли у дверей в замок, смотря на это всё с улыбками и смешками. Через секунду, распахнув огромные двери оттуда выбежал запыхавшийся Кан, тыча в играющих пальцем.

— Вот гады, без меня играть вздумали! — Тогда оттуда так же выбежали Вэнон и Ларташ, пытаясь отдышаться. Кан с боевым кличем бросился на Дэтсё, намыливая того снегом. Вэнон стал закапывать его ногами. Эйлал и Ларадей снесли их с ног.

— Ни кому не разрешается трогать союзника Аквамарии. — Тогда глаза Дэтсё просияли, и он чуть не расплакался. Несмотря на мощь Аквамарии, Ларадея стал закидывать снежками Ларташ, а Эйлал с визгом побежала сразу от двух принцев. Кругом был снег. Он попал за шиворот кофты каждому, обжигая кожу. Каждый раскраснелся, одежда намокла. Из замка вышла Эстэл с саркастическим выражением лица.

— Вас, дикарей, слышно во всём замке. — Адель незаметно с улыбкой смотрела на бой. В лицо Эстэл прилетел снежок, от чего та взвизгнула. Эйлал отвела взгляд в сторону, спрятав руки за спину.

— Упс.

— Я знаю, ты гадина это специально сделала! Адель! Похорони её в снегу! — Эстэл отдала чёткий приказ голубоглазой. Та растерянно кивнула, десятками лепя снежки и попадая во всех врагов Алмазии.

Эйлал тяжело дышала, смотря на то, как дело приняло оборот. Эстэл так же была затянута во всё это. Её и Дэтсё мучали Вэнон и Ларташ. Таласия оглядела всех, потеряв из виду только одного.