Драгоценное наследие

Эйлал выдохнула. Теперь была её очередь. Она взяла меч, медленно и неуверенно идя к центру. Там уже стоял Кан, и Эйлал всячески пыталась избежать взгляда этих рубинов. Таласия встала напротив.

— Мне даже как-то не хочется тебя побеждать. Драться не умеешь, так и ещё и хромаешь. Мне тебя жалко, аквамарианка. — Сказал тот с усмешкой и явным издевательством. Эйлал сжала меч, напрягаясь.

— Замолчи уже. — Она резко кинулась вперёд, но тот моментально отразил удар. Послышался лязг стали. Кан сделал несколько шагов назад.

— Твоя проблема в том, что ты обижаешься на правду.

— А ты — сплошь проблемы. — Она снова кинулась в его сторону, наведя меч сбоку, но тот снова отразил удар, резким движением, которое поразило Таласию своей точностью. Он наклонил голову вбок, делая задумчивое лицо.

— Какие проблемы? Я красивый, сильный и умный.

— А ещё самодовольный, эгоистичный и отвратительный хам! — Сказала девушка, нанося удар с каждым новым словом. На последнем парень держал меч скрещённым с её, но как принцесса не давила, она не могла сдвинуть клинок противника и открыть ей незащищённую грудь. Голос парня прозвучал насмешливо.

— Ох, какой я плохой. От того наверное все девчонки от меня тащатся.

— Значит, они такие же слабохарактерные идиотки! — Кан резко ушёл в сторону, а Эйлал выдохнула.

— А что, ты им завидуешь?

— Я им сочувствую.

— Эх, Эйлал. — Девушка вздрогнула. Он впервые назвал её просто по имени и эти слова застали её врасплох, словно удар ножа со спины. — Ты так мало знаешь обо всём, что происходит вокруг.

— О чём? Что ты убегаешь от меня по полю боя? — Кан усмехнулся.

— Глупышка. Я тебе поддаюсь. Впрочем, хватит этого. — Сказал тот, опасно сверкнув глазами. Эйлал никак не успела отреагировать, как тот оказался сзади неё, резко хватая ту за талию сзади.

Она сглотнула. К горлу был приставлен меч, что сверкал, хоть солнце и скрылось за тучами. Холодный металл касался бледной кожи, но никак не вредил. Это было странный контраст. Холодный металл у шеи, и жар со спины. Она чувствовала всё его тело. Начиная ключицами, и заканчивая рукой, так и лежащей у неё на талии. Та не давала ей пошевелиться, хоть та и так не стала бы это делать, рискуя порезаться. Горячее дыхание обжигало ей ухо, от чего у той побежали мурашки по коже.

— Эйлал, а ты слабохарактерная идиотка?

Тогда она резко вырвалась, отталкивая его. Меч её ничуть не порезал, но её собственный в руке, дрогнул. Кан засунул меч в ножны, и страж вскричал.

— О, боже мой, какая дуэль! А в этом соревновании побеждает команда А, и общий счёт 2:2! Ничья!

Зрители были довольны таким результатом. Рэзия и Дэтсё так же стояли, уже спокойно разговаривая с Вэноном и Эстэл. Эйлал быстро ушла с поля, чувствуя, как её щёки стремительно краснеют. Что этот придурок позволял себе? У Эйлал до сих пор сердце колотилось. Её дорогу преградил Ларадей.

— Рубиус тебя чуть не облапал во время дуэли!

— Ничего подобного, упокойся. — Эйлал похлопала себя по щекам и помотала головой. Сапфира сейчас хвалила всех наследников, а Эйлал была готова рвать и метать, потому что Кан вёл себя так, словно ничего не сделал. Даже не смотрел в её сторону.

Ларадей ещё долго буравил взглядом Рубиуса, но когда Уриэль спросила его всё ли в порядке, то тот постарался отвлечься. Вечер закончился очередной пирушкой в тронном зале, а Эйлал тем временем была у себя в комнате, пытаясь отогнать назойливый шёпот над ухом и горячее дыхание.

«Мне тебя жалко, аквамарианка».

Она была готова его убить. Он просто издевался над ней, от чего у девушки дрожали колени. Этот нахальный и самовлюблённый наследник не знает, что творит и когда нужно остановиться. И Эйлал себе пообещала, что не позволит себя больше смутить. Она не доставит ему такого удовольствия.

========== Спеши любить. ==========

Среди утренней тишины настойчиво раздавался стук в дверь. Эйлал сонно разлепила глаза, приседая и качаясь из стороны в сторону. Она зевнула, вставая из кровати и идя к двери по холодному полу босыми ногами.

Таласия по привычке чуть открыла дверь, идя обратно в кровать. Утром, к ней всегда так заходил Ларадей, принося стакан воды. Но в этот раз, белая дверь открылась полностью спустя пару секунд. Эйлал зевнула, а когда открыла глаза, вытаращилась, глупо хлопая ими.

— Клёвая ночнушка. Так вот какие апартаменты у аквамаринцев.

Кан расхаживал туда-сюда по комнате, оглядывая всё оценивающим взглядом. Эйлал испуганно смотрела на него, потеряв весь сон. Тут же, она глянула в зеркало, видя космы своих волос и короткую открытую ночнушку. Она с визгом забралась под одеяло, шипя на Рубиуса.

— Ты что тут делаешь?!

— Будить тебя пришёл.

Кан сам себе кивал головой. Стены в комнате были из такого же белого камня, как и во всём замке. Книжные шкафы были обставлены книгами, на столах и комодах стояли серебряные канделябры и такое же зеркало, с серебряной витой рамой во весь рост. На удивление парня, на стенах не висели картины незнакомых знатных людей, с пышными париками. Тут висели картины моря, что были бирюзового цвета. Пейзаж понравился даже Кану. Он перевёл взгляд на белую деревянную кровать, с балдахином и лёгкими занавесками из белого шёлка, что открывали испуганную голову Таласии, выглядывающей из-за одеяла.

— То есть будить?

— В прямом смысле, не знал, что есть переносный. Давай, собирайся, и пойдём на улицу. Ничего так не бодрит с утра, как поединок.

— Что? — Девушка удивлённо уставилась на него. У Кана вырвался смешок, когда он обратил внимание на её запутанные волосы. — Поединок?..

— Таласия, не тупи! Ты просила меня быть твоим тренером по фехтованию — я согласился. Так что встала, оделась и пошли уже. — Сказал тот раздражённо, открывая белую шкатулку с драгоценностями. Увидев голубые серёжки, он мысленно представил их на Эйлал. В следующий миг лицо девушки исказил гнев.

— Это когда ты согласился? И я тебя не просила! Я передумала, не нужен мне тренер. И перестань трогать мои вещи! — Она вскочила с кровати, быстро впрыгивая в синие лодочки и захлопывая шкатулку. Кан еле успел убрать оттуда пальцы, которые могли стать ещё одним украшением аквамарианки. Тогда Кан скользнул взглядом по полке с книгами, отмечая там одну тонкую ярко-бирюзовую тетрадь. Тот взял её, открывая первую страницу.

— «Дневник». Первая запись второго июля 432 года.

— ОТДАЙ! — Услышав визг принцессы, Рубиус понял, что на верном пути. Он ловко увернулся от разъярённой девушки, походившей на фурию, потерявшую своё сокровище.

— Отец посоветовал вести мне дневник, чтобы сохранить дорогие воспоминания. Мама же сказала, что свершиться чудо — если он приведёт мои мысли в порядок. — Кан получил расчёской по затылку, и тетрадь выхватили у него из рук. — Чтож, я согласен с твоей мамой.

— Тебя никто не спрашивал. — Зло сказала она, пряча тетрадь в нижний ящик стола и запирая его на ключ. Кан успел отметить, как качалась каждому её движению шёлковая белая ночнушка. Следующим движением девушка стала рьяно расчёсывать волосы. — Может, ты выйдешь?

— Зачем? Мне и тут хорошо стоится, кстати, когда переодеваться будешь?

За спиной Кана громко хлопнула белая дверь. Рубиус лишь пустил усмешку, разминая шею. Через дверь он крикнул, что ждёт на поляне перед замком и ушёл по коридору.

Эйлал промычала, съезжая по двери. Она была готова выть волком. Девушка зло вскочила, выхватывая из шкафа с вещами белые штаны и тёплую кофту. Ноябрь на улице вовсю давал о себе знать. Эйлал вспомнила, когда отец подарил ей дневник. Это было всего год назад, и до начала обучения она в нём почти не писала. На некоторых страницах были нарисованы замысловатые ракушки, которые она находила на берегу, но кроме заглавной записи там долгое время ничего не было.