Страница 9 из 15
В средних числах декабря мы достигли Сальвадора. Здесь поблизости он должен был высадить своих рабов, но туда мы не попали, так как его брат Мануэль сообщил ему, что ситуация изменилась и на них объявлена охота, что кто-то донес на нас и полиция знает, что мы занимаемся перевозкой опиума, поэтому они поджидают нас и собираются арестовать и нас, и наши корабли. После этого Мигель принял другое решение и направился на север. Спустя несколько дней мы вошли в дельту реки Сан-Франсиску. По дельте реки мы сначала направились на запад, потом вверх, на юг. Здесь в маленькой деревушке он высадил людей в свой лагерь и передал их в руки надежного человека. Как мне известно, корабли он отправил в Виторию, а мы пересели на другой маленький парусный корабль и направились на юг вместе с его братом Мануэлем и несколькими мужчинами. Высадились мы поблизости маленького поселения Каримания. Здесь он сказал мне, что хочет показать мне свой тайный город.
До того я попросила его не продавать членов шапито, а отпустить их на волю и дать им возможность самим устроить свою жизнь или оставить их нам. А он ответил: оставляю их тебе, вся труппа Раджи сейчас является твоей собственностью, но чтобы они не сбежали и привыкли к новой реальности, пусть они пока останутся в моем лагере. Им он объявил тоже: с сегодняшнего дня ваша труппа принадлежит Саре, я вам выдам деньги, чтобы вы смогли обзавестись инвентарем и реквизитом. Эта весть обрадовала всех, они остались довольны, что их не продадут и им не придется работать где-то на плантациях или рудниках. После моей просьбы отношение к ним было действительно хорошее.
Мы переправились на левый берег реки Сан-Франсиску и вместе с несколькими, верными Мигелю людьми остановились там в маленькой деревушке. С нами были всего около десяти человек и две его бывшие женщины, которых он отдал двум своим друзьям, чтобы женщины не ревновали и не сделали мне чего-нибудь худого. В таких делах он был очень опытным и предусмотрительным. Эти женщины готовили нам еду и ухаживали за нами. Спустя некоторое время мы очень подружились, но тогда этому способствовала уже другая ситуация.
Однажды, наверно, в конце февраля, мы отправились к востоку на лошадях. Мы шли несколько дней, я не ощущала времени, так как я стала совершенно другим человеком. Мигель так обращался со мной, что я была счастлива с ним и время меня никак не интересовало.
По пути мы останавливались в джунглях, мне впервые приходилось жить и ночевать в условиях такой изумительной дикой природы, я думала, что нахожусь в раю. На несколько дней мы остановились в деревне индейского племени. Оказалось, что Мигель хорошо знал и дружил с вождем этого племени. Он привез им подарки, и все племя не отходило от нас, стараясь всячески угодить нам. В одно прекрасное утро мы впятером отправились на лошадях, остальные остались в индейской деревне. Вместе с нами были Мануэль и двое верных ему людей. Проводником был один из индейцев. Мигель сказал мне:
– О том, что ты сейчас увидишь, не знает никто, знаем только мы, и если со мной что-нибудь случится, ты должна будешь рассказать об этой местности нашему наследнику и передать ему эти карты. Здесь несметные богатства, которые обнаружил мой предок, но не успел освоить их, так как он заболел неизвестной болезнью и умер. До того он написал несколько секретных документов по исследованиям и оставил их своей второй жене и сыну. Он оставил и письменный наказ: строго сохранить эту тайну, так как искатели сокровищ и королевские чиновники не пощадили бы их, узнав об этом. Поэтому лишь тот представитель моего потомства, который окажется более состоятельным и прозорливым, при помощи этих карт должен отыскать это место и освоить эти залежи. Он оставил строгое завещание, так как он знал, что если наследник не будет сильной личностью, то не сможет сделать этого. Вот и случилось так, что в течение более двух столетий этот документ хранился как реликвия и передавался из поколения в поколение, но никто из наследников не смог ни найти, ни освоить эти богатства, так как почти все они жили в бедности и самостоятельно никто из них не смог бы этого сделать. Это смог сделать только я. И не утаил этого от своего брата.
Мисс Блейк остановилась, некоторое время она сидела молча, но по ее лицу было заметно, что она что-то видит, это выдавала и ее мимика. Потом она продолжила:
«С гор мы спустились в ущелье. Мы долго пробирались сквозь непроходимые джунгли, вырубая мачетами заросли, я тоже помогала им. Когда мы миновали самый сложный отрезок, то спустились еще ниже в сторону реки. Здесь, в одном месте, мы подошли к мощенной точеным камнем тропинке. Было изумительным видеть такое среди непроходимых джунглей. Сейчас я могу сказать, что видела такое я лишь в Англии, а позже здесь, в Аргентине. Мы пошли по этой каменной тропинке и вскоре вошли в заброшенный город. От удивления по всему моему телу пробежали мурашки. Во мне и сейчас полностью восстановилось то ощущение, которое я испытала тогда.
Я долго не могла снять с себя дрожь, я не то что боялась, нет, у меня было такое чувство, которое я не в силах передать. У меня создалось такое впечатление, что город вымер за один день.
По обе стороны центральной улицы, на расстоянии нескольких десятков футов друг от друга, выстроились в ряд большие здания из белого гранита. На домах вырос кустарник, но почти все дома были хорошо сохранены. По правую сторону стоял, наверно, королевский дворец, по другую же сторону, напротив, стояло странное большое здание, наверно – храм. Мигель тоже согласился со мной, что это мог быть храм. На площади стояла высокая колонна, а на ней статуя мужчины. У входа в храм и на ее внутренних стенах было много надписей неизвестной письменности. В одном из залов, где потолок был обрушен, он провел меня вниз по лестнице. Но сначала он зажег факел и пошел вперед. Мне было страшно, но я ничего не могла сказать, я вся дрожала и думала, что он хочет оставить меня здесь. Я знала, что он любил меня и даже хотел жениться на мне, он всегда говорил о нашем ребенке и его будущем, но мной все же овладело неприятное чувство, которое долго не покидало меня и после того.
Внизу он открыл двери, и мы вошли в зал, где стоял саркофаг и несколько статуй. При свете факелов это было ужасное зрелище и я испугалась еще больше. На крышке саркофага и на его стенах были выбиты какие-то знаки. Было видно, что Мигель и до того побывал здесь, так как на запыленной поверхности были видны отпечатки рук. Он передал мне факел, а сам попытался снять крышку с саркофага, она поддалась с трудом. С большим усилием ему удалось лишь наполовину отодвинуть ее, а я посветила ему сверху. Там лежало что-то, завернутое в черные тряпки. Мигель сказал: «Не бойся, это мумия». Сама бы я не догадалась. В саркофаге лежало множество серебряных и золотых пластинок. Он взял несколько из них и положил на крышку. На пластинках были видны разные тексты и изображения, высеченные неизвестными буквами или иероглифами. Мигель спросил: «Ты знаешь, сколько это стоит?» Помню, я ничего не смогла ответить ему, я лишь повела плечами. Он сверкающими глазами посмотрел на меня и сказал: «Этому нет цены, это остатки древнейшей цивилизации, и за такими вещами охотятся ученые и исследователи всего мира, но никто никогда не смог отыскать больше, чем бандерайты. Эти сокровища должны принадлежать только нашим детям, даже Мануэль ничего не знает об этих пластинках. Я поведал ему лишь о существовании этого города и рудников, так как по завещанию Жуана да Сильва Гимарайса это должен быть наш семейный бизнес. Надо подготовиться, чтобы начать обновление старых шахт и добычу золота. Для этого у меня достаточно и денег, и людей. Наши дети будут самыми богатыми».
Он подал мне одну золотую пластинку и сказал: «Это тебе на память в знак того, что ты впервые гостила в этом городе». И всунул мне в руки золотую пластинку величиной с большой тетрадный лист и предупредил, чтобы никто его не видел. У меня было единственное желание поскорее покинуть это место и уйти подальше от него. Когда мы поднялись, Мануэля и его двоих людей нигде не было видно. Рядом с городом протекала речка, которая так была погружена в джунгли, что ее не было видно. Мы направились к ней и именно там застали Мануэля со своими людьми. Мануэль сказал, что по ту сторону реки заметил индейцев, но за лесом и джунглями они вряд ли могли увидеть город. Когда мы прошли этот мертвый город и вышли из него с другой стороны, я вздохнула с облегчением, прошла и дрожь и это странное ощущение. Где-то через полчаса мы подошли к дому, который стоял отдельно и, по всей вероятности, принадлежал к той же эпохе и цивилизации. Дом был достаточно большим, с большим залом и огромным количеством комнат вокруг него. Здесь я уже не испытывала того ужасающего чувства, не было у меня и дрожи, но я очень устала и попросила Мигеля дать мне немного отдохнуть. Здесь я впервые почувствовала, что беременна. Мигель тоже заметил, что я изменилась в лице, и когда узнал, что я беременна, то был на седьмом небе от радости. Он был счастлив еще и оттого, что весть о беременности своей жены он узнал в своем городе. Это было знамением того, что они освоят эти залежи. Мануэль был рад и тому, что Мигель решил освоить месторождения золота в ближайшее время.