Страница 2 из 5
– Вот вы как? – удивился Дыба, – А мы было думали, что вы прямо в Швейцарию стопы направите?
– Да, было-таки предположение, – подтвердил и Удав, не без угрозы, а скорее с шутливою снисходительностью.
– Но почему же ваши превосходительства думали, что я непременно поеду в Швейцарию, а не в Испанию, например?
– Зачем в Испанию? что там делать? Там, батюшка, нынче Изабелла в ход пошла!3 Ну, да уж что! Кто старое помянет…
И Удав с улыбкой протянул мне руку, в знак забвения, но вслед за этим словно обеспокоился и спросил:
– Не одобряете?
– Не одобряю! – воскликнул я твердо.
– И нельзя одобрить. Хотя, с одной стороны, конечно… однако, тем не менее… Лучше не ездить.
Это было ужасно доброжелательно. Но так как будущее сокрыто от смертных и могло представить надобность в поездке в Швейцарию независимо от всяких превратных толкований, то я все-таки поспешил оградить себя.
– Ваши превосходительства! – сказал я, – вы напрасно считаете Швейцарию месторождением исключительно превратных толкований. Есть, например, в Люцерне “Раненый Лев” – это, я вам доложу, такая штука, что хоть бы и нам с вами!
Я изложил, как умел, смысл и содержание памятника и, разумеется, привел бесшабашных советников в восхищение.
– Так вот они, швейцары, каковы! – воскликнул Дыба, который о швейцарцах знал только то, что случайно слыхал от графа Михаила Николаевича, а именно: что некогда они изменили законному австрийскому правительству, и с тех пор опера “Вильгельм Телль” дается в Петербурге под именем “Карла Смелого”4»5. Скульптура «Раненый лев» посвящена участию швейцарцев в одном из ключевых событий Великой французской революции – штурме дворца Тюильри. В этот день парижские бунтовщики осадили замок Людовика Шестнадцатого: подконтрольные ему войска покинули его, и до последнего на его защите стоял швейцарский гвардейский полк. Из немногим более тысячи воинов этого полка осталась в живых только треть.
***
Надеюсь, вы заметили разницу? Первое – немного романтичное и восторженное, преисполненное преклонения перед стихией, второе – несколько брюзгливое и ироничное, призывающее простить причуды принимающей стороны – Швейцарии. Первое принадлежит Елене Николаевне Водовозовой, русской детской писательнице, педагогу и мемуаристке, второе – известному писателю Салтыкову-Щедрину.
Елена Николаевна приобрела славу во многом благодаря серии своих путеводителей – «Как люди на белом свете живут». Конечно, это не путеводители в том смысле слова, в котором мы привыкли сейчас его понимать: некое описание туристических достопримечательностей с подробными схемами проезда и рекомендацией, что и где купить или поесть. «Как люди на белом свете живут» – скорее попытка описать пусть и небольшой, но опыт проживания в другой стране, систематизировать свои впечатления и наполнить какими-то реальными фактами из ее жизни.
Второй же отрывок приведен из книги Салтыкова-Щедрина «За рубежом», своего рода путевого дневника, в котором он описывал в присущей ему сатирической манере впечатления от своей заграничной поездки. Описание Швейцарии и тех впечатлений, которые вызвала страна, – только небольшая часть этого дневника, как и путешествия в целом, но от этого не менее показательная. Так, в его книге нашло отражение описание благородной публики, которая обычно составляла контингент путешествующих заграницей граждан Российской империи, упоминается в ней несколько раз и Швейцария. То Салтыков-Щедрин говорил о «сановниках опальных, которые поверяют Юнгфрау свои любезно-верные вздохи и пробуждают жалость в сердцах людей кадетской мудростью своих административно-полицейских выдумок»6, то признавался в том, что ехал в Швейцарию не без страха, то все-таки находил время для созерцания местных красот: «Оглянешься кругом, вся природа словно изнемогает под наплывом внутреннего ликования. Все блещет: и небо, и горы, и озера. Даже гроза, и та летит навстречу, вся блистающая, вся пылающая целым пожаром сверканий»7.
В конце концов, он пишет: «По-настоящему мне следовало бы, сейчас же после свидания с графом ТвэрдоонтС, уехать из Интерлакена; но меня словно колдовство пришпилило к этому месту. В красоте природы есть нечто волшебно действующее, проливающее успокоение даже на самые застарелые увечья. Есть очертания, звуки, запахи до того ласкающие, что человек покоряется им совсем машинально, независимо от сознания. Он не анализирует ни ощущений своих, ни явлений, породивших эти ощущения, а просто живет как очарованный, чувствуя, как в его организм льется отрада. Нечто подобное испытал и я. Всякая дребедень лезла мне в голову: и теория смерча, и теория кукиша с маслом, и еще какая-то совсем новая теория умиротворения, но не без участия строгости и скорости. Но и за всем тем чувствовалось хорошо. Эти тающие при лунном свете очертания горных вершин с бегущими мимо них облаками, этот опьяняющий запах скошенной травы, несущийся с громадного луга перед Hoheweg, эти звуки йодля8, разносимые странствующими музыкантами по отелям, – все это нежило, сладко волновало и покоряло. И я, как в полусне, бродил под орешниками, предаваясь пестрым мечтам и не думая об отъезде»9.
У представителей каждой из стран – России и Швейцарии – складываются собственные представления друг о друге, которые зачастую основаны на общераспространенных клише: одна славится чудесными сырами, шоколадом, самыми надежными банками и часовой промышленностью, вторая – преимущественно холодной погодой, разгуливающими по улицам бурыми медведями и жителями, которые столовыми ложками черпают черную икру. Кому-то такие клише мешали, другой смог от них абстрагироваться и взглянуть свежим взглядом на принимающую страну. И не всегда наши представления друг о друге должны быть исключительно положительными; они могут быть разными, что я попыталась продемонстрировать вам во введении. Применительно к обеим странам действует простое правило: как русские могли восхищаться или не восхищаться Швейцарией, точно также и швейцарцы могли восхищаться или не восхищаться русскими гражданами, которые приезжали к ним.
Немного об истории
Лучше всего о причинах эмиграции сказал дипломат и российский ученый А.И. Степанов: «В первую очередь эмигрантов интересовали подходящие заработки и разные материальные блага, стремление, покинув родину, добиться успеха и благоденствия на чужбине. Можно предположить, что на них производила впечатление сама страна, ее необъятные просторы, величественная и суровая природа, непривычные для Запада образ жизни и характер русских – людей открытых и гостеприимных. Наверное, в общей массе швейцарцы, принимавшие близко к сердцу судьбы чужой страны, хотели также помочь ей»10.
Общие сведения об эмиграции
Первые сведения о швейцарской эмиграции относятся к концу XV века. До середины XVIII века эмиграция протекала по нарастающей. В XVI веке приток швейцарцев несколько замедлился, но во второй половине XVII века вновь набрал обороты. Так, в иностранной колонии в Москве доминировали швейцарские офицеры, составлявшие (1665 г.) более 2/3 от 239 семей, ремесленники и мастера по изготовлению изделий искусства и оружия – 1/7 и торговцы – 1/10 часть населения колонии11.
У истоков первых официальных контактов между странами стояла «Республика и кантон Женева»12. Благоприятным поводом для проявления ею инициативы послужило поступление на русскую службу представителей купеческого рода Лефортов, в частности Франсуа Лефорта, сделавшего при Петре Первом блестящую военную карьеру. Таким образом, эмиграция в Россию начинается с выезда отдельно взятых представителей Швейцарии.
3
С начала 1880 г. в Испании сильно обострилась борьба клерикалов-консерваторов за уничтожение конституции 1876 г. Вдохновительницей и организатором движения явилась бывшая испанская королева Изабелла II (Мария-Луиза), свергнутая с престола в 1868 г. и жившая с тех пор в Париже.
4
…некогда они <швейцарцы> изменили законному австрийскому правительству, и с тех пор опера «Вильгельм Телль» дается в Петербурге под именем «Карла Смелого»… – Возникновение легенды о свободолюбивом стрелке Вильгельме Телле связано с национально-освободительной борьбой швейцарских кантонов против австрийского ига Габсбургов (кон. XIII – нач. XIV в.). Написанная на этот исторический сюжет опера Россини «Вильгельм Телль» шла на русской и итальянской сценах в Петербурге с политически «нейтрализованным» сюжетом и под измененным названием «Карл Смелый» («Carlo il Temperario»).
5
Салтыков-Щедрин М. За рубежом. // Электронная библиотека RomanBook. http://romanbook.ru/book/5864189.
6
Там же.
7
Там же.
8
…звуки йодля… – Йодль (нем.) – жанр и манера исполнения (на высоких горловых регистрах) народных песен у альпийских горцев.
9
Салтыков-Щедрин М. За рубежом // Электронная библиотека RomanBook. http://romanbook.ru/book/5864189.
10
Степанов А.И. Русские и швейцарцы. Записки дипломата. М.: Научная книга, 2006. С. 302.
11
Там же. С. 307—308.
12
Там же.