Страница 9 из 10
– Как тебя звать-величать, буй-тур молодец?
– Яровитом батюшка с матушкой назвали.
– Смел ты и силён, как молодой бог. А ежели бы ты и впрямь стал богом, на что бы силушку потратил?
Ему богатырь ответствовал:
– Вижу, совсем не прост ты, странник. Уж коли выпала бы мне доля божественная, то украшал бы я землю-матушку по весне травою-муравою, а деревья и кусты – зелёною листвою.
– Отменное занятие, – сказал Сварог. – Но это по весне, Яровит. А в другие времена года?
– А летом, осенью и зимою – да и весною заодно! – устилал бы я землю-матушку телами басурман поганых.
– Вот такого-то бога мне в небесах и не хватает! – воскликнул Сварог и вознёсся вместе с Яровитом в Ирий-сад».
Вот такие молодцы матушке Руси теперь очень нужны. Есть ли они?! – крикнул он, и в этот момент Рутра всплыл. Из-за наполненности комбинезона газами Рутра всплыл как мячик, чем очень напугал паломников. А после того, как стал двигаться, обратил их в бегство с криками: «Гнев Сварога, разгневали мы озеро, гнев Сварога, он послал нам Яровита, к войне, войне, войне…». Рутра спустил немного газ, стал плыть к берегу. Вечерело. Приведя костюм в походное состояние, он побрёл к месту маскировки машины. Паломники разбрелись с криками. Наконец, при помощи встроенного в костюм радара, Рутра нашёл машину, дистанционно отключил «маскировочное поле», увидел её визуально, вошёл, включил «маскировочное поле», прошёл в бытовой блок, искупался и лёг спать. Связи так и не было.
Среди ночи его разбудил чей-то голос, ещё его кто-то тряс. От неожиданности и испуга Рутра рефлекторно дёрнулся в сторону и одновременно нанёс удар ногой по тому, кто его тряс. Сам Рутра ударился головой об иллюминатор и ушиб ногу. Сверкала и звучала аварийная сирена, голос был бортового компьютера, а трясла его механическая рука, управляемая им же. Это была не Иса. Рутра понял это по голосу и шаблонным фразам. Из динамиков доносилось: «Боевая тревога, опасность ядерного взрыва, возможны повреждения от ударной волны, радиации и пожара». Рутра машинально вскочил, побежал в кабину, машина была на автоматическом взводе. На дисплее обозначалось место предполагаемого взрыва, радиус опасного воздействия и рекомендации по направлениям укрытия. Время до взрыва исчислялось минутами, понять, что происходит, Рутра не мог, связи не было, аппаратура на борту фиксировала только направление и время падения ракеты. «Убежать» куда-нибудь было невероятно, поэтому Рутра принял самое оптимальное решение, он направил машину к озеру. Снося, взрывая, «расщепляя» и трамбуя участок леса, он «подлетел» к озеру и уже перед самым входом в него обратил внимание, что ракета летела по траектории со стороны Ирана или Пакистана. Вычислить это он не успел, машина уже погружалась в воду.
Вдруг перед глазами появилась вспышка, которая на мгновение его ослепила, а когда зрение вернулось, он увидел «демона», одна часть которого, забирая своими исполинскими мускулами окружение, затягивала в себя, поднимаясь ввысь, другая же часть неслась к нему, снося всё на своём пути. Он не успел понять, как сознание его погасло, стало темно. Очнулся он так же в темноте, лежал, как ему показалось, в реанимации или на операционном столе. Во тьме послышался женский голос: «Успокойтесь, всё нормально, отпустите меня, всё нормально, успокойтесь». Рутра не мог понять, чей это голос. Постепенно стал появляться свет, женский голос повторял одно и то же. Яркий свет ослепил глаза. «Это вспышка, я получил дозу радиации, у меня галлюцинации, где моя семья, почему я ввязался в это дело, как там мои?» – лихорадочно думал Рутра. Наконец, он очнулся. Рутра лежал в развёрнутом кресле, в кабинете врача полигона, рядом была ассистентка.
– Что происходит? – спросил устало, словно после глубокого сна, Рутра. – Меня спасли, я получил радиоактивное заражение?
– Отпустите меня, пожалуйста, – пищала девушка.
– Отпустите, наконец, её, Рутра Тигрович, – просил стоящий рядом врач.
Рутра отпустил девушку, руку которой судорожно и крепко сжимал, потом огляделся – он был в лаборатории полигона.
– Это что такое?
– То, что и обычно, – спокойно сказал врач.
– Вот чёрт, опять, что ли? Как мне всё это надоело, отцепите меня, – со злостью сказал Рутра.
– Всё нормально, не шумите, испытание в «виртуале» и «выгрузка» памяти прошли удачно. Вы себя хорошо чувствуете?
– Если уйду отсюда, то уж точно замечательно, – всё ещё с гневом отвечал Рутра.
– Успокойтесь, может, Вам попить чего надо?
– Если только водки, – уже более спокойно ответил Рутра.
– И этого добра у нас найдётся, – сказал тихо врач.
– Почему нельзя предупредить?
– Если предупреждать, тогда качество будет не тем. Будете ознакамливаться с результатами выгрузки?
– Больно надо, повторять то, что видел, отцепите меня, – строго ответил Рутра.
Его отключили от кресла и датчиков, сняли шлем, помогли подняться. Он с пренебрежением отказался от помощи ассистентов, встал и, не прощаясь, пошёл к выходу.
– Не обижайтесь, это наша работа, Вы же знаете, в какой мы структуре. Данные, после анализа, будут в «Зеро» и «выгрузка» тоже, – крикнул ему вслед врач.
Рутра, не реагируя на это, направился в кабинет к Яровитовичу.
Глава 3
Перед войной всегда тихо
Рутра быстро дошёл до каюты главного, запросил по установленной процедуре разрешение на вход. Видимо, Яровитовича предупредили, что Рутра возбуждён, его не впускали пару минут. После того, как пыл немного угас, строгий голос секретарши, которую Рутра так ни разу и не видел, сообщил, что его готовы принять.
Рутра вошёл в кабинет, всё ещё возбуждённый.
– Юрий Яровитович, я, конечно, всё понимаю – долг, служба, обязанности, но хотел бы заметить, Вы говорили, что, во-первых, вся эта система не совсем военная штука, во-вторых существует личность, у неё может быть своё понимание свободы, долга и чести.
– Ну, ну, ну, Рутра, не надо, ты же профессионал.
– Профессионалы, позволю себе заметить, играют по правилам.
– А тут, в этой самой системе, такие правила. К этому ты должен был быть подготовлен ещё по «Эшелону-1».
– И всё-таки – почему нельзя предупредить? Я уже путаюсь, где реальность, а где виртуальный мир.
– Вот этому ты и должен научиться.
– Как же этому научиться?
– Успокойся, я понимаю, что ты вырос в деревне, впереди море, сзади горы, но не нужно кричать, я тебя прекрасно слышу.
– Извините, это бывает у меня, я не всегда замечаю.
– Вот это уже хорошо, а как понять – ты должен научиться вычислять нелогичные события.
– Например?
– Например, когда в этот раз с тобой связался Христофорович, ты общался с ним молча, через чип в мозге.
– Ну и что?
– А то, что потом тебе врач сказал, что ты возбуждён и будешь обдумывать полученную информацию.
– Я должен был понять, как он «услышал» разговор?
– Вот именно.
– С таким же успехом я мог бы подумать, что раз я в лаборатории, где всё это готовится, значит, там могут прочесть без моего ведома.
– Нет, не совсем так. Если так просто можно было бы залезть в мозг, то мы бы уже все секреты «разбазарили» бы. Это происходит в засекреченном месте, сверхсекретной лаборатории. Ну и что? Секреты и тайны, которые скрывает мозг, должны охраняться серьёзней, чем все гостайны вместе взятые. Сам факт возможности «входа» в мозг, возможность его связи с нашим сервером, а оттуда и с глобальной сетью, является тайной за семью печатями. Если ты в полигоне – это не значит, что здесь нет тайн друг от друга. Многие тут ходят с чипом и не знают об этом. А как же контролировать их? Наверху есть публичные личности, по всему миру, которые контролируются таким образом. Ты думаешь, кто-то вошёл бы в коллегию без чипа? Это новый тип человека, который создаёт свою общность, своё общество, понимающих друг друга, как говорится, без слов, в прямом и переносном смысле. Мы не стали ждать миллион лет пока у нас станут развиваться такие способности, мы эволюционировали разумно, сделали разум в квадрате.