Турнир Трех Неудачников

***

— Согласно Третьему закону Голпалотта — противоядие от составного зелья не сводится к набору противоядий для отдельных его компонентов, таким образом… да-да, конечно, входите… итак, третий закон Голпалотта…

Основы алхимии в Шармбатоне преподавала женщина с причудливой прической, напоминающей щедро завитый парик со сложно уложенными в корону локонами. Расхаживая между рядами парт и шелестя подолом длинной мантии, расшитой золотыми цветами, она мадам вела урок в привычной манере диктанта.

— … таким образом, противоядие к сложным многокомпонентным ядам должно включать в свой состав…

Доминик опустила сумку на соседнее рядом со Скорпиусом место, и тихонько уселась за парту.

— О, — встрепенулся Малфой, которого конспектирование за алхимичкой сморило. — Ну что, как там?

Раскрыв тетрадь и макнув перо в чернильницу больше для вида, нежели действительно собираясь писать, Доминик склонилась над тетрадью, когда профессор прошла мимо их парты.

— Ты ужасно поступил со Стефаном.

— Ой все, пришла, — закатил глаза сонный Альбус, которому без гневного клекота кузины было сидеть не так и плохо.

— Как ты мог выдать судьям, что он жульничал?

— Он понял, что я тянул из него информацию о Турнире, и уж лучше я сдал, чем если бы он сдал нас всех, — шепнул Скорпиус.

— А об интимных подробностях на весь Шармбатон растрепал тоже из лучших побуждений?

Преподаватель пару раз хлопнула указкой по грифельной доске, призывая учеников к тишине и вниманию. Скорпиус, переглянувшись с Доминик на мгновение, снова склонился над тетрадью и начал рисовать цветочки и вензеля, усиленно делая вид, что конспектирует, не жалея чернил.

— То есть лучше, чем просто слить Стефана, ты ничего не придумал? — не унималась Доминик.

— Угу, — кивнул Скорпиус, когда они вернулись в гостиную.

— Это подло.

Улегшись на кушетку, и подложив под ноги мягкий валик, Скорпиус взглянул в потолок, украшенный лепниной и фреской.

— Ты что, дружить сюда приехала?

— Еще один.

— Знаешь, за две недели до третьего тура надо как бы уже наконец вспомнить, что ты — чемпион Хогвартса.

Альбус, который до этого (впрочем, как и обычно) бледной тихой тенью плелся позади парочки, встрепенулся и возвел глаза к небу в благодарственном жесте.

— Господи, ну хоть кто-то ей это донес!

— Ты — чемпион, — продолжил Скорпиус уже строже. — Есть ты и есть победа. Всякие Стефаны, Рады и прочие женоподобные парни и мужиковатые девахи идут лесом.

Доминик фыркнула и скрестила руки на груди.

— Ты и победа, — повторил Скорпиус. — Если ты сама не можешь идти к этой победе прямо, и тебе нужно попетлять, кого-то защитить, поговорить по душам, подружить, еще что-нибудь — не проблема. Я делаю все, чтоб эту победу к тебе приблизить.

— Ну да, и еще я, который говорит мало, но тащит основную часть всего…

— Ал, ты что-то сказал?

— Я? Нет-нет, пристыжай ее на здоровье.

Доминик присела на пуф рядом.

— Ты понимаешь, что из-за тебя Стефана могут исключить?

— Это прискорбно, — кивнул Скорпиус.

— Да ты его просто опозорил. Ты подставил его перед судьями! А что ты сделаешь дальше? Ударишь ножом МакГонагалл и скажешь, что это была Рада Илич, чтоб уж точно конкурентов не было?

Скорпиус лениво потянулся на кушетке и смерил Доминик недовольным взглядом.

— Чего ты хочешь?

— Чтоб ты не лез. Просто не лезь, хватит уже! — выкрикнула Доминик в сердцах. — Можно я хотя бы третий тур пройду сама? Без интриг, лжи, подпольных операций по сбору информации, саботажа и помощи?

— Можно, — кивнул Ал, выдохнув спокойно. — Давно пора.

Скорпиус оскорбленно заморгал.

— А если…

— Что «если»? Если я проиграю? Ты ведь уверен, что я одна в поле не воин?

— Да ты, если честно, и с ордой-то в поле не воин…

— Ал, заткнись.

— Если ты бросила имя в Кубок огня, значит, ты подписалась на то, что готова и должна побеждать любой ценой, — парировал Скорпиус. — Вот Альбус правильно сделал, он все объективно взвесил, понял, что зассал, и имя в Кубок не бросил.

Ал хотел было что-то сказать, но Доминик не дала и рта раскрыть.

— А стоит ли кубок чемпиона того, чтоб так унижать людей?

И, поймав взгляд Скорпиуса, отмахнулась.

— Не отвечай. Скажи только, Скорпиус Малфой, ты переживешь мой эпичный провал, позорный проигрыш в Турнире Трех Волшебников?

— Конечно, переживу. Буду гордиться тем, что моя девушка запорола все, к чему шла, зато подружилась с гомосеком и болгарским трансвеститом.

— М-м, гомофобные бисексуалы в деле…

— Ал, заткнись.

Ал заткнулся.

— Скорпиус, — мирно сказала Доминик. — Если я получу хоть какую-то помощь в третьем туре — мы очень крупно поссоримся.

Скорпиус сжал губы. Доминик, наскоро собирая волосы в высокий хвост, на этой ноте зашагала в спальню девушек, оставив после себя неприятный осадок уже назревающей очередной ссоры.

— И как это назвать? — ледяным тоном поинтересовался Скорпиус, повернувшись к другу.

— Предпосылкой ко второму пришествию, не иначе, — сказал Альбус.

— В смысле?

— В том смысле, что моя тупоголовая кузина, наконец-то, впервые в жизни поступила как человек разумный. А не как Scortum Infirmus.

— Что такое Scortum Infirmus?

— Блудница бесхребетная, — пояснил Альбус, и, не став дожидаться, когда Малфой уловит суть и обидится, отправился спать.

========== 20. ==========

Знакомые подземелья Шармбатона пока еще пустовали, но зрители, ерзавшие на холодных каменных трибунах, уже с опаской оглядывались. О дрирских пятиногах все еще помнили, к тому же на одной из каменных плит осталась трещина после удара Рады Илич своим посохом. Те, кто сидели ближе, тянули шеи, выглядывая, кто же там скрывается, в темном проходе, те, кто сидели подальше, радовались, ибо если эта загадочная тварь прыгнет, то не на них.

Скорпиус Гиперион Малфой сидел на верхнем ряду, вертел в руках багет, в мякиш которого спрятал тонкую мензурку с портвейном, и был решительно настроен на победу своего чемпиона.

— Ал, это пиздец, она все запорет. — Ну почти решительно.

Альбус, подуставший и от нытья друга, и от всеобщей тряски перед долгожданным третьим туром, отмахнулся.

— Нет, я, конечно, дал ей с собой пистолет, но…

— Что? — тут уж Ал встрепенулся. — Откуда у тебя пистолет?

— Это не мой, мне принесла сова.

— То есть, это пистолет совы, да?

— Знал бы ты, Поттер, чья эта сова, не задавал бы вопросов, — важно фыркнул Скорпиус. — Так, все короче. Не мешай мне нервничать.

Глядя, как Скорпиус «пьет из хлеба», Альбус покачал головой, как и сидевшие около них студенты. Глядя, как усаживаются за длинный стол судьи, болельщики даже захлопали — лишь бы уже поскорее начинали, ведь сил уж не было строить догадки, с чем же столкнуться лучшие из лучших трех магических школ.

МакГонагалл зорким дозорным огляделась по сторонам. Завидев Малфоя, жующего хлеб, на месте, она с облегчением опустилась в кресло. Когда же комментатор взял в руки золотой рупор, подземелья содрогнулись от громовых аплодисментов.

— Приветствую вас, дорогие зрители! — гаркнул он так неожиданно громко, что перепугал первый ряд студентов и сидевшую ближе всех к нему мадам Руссо. — И без лишних преамбул… встречаем наших чемпионов!

— Так, а ну быстро все сделали лица, как будто мы гордимся нашей рыжей давалкой и искренне ее поддерживаем, — шепнул Ал, нагнувшись к сокурсникам.

Делегация Хогвартса тут же заулыбалась и зааплодировала, перекрикивая, уже принципиально, дурмстрангцев.

Когда троица чемпионов появилась под светом вдруг вспыхнувшей под потолком тысячи свечей, гувернеры поспешили успокаивать зрителей дабы призвать их к порядку и начинать испытание. Чемпионы, сжимая в руках амфоры, добытые со дна водоема во втором туре, подняли взгляд на Виктора Крама, который поднялся из-за стола и упер руки в трибуну.

— Третье и последнее испытание было подготовлено для вас особо тщательно. Смею заверить, что за всю историю Турнира Трех Волшебников такого еще не было.