Страница 135 из 135
Она была эльфийкой-драконом. Тауриэль была эльфийкой. Гномы живут дольше людей, но не так много, как эльфы. Все они поддались зову своего сердца, рискнули, только чтобы быть вместе с любимыми им существами.
И вот теперь, наблюдая, как изменились отношения Фили и Тильды, Риан чувствовала гордость за своего друга. Вернее, в данной ситуации можно было сказать брата. Они сделали первый шаг навстречу друг другу.
─ Шантал, ─ вместо того, чтобы обратить своё внимание на племянника, Торин нашел своим взором старшую принцессу.
Она все же показалась на празднике. Риан была ей благодарна. День Дурина, день Великой победы праздновался ими каждый год и был особенно важен для Торина. И ему больше всего хотелось, чтобы для его любимой дочери он стал таким же.
Риан вскоре и в самом деле обнаружила Шантал. Неподалеку от неё стояла Эйми ─ гордость отца. Вообще, Риан не смела сказать, что Торин любит кого-то больше, поскольку каждый ребенок был ему одинаково дорог.
Траэрн вырос тем, на кого Торин в будущем надеялся надеть венец власти. Он походил на настоящего гнома, хотя, несомненно, и часть эльфийской крови была заметна и в нём. Мужественный, статный, красивый, умелый воитель, будущий Владыка. Единственный сын венценосной пары разительно отличался от своих сестёр. Он не был многословен, нередко пропадал в библиотеке и не мыслил свою жизнь без боевой секиры и меча, но под маской отчужденности и где-то глубоко внутри Траэрн был нежно привязан к своей матери и сестрам. Он заботился о Риан ровно столько же, сколько и Торин. И гордился ею не меньше, чем своими подчиненными. А уж если кто-то в детстве обижал принцесс, Траэрн жестоко наказывал их. Будущий правитель хоть и был молод, но обладал холодным рассудком и светлой головой. Он не чурался будущей ответственности и следовал указам отца. За что и был уважаемый своим народом. Риан гордилась ими по праву.
Эйми из той маленькой непоседливой крошки, которая вечно бегала за сестрой, просящей отстать от неё, познала свою сущность в полной мере и превратилась в юную леди. Из её облика до сих пор не исчезла детская непоседливость. Она смеялась так звонко, будто что это напоминало звук эльфийских колокольчиков, разносившийся по мрачным темным подземельям. Риан проводила с ней несколько больше времени, и не потому, что она была младшей, а потому, что её следовало обучать. Эйми, являлась единственным ребенок четы Дурин, которая унаследовала особенность матери, стала продолжением новой расы. Была необычайной и очевидно же, что подобных ей не сыскать даже во всей Арде. Риан относилась к этому с особой значимостью. С детства девочка привыкла быть особенной, часто пугала нянюшек своими спонтанными превращениями и любила, чтобы ею гордились. Особенно отец. Он ценил то, что Эйми была влюблена в Эребор, что хотела стать его защитницей и оберегом. Младшая принцесса обожала сокровищницу, обожала каждый камень и каждую стену своего замка. Она умела управлять мечом (Торину, в конце концов, пришлось смириться с этим), но не стремилась к умению владеть орудиями. Эйми Дурин рассчитывала на свою силу. И что ещё более значимо для отца, она не противилась браку с представителем подгорного народа. Возможно, лишь потому, что её сердце было свободно. Впрочем, принцесса не отталкивала от себя никого. Она оставалась дружелюбной, интересной, весёлой, могла найти общий язык с каждым и была чрезмерно привязана к своим всевозможным родственникам.
А вот рядом с принцессой Шантал степенно стоял будущий Владыка Баин ─ серьезно возмужавший и превратившийся из неуклюжего двенадцатилетнего мальчика в хорошо сложенного мускулистого мужчину. Риан признавала, что они неплохо смотрятся друг с другом. Правление Барда заставило Дейл расцвести, и того же ожидали от его сына. Риан не сомневалась, что так оно и будет. Шантал, познавшая чрезмерную любовь и опеку родителей и подданных, выросла немного эгоисткой, но она научилась добиваться своих целей. Она развила в себе качества воина. Её внешность и структура хрупкого тела не располагала к опасениям, но Шантал могла быть серьезной соперницей, когда ей угрожала опасность. Она была честна, несомненно, умна и холодна с незнакомцами. При этом Шантал неизменно вызывалась послом в Великое Королевство Эрин Ласгален. Лихолесье сменило свою эпоху, вернувшись к истокам. И для этого Шантал Дурин пришлось немало потрудиться. Особенно её выделял принц Леголас. Дочь делилась с матерью особенностями их занятий. Он учил её понимать шепот природы, голос звёзд, а она, как прилежная ученица, постигала науку. Но старшая принцесса опасалась реакции своего отца, поскольку знала, что тот не доверяет лесному народу. Именно поэтому только Риан оказалась посвящена в трудности выбора своего первого ребенка.
Шантал вдруг мимолётно улыбнулась и слишком доверчиво прижалась к Баину. Словно ей тепло и хорошо рядом с ним. Тот буквально на мгновение удержал её хрупкую ладонь в своей руке. Этот жест был незаметен посторонним, но Риан, не сводившей глаз со своей старшей дочери, все же рассказал о многом. Увиденное свидетельствовало о том, что бесчисленные прогулки и десятки встреч Шантал и Баина всё-таки принесли свои плоды ─ они влюбились. Искренне, неподдельно, а немного стыдливый румянец на красивом лице смутившейся дочери заставил материнское сердце трепетать. Риан была искренне счастлива за свою прелестную Шантал.
После увиденного, Королева Эребора поняла, что рано или поздно Торину придётся отпустить свою старшую дочь на свободу. И уже догадывалась, что данное событие случится раньше, чем они думают, ведь наследный принц Дейла, сыскав благословения родителей, вскоре попросил руки старшей принцессы Эребора.
***
Зеркало в спальне было масштабным и инкрустированным драгоценными камнями. Риан проводила у него слишком много времени. Она просыпалась и шла к нему. Мимолётно оказываясь в опочивальне, королева снова смотрела в него. Готовилась ко сну и видела в серебристой глади своё отражение. Она почти дотошно знала каждую мелочь своего образа, каждую чёрточку своего тела, ведь за всё то время, что она жила в Эреборе, Риан едва ли изменилась внешне. Все такая же молодая и светловолосая. Торин в шутку сокрушался, что однажды она станет напоминать его дочь, а не жену. Риан притворно смеялась, ощущая некий холодок, ползущий по телу. Это был и её страх. Самый большой, незримый другим, но повергающий душу в полнейшую оторопь. Ненавистный ей страх навсегда потерять любимого супруга, видеть, как стареют и умирают её дети, в которых лишь четвёртая часть эльфийской крови, что дарует бесконечные годы жизни. Страх остаться одной. Жуткий. Даже дочери и сын уже не утешали так, как прежде. У каждого была своя жизнь, а друзья никогда не заменят того, кто уже многие годы бережно хранит огонь искренней и теплой любви, греющий её сердце.
Время безжалостно… Время величественно в своей силе и беспощадно. Оно властно над всеми. Кто сказал, что ему отмерена вечность? Риан много раз задавалась вопросом: что случится потом? Сможет ли она жить нормальной жизнью, если не станет Торина? И ответ находился сам собой: нет. Она бы и не хотела.
И сейчас, стоя у огромной пелены, вглядываясь в своё неизменное отражение, Риан с горечью понимала, что не видит в нём никакого изменения. Это было печально, для того, чья большая и горячо любимая семья не могла жить столь вечно. Риан прикоснулась к холодному стеклу лишь на мгновение, прежде чем замереть. Глядя себе же в глаза, она медленно поднимала свою тонкую руку. Королева Эребора прикоснулась к светлой пряди.
Глядя на неё, Риан прикрывала веки, тихо выпускала из груди воздух и улыбнулась. Она была на грани безмятежности, ведь там…. Среди золотистой копны едва заметно, но выделялся седой волос. Первый вестник того, что её горячее желание исполнено…