Страница 3 из 43
– Стой, оторва! – цыкнул Картер, но бросился следом.
Он нашёл русоволосую на склоне вершины, Жанна смотрела вниз на гладь чёрной бездны. Вода, на удивление людей, никогда не покрывалась коркой льда, а хлопья снега, попадавшие на воду, быстро таяли. Температура мёртвой воды не превышала плюс десять градусов и не занижалась, держалась на уровне стабильно. Над этой загадкой учёные до сих пор ломают умы. Даже создали специальные гидрокостюмы, способные выдержать дозы яда, но все исследования показали отсутствие какой-либо жизни в недрах Чёрной пучины, впрочем, как и радиации тоже.
– О чём задумалась?
– О том, наступит ли завтрашний день?..
– Непременно наступит. Замерзла?
Картер приобнял Жанну со спины. Вырываться она не стала, но буркнула:
– Если мы пару раз переспали, то это не значит, что ты можешь лапать меня при каждом удобном случае.
– Да брось, Жанн, теплее ведь. К тому же никто нас сейчас не видит, – парировал Картер, просто стоя сзади и не предпринимая попыток к соблазнению.
– Теплее, – бесспорно согласилась, прикрывая голубые глаза и втайне радуясь близости. Светловолосый мужчина был ей по-своему дорог, в тяжелые минуты поднимал настроение, не раз вытаскивал из разных передряг.
С помощью бинокля они вглядывались вдаль, но никаких признаков врага не наблюдалось, лишь бесконечный снег осыпался с темнеющего неба.
– Запад чист. Возвращаемся, – отрапортовал в рацию Картер.
– Принято, – ответили на линии сквозь незначительные помехи.
– Пошли. – Солдаты поспешили обратно.
Когда уже порядком стемнело, все шестеро собрались в затишке недалеко от солдатского шатра, вскоре к ним присоединилась и будущая смена. Офицеры травили анекдоты, обсуждали последние вести с передовой, раскинувшейся на юге неподалёку от некогда прекрасного города Санкт-Петербурга, теперь утопшего в Чёрных водах, а на его месте выстроили город-бункер, именуемый Элегия.
– Как я завидую тем, кто сидит сейчас в тылу, греет в мягких креслах свои отъеденные за наш счёт и жизни задницы и даже не беспокоится. В тепле, сытые, чистые... А мы что?
– Не ворчи, Зи-ита, – издевательски протянул Хокман, – вы с Гитой тоже только что из тепла вылезли. Лучше идите смените закоченевших ребят.
Все захохотали. Райна и Тая были настолько похожи, точно являлись кровными сестрами, посему их и прозвали как близняшек из индийского фильма. Но девушки не обижались всерьёз, привыкли, только иногда бурчали для приличия.
– Мужланы и мужланки! – хмыкнула Гита. – Эй, Хок, гони рацию.
– Всё для прекрасной леди! – Мужчина даже поклонился, а затем бросил Гите переговорное устройство, та с лёгкостью словила.
– Смотри, как бы эта леди тебе по доброте душевной по колокольчикам не заехала, – подметил один из солдат.
– Ну, если нежно, то это будет для меня честь.
– Льстец паршивый! – улыбнулась Гита и, включив рацию, проговорила: – Проверка связи. Обстановка?
– Хррхххр… но! Хрр… говор… враг… хррр…
– Повторите! Не слышно!
Но повтора не последовало, линия затихла совсем.
– Наверное, помехи из-за бурана, мы совсем недавно там были, – высказал предположение Брейн, Хокман согласно кивнул.
Другие тоже поспешили проверить связь, но у остальных постовых оказалось всё в порядке.
– Не нравится мне это… – прошептала Дайна. – Чёртовы жмоты правительственные! Сколько уже раз просили выделить крайним гарнизонам собак с кинологами?! А те нас всё обещаниями кормят!
– Да, с ними намного легче было бы службу нести. Собака учует карговых тварей ещё на подходе и поднимет тревогу, – подхватил Хок.
Вдруг на умершей линии голос раздался снова:
– Ххр… порядке всё! Чисто! Руки замерзли, и я рацию выронил. Сменяйте уже!
– Тсс! Пугаете тут! Идём уже, ждите! Отбой!
Гита и другие солдаты облегчённо выдохнули. Они, конечно, не трусы, но в буран сражаться никто не рвался.
– Ладно, хватит мечтать о несбыточном! Собак нет и не ожидается, поэтому вся надежда на бедных нас. Пора менять ребят. Первая и последующие обратки через каждые полчаса, – скомандовал Картер.
Сменщики побрели на точки, мужчины скрылись за солдатским шатром, а Дайна с Жанной остались на улице, спать пока не хотелось, хоть им и заступать наутро. Девушки присели на пустые короба, поговорить было о чём, за несколько лет службы они стали подругами.
– Знаешь, иной раз, просыпаясь, я мечтаю открыть глаза и вновь увидеть нашу планету зелёной. И без всяких там каргов, – разоткровенничалась Дайна, устремив взгляд в небо. Она скинула капюшон, позволяя падать на раскрасневшееся от холода лицо, рыжие волосы и ресницы хлопьям снега, которые таяли, как только касались тёплой кожи. Но девушка всё равно продолжала смотреть, невзирая на подступившие слёзы.
– Обещаю, так и будет. – Жанна приобняла подругу за плечи и грустно улыбнулась. Все люди живут с похожей надеждой. Все уже устали от этой затяжной войны.
– Пообещай мне, – вдруг сменила тему Дайна, – если я вдруг погибну, ты своими глазами увидишь, как воцарится мир.
– А если умру я, то увидишь ты, – парировала Жанна, плотнее натягивая на русоволосую голову шапку, а затем и капюшон, подула тёплым воздухом на замёрзшие руки.
– Говорим так, будто помирать уже собрались. – Дайна грустно засмеялась.
– Брось, мы ещё всех каргов переживём!
– Твоим словам да волю...
Дальше они сидели в тишине, слушали песни ветра и вспоминали былые времена, когда на Земле царило солнце, поляны покрывала зелёная трава с цветастыми коврами цветов, по улицам беззаботно бегали дети, сновали старушки с костылями, недовольно ворча, сигналили проезжающие машины и многое другое.
Вдруг рыжеволосая обеспокоилась:
– Сколько прошло времени с момента, как ушли ночные сменщики?
– А? Да порядка сорока минут…
Тут и Жанна встрепенулась, встревоженно взглянула на подругу, но внимание Дайны завлекло что-то впереди: там с трёх сторон к шатрам приближались дневные. Жанна глянула на часы.