Страница 12 из 14
– После этого поражения мы потеряли свои амбиции на мировое господство, – говорит Петер Гунделах. – Оно сбило нам спесь. Правительство взялось за укрепление нашей национальной идентичности и усилило внутреннюю политику.
Последние полтора века датское правительство выделяло щедрые средства на социальные программы, создавая процветающее государство всеобщего благополучия. В Дании самый высокий в мире показатель ВНП на душу населения. А также самая высокая доля расходов бюджета на охрану детства, самый низкий уровень коррупции и самый высокий уровень доверия людей друг к другу.
Все эти факторы тесно связаны со счастьем. Датчане верят, что у них есть право на здравоохранение, образование и материальную государственную поддержку.
Студенты университетов, как узнали Эрвинс и Валерия, не только учатся бесплатно, но и получают государственную стипендию. Высшее образование в Дании занимает около шести с половиной лет, и это дает студентам достаточно времени, чтобы найти себе профессию и хобби, которые принесут им удовлетворение. Молодые родители могут на год брать оплачиваемый государством отпуск по уходу за ребенком, и их зарплата в это время сохраняется почти в полном объеме. Это правило распространяется и на гомосексуальные пары, которым позволено жениться с 1986 года.
Датчане усердно работают, но редко посвящают работе более 37 часов в неделю и не отказываются от отпусков. Цена за эти многочисленные плюсы – самый высокий в мире налог на доходы. Он колеблется в диапазоне от 42 до 68 процентов в зависимости от размера дохода и уравнивает граждан, позволяя мусорщику получать больше врача.
– Датское счастье тесно связано с представлением о tryghed – чувстве защищенности, которое для датчан начинается с материнской любви и продолжается в их взаимоотношениях с правительством, – заметил американский антрополог Джонатан Шварц, который живет в Копенгагене. – Система не столько обеспечивает счастье, сколько предохраняет людей от всего того, что делает их несчастными.
Возможно, датское счастье также объясняется отсутствием хвастовства и «понтов». В романе Акселя Сандемусе «Беглец пересекает свой след», опубликованном в 1933 году, был список правил, получивший название «закон Янте». Ты не умнее всех остальных, гласит «закон Янте», так что и не пытайся выделиться.
Амбициозность для датчанина – отрицательная черта. Гораздо легче заработать уважение, передвигаясь на велосипеде, чем на «БМВ». Но в удивительном мире датского счастья это большой плюс. Датчанам не надо пускать пыль в глаза. И им не приходится ради денег не покладая рук вкалывать на нелюбимой работе, ведь уважение все равно не купишь. Они находят работу, которая им по душе, и отдаются ей всем сердцем. Дания дарит миру лучших архитекторов, дизайнеров и шеф-поваров.
Учитывая высокие налоги и скромные зарплаты, датчане не обставляют свои дома дизайнерской мебелью и не ходят еженедельно в рестораны с тремя звездами Мишлен. Однако им нравятся качественные вещи, с покупкой которых порой приходится повременить.
– Датчане месяцами планируют покупки, внимательно изучают рынок и предвкушают радость, – сказал мне копенгагенский журналист Андерс Вебер. – Центральное место в нашем доме занимает дорогой стол, на который ушла вся месячная зарплата и покупка которого планировалась целый год.
Ольборг – третий по величине город Дании. Он уступает Копенгагену и Орхусу по размерам, достопримечательностям и парадной атмосфере, однако это делает его еще более датским. Это самый северный региональный центр Дании, где зимы долгие и темные. Люди собираются за столом со свечами, беседуют или играют в игры – проводят вместе счастливые часы в атмосфере хюгге. Летом, с мая по октябрь, они трудятся на дачах, где выращивают овощи и переговариваются через забор с соседями. Иногда в удобной обуви прогуливаются по Лимфьордской верфи и сдержанно здороваются друг с другом едва заметными кивками – таково стандартное приветствие суровых датчан.
Датчане усердно работают, но редко посвящают работе более 37 часов в неделю и не отказываются от отпусков.
Кроме того, Ольборг обладает всеми преимуществами среднего по размеру города (около 200 тысяч жителей). Он достаточно велик, чтобы найти работу и друзей, но при этом не так огромен, чтобы подавлять своими размерами. По данным исследований, такой размер города идеален для счастья.
В городах с населением более 200 тысяч человек – самые низкие показатели счастья, – говорит доцент кафедры государственной политики Ратгерского университета в Камдене Адам Окулич-Козарин. – Там слишком много людей, слишком шумно и слишком много искусственного света. Эта среда не идеальна для жизни. В городах поменьше у человека больше шансов завязать глубокие отношения.
Исследования показывают, что лучше всего людям живется возле воды, поблизости от зон отдыха и там, где легко встретить друзей и знакомых, чтобы получить оптимальные 6 часов социального взаимодействия в день. Иными словами, в городе вроде Ольборга у вас больше шансов на счастье.
И это возвращает нас к Эрвинсу и Валерии. Они бросили несчастную жизнь в Восточной Европе ради счастливой жизни в Ольборге. Как и большинство опрошенных нами жителей Дании, они сказали, что чувствуют себя в безопасности, доверяют другим горожанами и считают деятельность местного правительства эффективной и полезной. Почти все люди в Ольборге удовлетворены своим финансовым положением и жизнью в целом. Стоит ли удивляться, что Эрвинс и Валерия после жизни в Латвии стали счастливыми именно здесь?
Может ли переезд в более счастливое место сделать человека счастливее? Чтобы узнать это, я разыскал канадского экономиста Джона Хеллиуэлла. Джон – интересная личность, ему явно пошло на пользу профессиональное изучение счастья. Летом он живет за городом, в коттедже на принадлежащем Британской Колумбии острове Хорнби, рядом с провинциальным парком Хеллиуэлла. Парк создан на территории, которую его семья пожертвовала системе природных парков.
Джон является одним из редакторов ежегодного «Мирового доклада о счастье» – самого большого в мире свода данных о счастье.
В академических кругах бытует мнение, что мы все рождаемся с «заданным уровнем» счастья и жизненные обстоятельства могут оказывать на него лишь временное влияние. Несколько лет назад Джон решил проверить это.
Из прошлых исследований известно, что люди, которые пережили экстремальные происшествия (выиграли в лотерею или утратили способность двигаться из-за паралича), примерно через год в основном возвращаются на свой врожденный уровень счастья. То есть как хорошие – повышение по службе, увеличение заработка, женитьба, – так и плохие события – увольнение, развод, потеря близкого, – обычно оказывают лишь временное влияние на уровень нашего счастья. Но, изучив 400 тысяч канадских анкет о качестве жизни, Джон с коллегами заметил другое.
Канада – довольно счастливая страна. В 2016 году по уровню счастья она заняла шестое место в мире. В последние 40 лет исследователи изучали судьбы иммигрантов, которые переехали в Канаду из более чем сотни стран. Среди этих людей были выходцы из Африки, Азии, Латинской Америки и Восточной Европы – тех регионов, где люди сообщают о гораздо более низком уровне счастья. Как ни странно, Джон и его коллеги обнаружили, что вне зависимости от родной страны всего через несколько лет после приезда в Канаду иммигранты давали своему счастью оценки, которые больше соответствовали канадскому уровню. Любопытно, что на это не влияли ни статус, ни пол, ни возраст, ни профессия.
Датчане охотнее тратят лишние деньги на отдых и предметы искусства, чем на дизайнерскую одежду и роскошные машины.
Все они просто переехали в Канаду.
Это исследование хорошо показывает, что произошло с моими друзьями из Дании. Недавно я позвонил Эрвинсу из своего дома в Миннеаполисе. В Ольборге был вечер, они только что поужинали. За те несколько месяцев, которые прошли с нашей прошлой встречи, Эрвинс заключил долгосрочный контракт на написание компьютерной программы.