Страница 15 из 131
Неожиданно для себя Ксения обнаружила, что страх от встречи с Владом пусть не исчез полностью, но ее хотя бы перестало скручивать изнутри. Он растворился, растаял, осел фоном, а уже на этот страх наслаивались другие эмоции, причем настолько сильные, сбивающие с толку, что она не смогла бы дать им точного определения. Вот он здесь, на расстоянии вытянутой руки, и между ними нет преграды в виде бронированного стекла или железной решетки. Ему ничего не стоит снова раздавить ее словесно, морально, физически, но понимание того, что он вышел с твердым намерением отобрать у нее сына, заставляло ее говорить, отстаивать свою позицию, не обращать внимания на обидные и колкие замечания, от которых становилось больно на душе. Иногда вспыхивала злость, когда он бросался несправедливыми обвинениями. Но страх ушел на второй план.
— А это суд будет решать, — уверенно оборвал ее Влад. — И имей в виду, если ты сейчас будешь противиться моим встречам с сыном, тебе это сыграет в минус.
— Ни один суд не присудит тебе ребенка, — Ксения знала это наверняка. Именно об этом ей много раз твердила Юля, и Денис подтверждал то же самое. Влад просто хочет ее запугать. Однако то, что он собирался действовать цивилизованными методами, все-таки вселяло надежду. Если бы он решил внаглую просто отобрать у нее сына, уповая на безнаказанность и старые связи, это могло ощутимо подкосить ее морально.
— Это мы еще посмотрим, — Демидов потянулся к рычагу коробки передач. — Сейчас мы едем в сад и забираем сына, — заявил безапелляционно. — Сегодня весь день он будет с нами. С родителями, — повторил с нажимом, глядя на нее.
Что значит «с нами»? Девушка недоумевающе подняла глаза на Влада.
— Мне нужно в институт, а потом на работу, — попыталась она увильнуть от нелепой «семейной» прогулки. — Я освобожусь только к вечеру.
— Прекрасно, — хмыкнул он. — Значит, мой сын весь день будет со мной. Я хочу наверстать упущенное.
Двигатель взревел, машина медленно тронулась с места.
— Подожди. Нельзя вот так сразу, — как за соломинку ухватилась Ксения за последний аргумент. Может, пожалеет ребенка? Не станет столь резко вырывать Дениса из привычной обстановки? — Мне нужно его подготовить.
— У тебя было на это пять лет, — сурово отрезал Демидов.
— Он будет плакать без меня. Он ни с кем не остается, кроме меня.
— Ничего, поплачет и успокоится, — отмахнулся Влад, но через секунду спохватился, цыкнул, не скрывая гнева: — Ни с кем не остается… Будет плакать… А ты его на ночь бросаешь в чужом месте! Херовая ты мать, однако!
— Я нормальная мать! Я хорошо смотрю за ним! — воскликнула девушка. Теперь на поверхности закипело возмущение. Он не имеет права обвинять ее в плохом исполнении материнских обязанностей. В конце концов, просто так она никогда не бросала ребенка одного, только из-за работы. — Занимаюсь — он и стишки умеет рассказывать. И рисуем мы вместе, и играем! Я учу его…
— Видел я, чему ты его учишь. Чужого мужика «папой» называть, — усилием воли Влад заставил себя смотреть на дорогу. Отвык уже от вождения, а еще захотелось встряхнуть ее со всей мочи. Казалось, слов будет недостаточно, чтобы справиться с тем негодованием и яростью, что бурлили внутри. Неужели, она не понимает, каково это ему? Хотя, нет, все прекрасно понимает и специально делает ему назло, мстит. Знает, самые болезненные точки и бьет по ним прицельно.
Ксения замолчала, отвернулась к окну. Влад кинул на нее косой взгляд, и внутри у него все зашлось, задергалось, завопило благим матом. Молчание — знак согласия…
— Что, возразить нечего?! — накал его голоса вновь пополз наверх, пальцы снова вцепились в руль.
— Этому я его не учила, — устало ответила Ксения, прислонившись разгоряченным лбом к холодному стеклу. — Он сам, — бесполезно просить и умолять. Даже ради душевного спокойствия сына Демидов не изменит своего решения. А ей придется и о сегодняшних занятиях забыть и звонить кому-то из девчонок, чтобы подменили ее. И весь день быть рядом с бывшим… кем?
Она закрыла глаза и больше не слушала упреков Влада. Одно его присутствие словно вытягивало из нее все жизненные соки. Всплеск эмоций в свою защиту, а потом опустошение. Все напрасно. Все зря. Глупая, с самого же начала знала, еще когда он только сел, что никуда ей от Влада не деться. На что надеялась?
— Этот сад?
Вопрос застал ее врасплох. Оказывается, за то время, что они продвигались по утренним пробкам, она успела задремать. Сказывались постоянные недосыпы. Вздрогнула от его грубоватого голоса, а показалось, что в кромешную бездну сорвалась.
Влад аккуратно припарковался у резной ограды, взглянул на девушку.
— Пойдем, отпросишь его на сегодня и скажешь, что больше на ночь оставлять не будешь, — не говорил, а приказы отдавал.
— Этот сад специально для деток, которых не с кем оставлять. У них правило — если вы на ночь не остаетесь, то этот сад не для вас. У них очереди дикие, я с трудом его сюда устроила, по знакомству, — пустилась в объяснения Ксения, стараясь, чтобы голос звучал спокойно, примирительно и в то же время убедительно. — А если переводиться в другой садик, то снова нужно будет привыкать к группе, к воспитателям.