Страница 3 из 11
Он поклонился, не сводя с меня глаз.
— Могу я пригласить вас на танец?
Мой желудок сделал глупое сальто при виде его ухмылки. Он был более покладистым, чем большинство мужчин, но у меня было чувство, что это только прикрытие. Может быть, он и усовершенствовал привычку соседских мальчишек, но под этим скрывался хищник, готовый к прыжку. Я не собиралась быть его добычей.
Отец наблюдал за мной со своего места за столом, так что у меня не было выбора, кроме как кивнуть в ответ на вопрос Маттео или рискнуть устроить сцену. Не то, чтобы меня это волновало, но я не хотела добавлять больше стресса Арии. Она уже была на грани.
Маттео взял мою руку и положил свою ладонь мне на поясницу, тепло его кожи чувствовалось сквозь тонкую ткань моего платья. Мой желудок сжался, но я заставила себя надеть маску скуки. Я ненавидела то, как мое тело реагировало на Маттео. Если бы мне разрешили общаться с другими парнями, Маттео, вероятно, не произвел бы на меня впечатления. Правильно?
Я посмотрела на него. Вблизи я разглядела, что глаза у него темно-карие с почти черным ободком. У него были густые черные ресницы и тень щетины на щеках и подбородке. Его улыбка стала шире, и я отвернулась, сосредоточившись на танцующих вокруг нас гостях. Все смеялись и улыбались, веселились. Со стороны это выглядело как чудесный праздник. Было так чертовски легко позволить ветру, дующему с океана, унести с собой реальность.
Маттео притянул меня еще ближе, прижимая наши тела друг к другу так, что я могла чувствовать каждый дюйм мышц, а также оружие, спрятанное под его жилетом. Я заерзала, хотя часть меня хотела наклониться, подойти ближе и завладеть его ртом для поцелуя. Без сомнения, это был бы скандал на свадьбе.
Отец взбесится. Этого было почти достаточно, чтобы мне захотелось сделать это. Почему девочки должны быть вынуждены ждать их первого поцелуя, пока они не будут замужем? Это было нелепо. Я пожалела Арию за то, что ей пришлось испытать свой первый поцелуй перед всей свадебной вечеринкой. Со мной такого не случится. Мне было все равно, кого подкупить, чтобы он меня поцеловал.
Маттео наклонился, дразняще улыбаясь.
— Ты выглядишь великолепно, Джианна. Раздраженный вид очень хорошо сочетается с твоим платьем.
Не успела я остановиться, как из меня вырвался смех. Я попыталась скрыть это кашлем, но Маттео, судя по выражению его лица, не поверил. Черт подери! Я прищурилась. Напрасно. Я решила не обращать внимания на Маттео до конца нашего танца, надеясь, что мое тело сделает то же самое, но затем ублюдок начал двигать большим пальцем взад и вперед по моей спине, и каждый нерв во мне, казалось, вернулся к жизни.
Я хотела поцеловать его, а не просто назло отцу и всем другим мужчинам в нашем мире, которые считали, что это нормально держать женщин на поводке. Я хотела поцеловать его, потому что он пах восхитительно, и именно по этой причине мне нужно было быстро уйти от него.
К сожалению, Маттео, казалось, намеревался свести меня с ума, потому что после нашего первого танца ему удалось украсть у меня еще два танца, и, к моему крайнему раздражению, мое тело не перестало реагировать на его близость. У меня было чувство, что он знает, и именно поэтому он продолжал гладить мою спину так легко, но я не могла попросить его остановиться, не признавшись, что это беспокоит меня, и почему-то часть меня не хотела, чтобы он останавливался.
Была почти полночь, когда люди начали кричать, чтобы Лука лег спать с Арией. Ей не удалось скрыть панику. Когда она встала и взяла протянутую руку Луки, ее глаза встретились с моими, но Лука уже уводил ее, сопровождаемый толпой кричащих мужчин. Меня охватил гнев. Я вскочила на ноги, полной решимости последовать за ней и помочь. Мама схватила меня за запястье и резко остановила.
— Это не твое дело, Джианна. Сядь.
Я сердито посмотрела на нее. Разве она не должна была защищать нас? Вместо этого она смотрела на нее без тени сострадания. Я вырвалась от нее, испытывая отвращение к ней и ко всем вокруг нас.
Отец стоял рядом с Сальваторе Витьелло, который выкрикивал что-то вроде.
— Мы хотим видеть кровь на простынях, Лука!
Я почти схватила его. Вот сволочь. Нью-Йорк и его больные традиции. Несмотря на предостерегающий взгляд отца, я повернулась и последовала за мужчинами. Лука и Ария были почти у дома, и мне было трудно пробиться сквозь толпу гостей, чтобы добраться до них. Я даже не знала, что буду делать, если доберусь до них. Я едва могла затащить Арию в нашу общую спальню и запереть дверь. Это никого не остановит, и меньше всего Луку. Этот парень был чудовищем.
Несколько мужчин сделали непристойные замечания в мою сторону, но я проигнорировала их, мои глаза твердо сфокусировались на белокурой голове Арии. Я почти добралась до начала толпы, когда Ария исчезла в хозяйской спальне, а Лука закрыл дверь. У меня перехватило дыхание, беспокойство и гнев заняли центральное место в моем теле.
Я колебалась между тем, чтобы ворваться в спальню, надрать Луке задницу и убежать как можно дальше, чтобы не слышать, что происходит за этой дверью. Большинство гостей мужского пола возвращались на улицу, чтобы продолжить пить, только Маттео, который выкрикивал отвратительные предложения через дверь, и несколько молодых мужчин из Нью-Йорка все еще были рядом. Я попятилась, зная, что ничего не могу сделать для Арии, и ненавидя это больше всего на свете. Так часто в прошлом Ария защищала меня от отца, и теперь, когда она нуждалась в защите, я не могла помочь ей.
Я решила пойти в спальню, вместо того чтобы возвращаться на вечеринку. У меня не было настроения снова встречаться с родителями. Я бы только сильно поссорилась с отцом, и мне действительно не нужно было это сегодня. Прежде чем я успела направиться по коридору к своей комнате, на моем пути появились два парня. Я не знала их имен. Они были ненамного старше меня, лет восемнадцати. Один из них все еще щеголял с детским жиром и прыщами. Другой был выше и выглядел более угрожающе.
Я попыталась обойти их, но высокий парень преградил мне путь.
— Вот дерьмо, — сказала я, глядя на двух идиотов.
— Не будь занудой, рыжая. Интересно, ты там тоже рыженькая? — он указал мне между ног.
Мои губы скривились в отвращении. Как будто я не слышала этих слов раньше.
Прыщавый фыркнул от смеха.
— Мы могли бы попытаться выяснить.
Внезапно появился Маттео. Он схватил высокого парня за голову и приставил острый длинный нож к его промежности.
— Или, — сказал он устрашающе спокойным голосом. — Мы могли бы попытаться выяснить, сколько времени тебе потребуется, чтобы истечь кровью, как свинье, после того как я отрежу тебе член. Как это звучит?
Я воспользовалась моментом, чтобы врезать коленом прыщавому парню по яйцам. Он вскрикнул и упал на колени. Наверное, мне не следовало так радоваться.
Маттео поднял темные брови.
— Хочешь тоже попробовать?
Мне не нужно было повторять дважды. Вместо этого я нанесла хороший удар и опустила второго парня на колени. Оба парня смотрели на Маттео расширенными от страха глазами, полностью игнорируя меня.
— Отвали, пока я не решил перерезать тебе глотку, — сказал Маттео.
Они бросились врассыпную, как собаки, зажав между ног свои руки.
— Ты их знаешь? — спросила я.
Маттео вложил нож в чехол. Он не выглядел таким пьяным, каким казался на вечеринке. Может быть, все это было напоказ. Быстрый взгляд вокруг заставил меня осознать, что мы были одни в этой части дома, и по тому, как мое сердце забилось быстрее, а желудок затрепетал, я поняла, что это действительно была плохая идея.
— Это дети двух наших солдат. Они еще даже не стали мужчинами.
Вовлечение их в мафию, вероятно, не превратит их в более хороших людей.
— Я бы и сама справилась, — сказала я.
Маттео снова осмотрел мое тело.
— Я понимаю.
Это был не тот ответ, которого я ожидала, и я не была полностью уверена, разыгрывал он меня или нет.