Страница 15 из 16
Стас бросился за мной, рванул дверь магазина так дико, словно собирался ее сломать, но я все равно успела выскочить на улицу. Вдохнула прохладный вечерний воздух, тряхнула волосами, ощущая, как пряди тяжело ложатся на спину. Господи, дай успокоиться.
– Кто бы говорил? – рявкнул Стас.
В то же мгновение он прижал меня к стене, сдавил мои предплечья, не позволяя вырваться. Оставить вопрос без ответа было невозможно.
– Именно. Если я попала по блату, то ты держишься тут через постель! О да, Стасик… да, красавчик… – простонала я, пародируя восхищенную Леночку. – Держишься не благодаря мозгам, а потому, что женский коллектив слишком тебя любит. Думаешь, это не заметно?
– Замолчи! – крикнул Соломинцев, придвигаясь еще ближе.
– А то что? Сам заткнешь мне рот? Спасибо, и так обездвижил! Ромка-то твой адекватный, все понимает. А ты кто, Соломинцев? Монстр?
Оказавшись припертой к стенке – в прямом смысле, – я трепыхалась, как мышка, загнанная в угол. Злилась и кусала побольней, словно хотела нанести хоть парочку ран заведомо выигравшему хищнику. Только зря. Потому что я была совсем не мышью, а Соломинцев – не уличным котом. Он бы всяко отпустил, если бы с ним удалось поговорить по-человечески. Но вместо этого случилось то, что случилось.
Стас не ответил, не закрыл мне рот ладонью. Он просто резко наклонился и, клацнув зубами, впился мне в основание шеи. Мгновенно, немного болезненно и…
Я всхлипнула, пытаясь вырваться, но вырываться уже было не нужно. Соломинцев разжал руки и отошел. Нахмурился, словно до сих пор злился и одновременно… стыдился? Брезговал?
– Иди-ка ты к своему парню. И попробуй оправдаться, – выплюнул он. – И запомни: хочешь общаться с Ромкой – общайся, но не больше. Он мой друг.
Друг. Друг! Да он ведет себя, как чертов гей… я зажала ноющую шею ладонью и кинулась прочь. Первый раз в жизни темнота не страшила, а обещала укрытие. Сбежать, сейчас же, быстрее! Но у последнего перед аллеей фонаря я обернулась и заметила Соломинцева там же, где оставила. Он стоял сгорбившись и пристально смотрел на меня. Глаза поблескивали в полутьме. Такой разбитый, словно наша ругань вытянула из него все силы.
Что же я делаю?
– Стас, – крикнула я, потихоньку пятясь к аллее. – Мне действительно просто нравится общаться с Марковым. Не глупи. И извини, если это так важно. Я не хочу рушить вашу дружбу.
И я юркнула в темноту, больше не оборачиваясь. Да, я расклеилась. Бывает. Возможно, виной всему стресс; возможно, извиняться не стоило. Но теперь на душе почему-то стало легче.
Зато настроение упало. Вместо короткой прогулки до дома по парку я в итоге выбрала длинный маршрут через пляж. На небольшой лесенке к побережью скинула туфли, чтобы не развалились ненароком, и ступила босыми ногами на мелкую гальку. Достав плеер, глубоко вздохнула, врубила одну из любимых песен и перевела взгляд на спокойное море. Вот бы мне хоть капельку его сил…
Долой паршивое настроение. Волны и алые паруса – вот что мне нужно сегодня! Не выдуманные парни, не Греи-извращенцы, а настоящая сказка. А мечтать лучше всего под музыку. А еще можно пожаловаться, написав несколько сообщений Катюше или Саймону – после этого точно станет легче.
Стас еще долго стоял на крыльце. На этот раз не курил – во-первых, сигарет с собой не было; во-вторых, пообещал себе снова завязать, – но тянуло невероятно. Кое-как успокоившись, он вернулся в магазин и вновь подошел к полкам с напитками. Всё уже успели поставить на место, даже выровнять, но пара бутылочек все равно выбивалась из общей картины. Стас достал одну из них, покрутил в руках, рассматривая этикетку. Клубничный мохито. Что ж…
– Вы простите за то, что было, – улыбнулся он продавщице, протягивая бутылку. – Просто немного повздорили.
– Милые бранятся… – Она, казалось, не сердилась. – Только в следующий раз не пытайтесь громить магазин.
Милые… Да, в следующий раз они разгромят половину отдела, если он будет продолжать так же беситься. А она – так его злить.
Глава 9
Ромка объявился следующим утром – именно утром, а не в обеденный перерыв. Когда я в несусветную рань подходила к дверям отдела, он уже стоял там, подпирая плечом стенку. А ведь я пришла одной из первых, потому что всю ночь совершенно не могла спать. Со «своим парнем», конечно, объясняться не пришлось, но след от укуса Стаса остался заметный и болезненный, почти как засос. Его пришлось прятать от бабули, замазывая тоналкой и засыпая пудрой.
Так что с утра я была хмурая и сонная, зато Марков лучился счастьем.
– Привет! – Он замахал рукой еще издалека. – Виноват, что вчера не пришел, проспал, опоздал минут на десять, и Стас, гад мой родной, запретил куда-либо шастать во время перерыва. Даже сам принес еду прямо в отдел. Сама заботливость.
– Да, сама заботливость, – мрачно отозвалась я.
Кроме укуса покоя вчера вечером не давали мысли. Я сидела на берегу, слушала плеер и перебирала их, как жемчужины, пытаясь нанизать правильное ожерелье. Вот если бы Соломинцеву, например, понравилась Катюша, я б ее ревновала к этому скоту? Наверное, нет. А если добавить парочку деталей? Что, если бы у Стаса была девушка, выдуманная, конечно, но мы бы об этом не знали? Тогда я переживала бы за подругу? Да, определенно. И точно пыталась бы всячески отгородить ее, не позволяя обжечься.
Пока я шла к своему рабочему месту, Рома шагал следом. Даже галантно предложил папочку донести, словно пытался выслужиться, словно знал о нашем со Стасом вчерашнем разговоре.
– Ром, слушай, – грустно начала я, врубая компьютер, – давай не будем. Иди к себе и спокойно занимайся своими делами.
– С чего вдруг? – нагло поинтересовался он, плюхаясь на соседний стул.
– Мы же не друзья. – Я пожала плечами. – Да, уже стали хорошими приятелями, нам весело вместе, но это еще не дружба. Так, зародыш.
Марков резонно заметил:
– Если любую дружбу, ненависть и любовь убивать еще в зародыше, то на свете даже людей не останется.
– Понимаю, но с Соломинцевым вы друзья, а меня он недолюбливает. Думаю, лучше его не бесить.
– О да, недолюбливает… – Марков не дал продолжить, заржал, как идиот, сползая потихоньку под стол. – Энжи, я же просил, успокойся. Я знаю Стаса, а сейчас вот начал кое-что окончательно понимать. Это мужская дружба, здесь всякое бывает.
– Всякое? – вспылила я, не удержавшись, и потянула за ворот водолазки. – Он вчера психанул и меня покусал! Это ты называешь «всякое»?
Я честно не хотела жаловаться, но обида не отпускала, а поведение Стаса пугало. Но Марков, вместо того чтобы ужаснуться, увидев синяк на шее, вновь рассмеялся.
– Что? Это он вообще-то тебя так ревнует, – возмутилась я в ответ.
Ромка только сильнее заржал, колотя ладонью об стол.
– Сказал, чтобы я теперь попробовала оправдаться перед своим парнем, раз тебя пытаюсь соблазнить за его спиной.
– И как, оправдалась? – выдавил сквозь смех Марков.
– К счастью, не перед кем. Парня нет. – Я развела руками. – Но факта того, что Соломинцев меня нагло покусал, это не отменяет.
Рома все-таки успокоился и сел ровно, побарабанил пальцами по столу, словно раздумывая над последними моими словами.
– А почему Стас считает, что есть? – наконец спросил он.
– Сам делал дурацкие намеки, когда я карикатуру нарисовала. Вот и ляпнула.
– Ясно. – Марков вновь искренне развеселился. А я внезапно сообразила, что он спокойно может проболтаться об этом Соломинцеву.
– Эй! Только другу не говори, а то с него станется, – торопливо предупредила я.
– Не переживай, не скажу, – кивнул он. – Так даже интересней.
Почему так «интересней», расспросить Рому не удалось. Время перевалило за без двадцати девять, и офис постепенно начали наводнять наши девочки.
В итоге Рома от меня не отстал. Зато Стас больше не считал своим долгом заявлять, будто я морочу Маркову голову. Он предоставил другу самому решать, с кем и зачем общаться. Однако Соломинцев каждый перерыв заявлялся в наш отдел и недовольно косился на меня и Рому, стоило нам оказаться вместе. Игнорировать его не получалось – от взглядов пробирал озноб.