Страница 11 из 18
Подвести итог обзора требований японских военных трактатов относительно речи воинов можно чеканной формулировкой
Ямамото Утихидэ: «Военачальник навлекает на себя позор в пяти случаях:
1. Когда он принимает единоличные решения, не позаботившись узнать мнение своих командиров и простых воинов.
2. Когда он лжив или слишком многоречив, произносит путаные речи, от которых в сердцах воинов поселяется сомнение.
3. Когда он лишен человеколюбия, не заботится о своих солдатах, не награждает за подвиги.
4. Когда он слабодушен и мягкотел, не понимает жизни и смерти.
5. Когда он управляет беспорядочно, не установив твердых и справедливых правил» [24, с. 209–210].
Первые два пункта, касающиеся употребления речи, словно списаны с византийских трактатов Псевдо-Маврикия и Льва Философа. Они же иллюстрируют всю глубину непримиримого антагонизма между подходами к пониманию сути воинского искусства вековыми противниками – Японией и Китаем: путь силы и натиска противостоит пути хитрости и коварства, путь честности и благородства – пути лжи и притворства, путь воспитания духа и закалки тела – пути опоры на инстинкт и Число.
Далее достойный Ямамото Утихидэ фактически повторяет Кекавмена: «Не обращаться к врагам с грубыми и непристойными речами было в старину правилом – даже простые солдаты его соблюдали» [24, с. 211]. Из этого можно заключить, что в основных чертах японцы гораздо ближе европейскому менталитету, нежели жители Поднебесной, и достойно сожаления, что в стратегических союзниках России сегодня числятся не они, а лукавые соотечественники Сунь-цзы.
ВЫВОДЫ. Вместе с совершенствованием средств ведения вооруженной борьбы усложнялась организация войска, развивались тактика и стратегия. От военачальников все больше требовалось не сколько пробудить в подчиненных воинский дух перед сражением, сколько воспитать его, чтобы привести на поле боя уже вполне боеспособные войска. Воспитание – процесс длительный и сложный, наиболее эффективно осуществляемый в деятельности, поэтому словесные методы воспитания стали все чаще подменяться методами организационными – тщательная регламентация всех сторон жизни и деятельности воина способствовала возникновению корпоративного духа, обеспечивавшего постоянную готовность к применению войск по их прямому предназначению. Соответственно, слово военачальника все чаще стало уступать место слову устава – важнейшего документа, определяющего боевую и повседневную деятельность армии и флота.
Уже древние военные трактаты были весьма лаконичны в описании требований, предъявляемых к речевой деятельности полководцев и войск, рассматривая красноречие в общем ряду нравственных и боевых качеств личности полководца; в воинских уставах последующих эпох эта тенденция сохранялась. В воинском дискурсе Нового времени, с возникновением постоянных армий, все большее значение приобретали письменные жанры: ордера баталии, диспозиции, всевозможные артикулы, наказные памяти, уложения, инструкции, указания, наставления, предписания, приказы и наконец собственно уставы. В лишенных средств индивидуализации стиля «бумагах» личность военачальника растворялась настолько, что становилось на первый взгляд совершенно неважным, кто стоит во главе армии, – она призвана была действовать, как отлаженный механизм, руководясь общим для всех и каждого предписаниями, претендующими на всеохватность ситуаций, возникающих на войне и в воинской деятельности. Однако в действительности оказалось, что армии, где этот принцип был доведен до логического завершения, утрачивали победный дух и становились жалкой игрушкой, способной только тешить взор власть предержащих однообразной красивостью рядов на парадах и смотрах, или забюрократизированной организацией, полагающей смысл своего существования в проведении учений.
Как известно, общественное бытие и общественное сознание взаимно определяют друг друга через общественную речь. Регламентация деятельности, таким образом, не может напрямую или косвенно не отражаться на регламентации речи. Даже если на страницах воинских уставов мы не встречаем прямых указаний по организации и характеру речевой деятельности военнослужащих, их тексты выступают источником, регламентирующим воинский институциональный дискурс через посредство идей, заложенных в устав, приоритета целей и задач, который тот ставит перед военнослужащими, наконец, от того, каким языком он написан. От этого зависит формирование личности воина и в конечном счете боеспособность вооруженных сил.
Список использованных источников по разделу I
1. Аверинцев С. Другой Рим: Избранные статьи. СПб.: Амфора. ТИД Амфора, 2005. – 366 с.
2. Артхашастра или наука политики. – М.: Научно-издательский центр «Ладомир», «Наука», 1993.
3. Асклепиодот Тактика [Электронный ресурс] // URL: http:// www.simposium.ru (дата обращения: 5.09.2017 г.).
4. Два византийских трактата конца X века. – СПб.: Алетейя, 2002.-412 с.
5. Зверев С.Э. Военная риторика Средневековья. – СПб.: Алетейя, 2011. – 208 с.
6. Искусство войны: Антология военной мысли. – СПб.: ООО «Амфора», 2016. – 542 с.
7. Ксенофонт Воспоминания о Сократе [Электронный ресурс] // URL: krotov.info/lib_sec/ll_k/kes/kkseno3b.htm (дата обращения 6.09.2017 г.)
8. Лев VI Мудрый Тактика Льва. – СПб.: Алетейя, 2012. -368 с.
9. Маврикий Тактика и стратегия. Первоисточник сочинений о военном искусстве императора Льва Философа и Н. Маккиавелли. СПб, 1903.
10. Малявин В. Военный канон Китая. Сунь-цзы. Сунь Бинь. – М.: РИПОЛ классик, 2016. – 496 с.
11. Никифор II Фока Стратегика. – СПб.: Алетейя, 2005. – 288 с.
12. О стратегии: Византийский военный трактат VI века. – СПб.: Алетейя, 2007. – 160 с.
13. Онисандра наставления военачальникам. Переведенные с греческого и изданные с греческим текстом, примечаниями и таблицами бароном Ф. Стуартом. СПб, 1828.
14. Перевалов С.М. Тактические трактаты Флавия Арриана: Тактическое искусство; Диспозиция против аланов. – М.: Памятники исторической мысли, 2010. – 388 с.
15. Полиэн Стратагемы. – СПб.: Евразия, 2002. – 608 с.
16. Сергеенко М.Е. Жизнь древнего Рима [Электронный ресурс] // URL: e-libra.ru›read/315738-zhizn-drevnego-rima..html (дата обращения 6.09.2017 г.)
17. Советы и рассказы Кекавмена. Сочинение византийского полководца XI века. – М.: Наука, 1972.
18. Сунь-цзы Искусство стратегии. – М.: Изд-во Эксмо; СПб.: Мидгард, 2006. – 528 с.
19. Тайная тайных. // Памятники литературы Древней Руси. Конец XV— первая половина XVI века. – М.: Худ. лит., 1984. – С. 534–592.
20. У-цзы Об искусстве ведения войны. – М.: Воениздат, 1957
21 . Феофилакт Симокатта История. – М.: Изд-во АН СССР, 1957.-222 с.
22.Цзе Сюань Военный канон в ста главах. – М.: Европа, 2011.– 170 с.
23.Элиан Тактика [Электронный ресурс] // URL: http://www. simposium.ru (дата обращения: 5. 09.2017 г.).
24. Юдзан Дайдодзи Будосесинсю. Ямамото Цунэтомо Хагакурэ. Юкио Мисима Хагакурэ Нюмон. – СПб.: Евразия, 2000. – 320 с.
Раздел II
Воинские уставы
Глава 1
Уставы Московского государства и Российской империи
1.1. Уставы Московского государства
Первыми отечественными уставами, посвященными организации если не регулярного, то правильно устроенного войска, были «Устав ратных, пушечных и других дел, касающихся до воинской науки» (1607) и «Ученье и хитрость ратного строения пехотных людей» (1647)[29]. Несмотря на то, что в целом они представляли собой переводные сочинения, в них уже содержались указания переводчиков и составителей на цель и смысл воинской службы.
29
«Боярский приговор о сторожевой, станичной и полевой службе» (1571) относится все же к организации пограничной службы и здесь не рассматривается.