Страница 10 из 16
– Ну наконец-то! – с легким оттенком зависти вздохнула Саша, – тогда прощаю, причина уважительная!
– Но без подарка тебя не оставлю! Думаешь, забыла? Но только придется тебе меня в Пулково проводить!
– Во сколько?
– В начале пятого, успеешь?
– Постараюсь, – прикинула Саша, что вроде впритык, но укладывается.
Вот, спасибо боссу за подарок! Если бы в офисе торчал – ничего бы не успела…
– С кем летишь? – не смогла сдержаться Саша, хитро про себя усмехаясь.
Хорошо, что по телефону этой усмешки было не видно. Алевтина терпеть не могла, когда над ней подтрунивают, особенно по поводу личной жизни. Она вечно строила из себя чрезвычайно серьезную бизнес-леди. Иногда казалось, что даже Маргарет Тэтчер могла бы у неё кой-чему поучиться. Но Саша ведь не виновата, что Алевтина сама разоткровенничалась и немного приоткрыла завесу тайны над своей личной жизнью, дальше – больше, а после этого от Саши было уже не отделаться и хочешь – не хочешь, Але приходилось рассказывать подруге о развитии событий своей «Санта-Барбары».
Началось всё с появления у Алевтины очередного любовника. Сам факт этот странным не казался, любовники у неё появлялись с давно сложившейся регулярностью раз в год, обычно летом, когда Алина душа особенно требовала полёта. Ввиду крайней занятости, любовники подбирались из числа сотрудников её многочисленной компании. У храбрецов (во всех смыслах этого слова – поскольку Аля красотой не блистала, а её взрывной и вздорный характер не обещал простых отношений) имелся финансовый стимул – на время пребывания в фаворитах премии бухгалтерий начислялись регулярно и в полном размере.
Но это раз Алевтина даже ухом не повела – у неё и мысли не мелькнуло на счет нового смазливенького менеджера отдела продаж. Аркаша был на девятнадцать лет её младше, а выглядел и того моложе – года на двадцать три максимум. Но с головой очень дружил, и за пару месяцев приобрел репутацию компьютерного гения, на котором в скором времени стали держаться все интернет проекты их агентства. Разнообразные, а главное абсолютно нетривиальные идеи сыпались из него как из рога изобилия и Алевтина, уже год вбивавшая в головы сотрудников, что пора прекращать использование затёртых решений и начать применять метод out-of-the-box thinking (о чем она услышала на каком-то дорогущем тренинге, но так и не научилась осуществлять на практике), теперь ставила Аркашу в пример и выписывала ему внеочередные премии. В скором времени, сотрудники решили, что в его лице Алевтина заимела нового фаворита и стали обходить Аркашу стороной.
Аркаша, оказался головастым парнем во всех отношениях и решил сближаться с тем, кто ему благоволит. Сначала он пригласил Алевтину на обед – в спокойной обстановке обсудить одну свежую идею, потом поужинать, чтобы обсудить ход переговоров с сетью магазинов электроники, кому он делал новый сайт.
На этом ужине Аркаша ни с того, ни с сего ляпнул, что впервые увидев Алю на собеседовании, просто обомлел.
– Испугался, что ли? – хмыкнула Аля.
– Нет, конечно, – слегка покраснел Аркаша, – удивился. Вы так на мою маму похожи. Просто одно лицо, не отличишь!
– Скажешь тоже, – скривилась Аля. «Вот же придурок! Умнее ничего не смог придумать!»
Это мнение Але пришлось поменять уже на следующий день. Проходя мимо Аркашиного стола, она вдруг заметила свою фотку в рамке, красующуюся на самом видном месте. Тут Аля не выдержала:
– Аркадий, – грозно начала она, нахмурившись и перебирая в голове кары, одна страшнее другой.
– Да, Алевтина Петровна, – с видом невинного младенца приподнял брови Аркаша, – слушаю вас!
– Марш ко мне в кабинет! – схватила она фото со стола и зашагала к себе.
А когда ничего не подозревающий Аркаша зашел, зачем-то с целой охапкой каких-то бумаг, тон у Али сменился на зловеще свистящий шепот:
– Ты чего вообще себе думаешь? Совсем спятил? Зачем мою фотку на стол поставил? И вообще, откуда ты её взял? Ты что за мной шпионил? Где ты меня подкараулил?
– Алевтина Петровна…
– Ты мне это брось! – ещё больше завелась Аля, – я тебе сейчас покажу Алевтину Петровну!
– Это же мама моя! – подскочил Аркаша, поняв, что дело принимает серьезный оборот, – Я всегда мамино фото на столе держу! Это она лет пятнадцать назад!
– Да? – с недоверием нахмурилась Алевтина, теперь уже внимательно вглядевшись в фотографию и заметив, что действительно, ни прически, ни такого синего платья у неё самой никогда не было, – всё равно лучше убери, дома поставь, я не знаю…, – смутилась она.
После истории с фотографией она долго не решалась к нему подойти, то и дело мелькали мысли – не извращенец ли он? Но Аркаша оказался настойчивым и первым зашел к ней в кабинет.
– А почему это вы, Алевтина Петровна, меня игнорируете?
Она с искренним удивлением взглянула на наглеца из-под очков.
– Ты думаешь, тут самый главный? Дел много! Не до тебя!
– А я думал, из-за той фотки на моем столе! Застеснялись…
– Аркадий, ты что себе позволяешь? – от такой наглой выходки Аля почти потеряла дар речи. «Уволю гада!» – промелькнуло в голове бесповоротное решение.
Вместо того чтобы испугаться и убежать Аркадий подошел вплотную к её столу, наклонился и пристально взглянул ей в глаза:
– Думаешь, я не понимаю, что ты тоже меня хочешь?
От подобного поворота Аля на мгновение растерялась, а тем временем, вконец обнаглевший сотрудник обогнул стол, повернул к себе её высокое директорское кресло и впился в губы поцелуем.
Такого с ней никогда не случалось. Обычно служебные романы развивались по другому сценарию – кандидата на своё внимание выбирала исключительно она, потом договаривалась о какой-то встрече, обычно деловой, затем после нескольких недвусмысленных намеков, когда развитие событий становилось слишком очевидно, отправлялась с новоиспеченным фаворитом в хорошо знакомый гостиничный номер. После второго подобного эпизода, Аля договорилась с отелем неподалеку от офиса и каждый год, начиная с мая, для неё всегда был забронирован один и тот же номер – на всякий случай. А тут, прямо как в пятнадцать лет! Но привычку не изменишь и в том же номере, они оказались через двадцать минут. А ещё через двадцать, она, обмотавшись простыней, направилась в ванную.
– Я с тобой в душ, – дернулся было за ней Аркаша.
– Сейчас же! – отпихнула его Алевтина, – Может и в туалет со мной на горшок хочешь сесть? Ванна – место интимное…
Закрывшись на всякий случай на защёлку, Аля долго и задумчиво рассматривала себя в зеркале – сорок пять, конечно, возраст серьезный. Какая тут ягодка? А тут этот мальчишка! Ладно муж, тот привык, но Аркаша – дело другое! Первое время может, конечно, и прокатит, а потом присмотрится, попривыкнет – начнет обращать внимание на разные неприятные детали – морщинки на шее, дряблая кожа на руках, наметившиеся мешки под глазами. Надо собой срочно заняться!
Аркаша как будто услышал её мысли через стену ванной и когда она, плотно закутанная в халат, вернулась, села на краешек кровати и принялась чиркать гостиничными спичками, прикуривая обязательную после секса сигарету, он подобрался ближе и тронул её за плечо.
– Мне с детства всегда казалось, что я очень старый, гораздо старше сверстников, даже учителей, и всё никак понять не мог, сколько же мне на самом деле лет…
Алевтина смотрела на него непонимающими глазами. «нет, он точно больной…»
– А в классе десятом понял, что чувствую себя лет на пятьдесят…, – продолжал Аркаша.
Глаза у Али достигли размера небольших блюдец.
– Ты не думай, что я – извращенец, предпочитающий постарше, – ухмыльнулся он, – просто мне нужна подруга по возрасту… считай, это я тебя старше…
– Никому больше это не говори, – смущенно хихикнула Аля, чувствуя, что после этого объяснения ей полегчало, – точно скорую вызовут…
О своём новом увлечении Саше она рассказала не сразу. Но после того как Аркаша ей в любви признался, её прямо распирало от жгучего желания с кем-нибудь поделиться. А тут Саша под руку подвернулась, и после обсуждения очередной кампании по продвижению новых высокотехнологичных продуктов, Аля ни с того ни с сего принялась рассказывать историю её фантастического романа. Как подружке на перемене о страстном поцелуе с восьмиклассником. Но одними поцелуями эта история не ограничивалась – с Аркашей они почти каждый день зажигали в гостинице. А ещё через месяц Аля доверительно сообщила Саше, что втюрилась в него по уши.