Страница 15 из 16
В соответствии с этой перспективной понятие ius gentium Вольф начинает использовать для обозначения принципов, которыми руководствуются в отношениях между собой независимые государства. Принципиальным значением для теории Вольфа обладает идея природного равенства всех государства в моральном и правовом отношении[187]. Ни одно государство не может быть судьёй другому, поскольку все они равны по природе. Справедливость межгосударственных отношений определяется соответствием их действий законам природы или установленным между ними соглашениям, исходя из того, что действия одного государства не должны причинять ущерб другому[188].
Война должна быть не актом возмездия (talio)[189], но наказания (punitio)[190]. Если одно государство претерпело ущерб со стороны другого и этот ущерб невозможно компенсировать, то оно получает право применить силу. Идея морального и правового равенства государств приводит Вольфа к заключению об ограничении дозволенного в справедливой войне. Государство, обладающее справедливой причиной, ведёт войну ради восстановления своих нарушенных прав. Но если бы государства получили право действовать неограниченно на основании того, что они обладают справедливой причиной для применения вооружённой силы, то это привело бы к многократному росту насилия и жестокости. Государства должны использовать только необходимую и достаточную меру насилия для нанесения военного поражения своему противнику. Вольф, таким образом, одним из первых начинает говорить о «военной необходимости»[191]. Кроме того, он также закрепляет право на неприкосновенность для гражданских лиц и всех, кто не представляет угрозу как возможный участник войны[192].
Именно в учении Вольфа кристаллизуется, как представляется, тот тип понимания войны, который Карл Шмитт обозначил понятием «оберегание войны» (Hegung des Krieges). Оберегание генерируется совмещением рационалистической и легалистской перспектив рассмотрения войны, что позволяет интерпретировать её как столкновение политических субъектов, равных по своему статусу, признающих суверенитет друг друга и действующих на основании единого для всех, «нейтрального, чисто гуманистического jus naturale et gentium»[193]. Враг признается законным или справедливым врагом (justus hostis) и не рассматривается как преступник, которого победитель предаст суду после заключения мирного договора. Именно в рамках этой парадигмы пишет свою знаменитую работу «Право народов или Принципы естественного права, применяемые к поведению и делам наций и суверенов» швейцарский философ и юрист Эмер де Ваттель.
Своей основной задачей Ваттель определяет популяризацию учения Вольфа, «Право народов» которого представляет собой довольно объёмную и трудную для чтения книгу. Однако стоит согласиться с заключением Р. Такка: Ваттель заимствовал многие положения философии Вольфа, но выводы, которые он сделал, опираясь на них, серьёзно отличаются от выводов Вольфа[194].
Ваттель исходит из вольфианской трактовки естественного права, принцип равенства субъектов политических отношений главенствует в его системе: «нации свободны, независимы, равны и каждая судит по своей совести о должном»[195]. Что дозволено одной нации, дозволено другой, а недозволенное не дозволено всем. В то же время нация или государство – высшая политическая форма. Это означает, что государства могут определять свою политику в соответствии с собственными интересами (raison d'État). Но также отсюда следует невозможность появления надгосударственной институции, выступающей в роли судьи народов.
Объявление войны без существенной причины, то есть нарушение норм ius ad bellum, признаётся Ваттелем личным прегрешением суверена, однако не может подвергаться осуждению, поскольку недопустимо ограничивать право суверена на автономию политического решения. Единственным судьёй в международных делах является совесть государей. Основной принцип справедливости по отношению к другим народам заключается в отказе от причинения им вреда (отметим, что в дальнейшем эта идея будет развита в принципе невмешательства ― основе классической либеральной доктрины международных отношений). Но от произвола в отношении естественных законов и права народов государи ограничиваются и прагматическим соображением:
«Законы естественного общества настолько важны для блага всех государств, что если бы вошло в обычай их попирать, то ни один народ не мог бы рассчитывать уцелеть и спокойно жить… Все нации имеют право применять силу к той из них, которая открыто нарушает законы установленного природой общества или прямо выступает против благополучия этого общества»[196].
Нарушение закона природы санкционирует войну, но само по себе состояние войны, с точки зрения Ваттеля, представляет собой особое правовое состояние, и по форме своей война законна для каждого участника[197]. Коль скоро государства равны по своему статусу, то и действие права войны распространяется как на сторону, обладающую справедливой причиной ведения войны, так и на нарушителя справедливости. Каждое суверенное государство, участвующее в войне, расценивается как носитель добровольного права народов и получает моральную и правовую санкцию на совершение агрессивных действий по отношению к противнику (убийство солдат неприятеля или захват его собственности). Осуждению подлежит применение недопустимых средств, иными словами, нарушение норм jus in bello, но не само решение о начале несправедливой войны.
Война понимается Ваттелем как состояние и способ, которым государства отстаивают своё право, то есть справедливой причиной войны может быть какое-либо посягательство на суверенное право или, как обозначает это сам швейцарский философ, «обида» (injure). И здесь же важно подчеркнуть, что только суверенные державы могут вести войну, в противном случае мы столкнулись бы со множеством фактов злоупотребления силой и человечество не приближалось бы к реализации своей высшей задачи – к поддержанию мира.
Помимо причин войны обозначаются и цели. Обоснованными считаются три цели: заставить возвратить то, что принадлежит нам по праву, или то, что нам должны; обеспечить безопасность на будущее, наказав агрессора или обидчика; отразить нападение и защитить себя, дав отпор незаконному насилию[198]. При этом война рассматривается как крайнее средство, которое используют справедливые и разумные государи; в первую очередь они должны искать мирного способа возмещения потерь или отмщения.
Весьма любопытно стремление Ваттеля обосновать приемлемость превентивных войн (что было немыслимо для Вольфа). Отчасти здесь он становится близок Альберико Джентили, который также отстаивал необходимость легитимации превентивных действий (в отличие от Гроция). Однако исторический контекст работ Джентили и Ваттеля сильно разнится, что приводит к различиям в аргументации. Джентили, ориентируясь на политическую ситуацию конца XVI в., оправдывал превентивные меры, оценивая их как один из видов самообороны. Страх, вызываемый предчувствием нападения со стороны противника, позволяет предвосхитить это нападение, исходя из соображений «полезной обороны» (utilem defensionem
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
187
Wolff C. Ius Gentium Methodo Scientifica Pertractatum, In Quo Ius Gentium Naturale Ab Eo, Quod Voluntarii, Pactitii Et Consuetudinarii Est, Accurate Distinguitur. Renger, 1749. P. 12.
188
Ibid. Pp. 716–717. Более того, Вольф заявляет, что с точки зрения «добровольного» права народов (ius gentium voluntarium, термин Гроция), каждое государство может претендовать на обладание справедливыми основаниями для вступления в войну, хотя с точки зрения естественного закона, справедливость может принадлежать только одной стороне конфликта.
189
Ibid. Pp. 460–462.
190
Ibid. Pp. 509.
191
The Ethics of War: Classic and Contemporary Readings. P. 469. Wolff C. Ius Gentium Methodo Scientifica Pertractatum P. 643–644.
192
Ibid. Pp. 644–645.
193
Шмитт К. Номос земли. С. 122.
194
Tuck R. The Rights of War and Peace. Political Thought and the International Order from Grotius to Kant. P. 192.
195
Ваттель Э. Право народов или Принципы естественного права, применяемые к поведению и делам наций и суверенов. ― М.: Госюриздат, 1960. С. 32.
196
Там же. С. 32. В дальнейшем этот принцип будет оспариваться Кантом, который назовёт Ваттеля одним из «плохих утешителей». С точки зрения Канта Ваттель, равно как и Гроций и Пуфендорф, обсуждают философские и дипломатические кодексы, которые не обладают статусом закона, поэтому не способны препятствовать агрессивным намерениям государей. Кант И. К вечному миру // Его же. Собрание сочинений в 8 тт. Т. 7. ― М.: Чоро, 1994. С. 20.
197
Ваттель Э. Право народов. С. 541.
198
Там же. С. 440.