Чёрные сны

Долгое время мы просто стояли там, обнимая друг друга.

Я не помню, чтобы кто-то из нас говорил.

Я не помню, чтобы думала о чем-то, глядя на мой горящий город.

Глава 4

Плохая женщина

Блэк заставил меня рассказать ему каждую деталь той ночи.

Он созвал совещание со старшими членами команды, включая всех старших видящих, работающих под руководством Ярли, его главы разведки, а также всех людей, включённых в круг его приближенных. Затем, посреди этой группы людей и видящих, он усадил меня в кресло, стоявшее во главе гигантского стола из полированной стали, в самом крупном из его конференц-залов.

Он заставил меня пересказать всё, что случилось прошлой ночью.

Всё, что я вспомнила. Каждое слово, которым я обменялась с Бриком.

Он хотел знать всё про Зои.

Я понимала, что многие люди и большинство видящих пребывало в недоумении, но они ничего не спрашивали, пока Блэк закидывал меня вопросами и просьбами пояснить, и продолжал вытаскивать из моей фотографической памяти видящей всякие детали.

Он потребовал разрешения прочесть меня, чтобы он увидел, как в точности сейчас выглядела Зои, будучи вампиром. Он также потребовал разрешения на то, чтобы вся его команда разведчиков прочла меня, пока я говорила. Так мои воспоминания увидят как можно больше видящих.

Он проинструктировал своих разведчиков приступить к установлению личности каждого вампира, который присутствовал на встрече в Оранжерее Цветов, включая тех, кто таился в стороне.

Всё это заняло примерно два часа.

Затем Блэк сообщил мне, что намеревается рассказать всему своему персоналу, что я сделала.

Объявив о своих намерениях в моем сознании, он ощутил что-то от меня и наградил мрачным взглядом. Его мысли сделались более жёсткими и прямолинейными.

«Я должен сказать им, Мири, — послал он. — Ты же не хочешь, чтобы я был как Чарльз? Тогда не проси меня вести себя как он. Мы не будем такой командой, которая лжёт о подобных вещах. Я не стану скрывать это от них. Они имеют право знать».

Фыркнув, он понизил свой мысленный голос и добавил:

«Чёрт. Может, это мотивирует их серьёзнее относиться к моим предупреждениям. Мне нужно, чтобы все мои руководители, чёрт бы их драл, работали с Ковбоем и некоторыми видящими, преимущественно над щитами против таких ментальных вторжений. Я заметил, что ты не попыталась провернуть такое дерьмо с Ковбоем… и мудро поступила. Подозреваю, что для тебя бы это добром не кончилось».

Наградив меня очередным жёстким взглядом, он добавил:

«Иронично, но до сих пор из всей команды только Ник на самом деле пытался научиться этой херне. Он почти каждый день работал с Ковбоем и Микой. Он также добивался чертовски хороших успехов, пока не исчез».

Посмотрев на него, я ощутила, как мою грудь сдавило.

Однако я ему не ответила.

«Я не пытаюсь оказать на тебя ещё больше давления, док, — добавил Блэк, и его мысленный голос зазвучал резче. — Если ты не хочешь присутствовать здесь, пока я буду обсуждать с ними это, тогда уходи. Но если я позволю этой лжи висеть над ними, над всеми нами, это повлияет на команду. И неважно, будут ли они осознавать это или нет».

Его мысленный голос опустился до рычания, когда он добавил:

«Я не добрый парень, док. И не особенно добрый работодатель».

Я фыркнула.

Блэк проигнорировал меня, золотые глаза смотрели холодно.

«Я не трогаю их сознание не потому, что обладаю огромной моральной сознательностью. Я не проделываю такие фокусы со своей командой, потому что я их ценю. Я много лет вручную отбирал их, искал людей, которым я доверяю, которые обладают важными для меня чертами характера. В плане набора навыков я могу заменить их всех хоть завтра, но это никогда не было для меня главным, чёрт подери. Я хотел иметь команду людей, на которых могу рассчитывать… команду, которой я могу доверять».

Стиснув зубы, он сделал неопределённый жест рукой.

«Чтобы я продолжал доверять им, мне нужно, чтобы они доверяли мне, док. И я имею в виду не просто то, что они делают, как я скажу. Доверие работает в обе стороны. Ты это знаешь. Ты это прекрасно знаешь, и не только потому, что ты мозгоправ».

Он наградил меня тяжёлым взглядом, затем добавил:

«Ты подорвала это доверие. Мне нужно, чтобы они знали, кто подорвал это доверие, и почему. Я тебе и раньше говорил, что люди чувствуют, когда их свободой воли злоупотребили. Это заставляет их бояться того или тех, кто это сделал. Чисто инстинктивно… совершенно бессознательно с их стороны. Единственный способ развеять этот страх — дать им конкретную информацию на этот счёт».

Его подбородок напрягся, и он сделал очередной неопределённый жест.

«Мне нужно, чтобы они всё знали, док. Во-первых, если они начнут бояться меня вкупе с тобой, это повредит всей команде. Во-вторых, мне нужно вернуть это доверие».

Выслушав всё это, я подумала над его словами.

Он прав. Он совершенно прав.

Меня не должно удивлять, что он так хорошо понимал, как работает доверие и согласие в команде, учитывая, какой коллектив он создал… но учитывая, как ему иногда туго давалась человеческая психология в целом, это всё же немного удивило меня.

Всё ещё думая и крепко стискивая зубы, пока мой живот скручивало тошнотворным ощущением стыда, я осознала истинные последствия своих поступков прошлой ночью.

Мое лицо всё жарче заливалось румянцем, пока это чувство вины откладывалось в сознании.

Я подумывала вновь извиниться перед Блэком, затем осознала, что в данный момент Блэк этого не хочет. У него нет времени, чтобы сводить это всё ко мне… или к нам.

В его понимании я только что разрушила его команду.

Хуже того, я сделала это, когда мы находились на пороге войны на несколько фронтов.

В итоге я лишь кивнула.

«Я останусь, — послала я. — Просто скажи им, Блэк».

Всмотревшись в мои глаза — может, чтобы убедиться, что я не собиралась опять покинуть своё тело — он один раз кивнул.

Отвернувшись от меня, он встал лицом к команде, которую собрал в конференц-зале.

Затем, безо всяких преамбул, он объявил — все сведения, которые они только что услышали от меня, поступили от встречи с Бриком, на которую я отправилась прошлой ночью, действуя за спиной Блэка.

Никакого подслащивания пилюли. Никакого смягчения формулировок.

Энджел и Ковбой, которые были заняты чем-то другим, вошли в конференц-зал как раз в то время, когда Блэк начал объяснять, что я сделала. Я видела, как Энджел широко раскрыла глаза, переглянулась со своим бойфрендом, затем с изумлением уставилась на меня, безмолвно спрашивая, правду ли говорит Блэк.

Посмотрев на меня, я лишь кивнула.

Я также заметила неверие в её выражение, затем она тут же нахмурилась.

Я перевела взгляд на Блэка, заставляя себя слушать.

Он перечислил имена всех людей, которых я принудила своим светом видящей. Он назвал их поимённо и сказал, что именно я с ними сделала. Это включало команду безопасности, Декса, Эй-Джея, Хавьера, Люс и двух других охранников. Он описал, как я использовала их, чтобы получить оружие, стереть и подменить записи камер, взять наркотики и шприцы из лаборатории, чтобы вырубить его самого. Он рассказал Люс, что я принудила её накачать наркотиками видящего, который стоял с ней на посту у нашей с Блэком двери.

Он рассказал им, как я выбралась из здания без его ведома — злоупотребив их доверием, волей и воспользовавшись расовым преимуществом.

Он не стал извиняться ни за что из того, что я сделала.

Он просто выложил голый костяк правды.

Затем он вышел из комнаты, оставив меня с ними.

Не уверена, что когда-либо сталкивалась с такой тишиной, которая воцарилась после его ухода.

Я знала, что я легко отделалась.

Я знала, что если бы какой-то видящий сделал такое хоть с одним человеком из сотрудников Блэка, его немедленно уволили бы. Его вышвырнули бы из команды и из здания, скорее всего, безо всяких разговоров.