Страница 51 из 55
— Ужинать будем? Я есть хочу.
Сглотнула, и вдруг так больно стало и пусто внутри, когда комок в груди начал стремительно таять.
— Закажи в ресторане, я не готовила ничего… В книжке номер.
Артём фыркнул, и дверь закрыл, а я услышала его голос из коридора.
— Замуж она собралась… А в доме есть нечего.
Я глаза закрыла и рукой рот зажала, чтобы не закричать.
========== Глава 22. ==========
Ужином Хэддок занимался сам. Заказал, на стол накрыл, даже еду на тарелки раскладывал сам. Я из спальни вышла только когда он меня позвал. Он думал, что я по-прежнему с Хедер по телефону болтаю, а я, если честно, в себя приходила. Подружка на меня зашипела, когда я ей призналась в содеянном, заявила, что я всё-таки дура и в моём положении нужно было заставить Хэддока очень долго вымаливать у меня прощение, на коленях, если понадобится, но я не спешила с ней соглашаться. Она-то Артёма не знает, а я… Да, не так долго мы и знакомы, но я его чувствовала, и в данной ситуации была совсем не уверена, что Хэддок мучиться готов. Даже если предположить, что он на самом деле пришёл ко мне, как говорит, заменяя этим другое, более важное для меня признание, страдать и вымаливать у меня прощение он бы не стал. Не тот характер, и не тот человек. Он предлагает только то, что может предложить, то, что у него есть — за душой и на сердце, и требовать что-то большее, просто в угоду своему самолюбию, бессмысленно и бесполезно. В том, что касается его чувств, я была уверена, что Артём всегда будет честен, и терпеть и притворяться вряд ли станет, просто уйдёт, как когда-то, и поэтому я сегодня и сделала ему это предложение, возможно, чуть-чуть поторопившись, но я сказала всё как есть и рассчитывала на ответную честность. Артём либо должен был сразу уйти, либо остаться. Он остался. Хотя, мне до сих пор в это не верилось.
Я вышла в гостиную и неожиданно поняла, что волнуюсь сильнее, чем думала. На Хэддока посмотрела, радуясь, что он меня пока не замечает, колдуя у стола, а потом подошла и обняла его сзади, решительно плюнув на все свои опасения.Артём замер, поднял руки, позволяя себя обнять, а потом поинтересовался: — Ты так проголодалась?
— Можно и так сказать.
Я потёрлась щекой о его спину, а Артём вдруг насторожился:
— - Ты плачешь, что ли, Ас?
— Нет, — соврала я.
— Ну и зря. Раз уж всё так серьёзно, я про свадьбу, в смысле, то можно и поплакать. Все невесты ревут. Хотя, меня это всегда удивляло.
— У тебя более богатый опыт, чем я предполагаю? — пробормотала я, отпуская его и поспешно смахивая слёзы.
Хэддок обернулся и посмотрел на меня. Очень серьёзно посмотрел, я даже испугалась, что сейчас услышу что-то неприятное, но Артём вдруг наклонился ко мне и подставил щёку для поцелуя.
— Целуй.
— За что это?
— Потому что я так хочу. Целуй.
Я поцеловала.
— Спокойнее стало? — поинтересовался Артём.
— Почему ты остался?
Он пожал плечами.
— Вдруг подумал, что мне идти некуда. Садись за стол.
Я села и даже тарелку к себе придвинула, хотя понимала, что ни кусочка проглотить не смогу.
— Как это мило с твоей стороны… Значит, у тебя просто нет выбора?
— Выбор есть всегда. — Хэддок вино разлил, сел и на меня посмотрел. Сдвинул брови, вроде бы только что задумавшись над моими словами. — Мне кажется, или ты уже жалеешь?
Я уставилась на салат в своей тарелке.
— Артём, я просто хочу…
— Слишком многого, я помню. И это правильно, себя нужно любить.
— Я себя люблю.
Он покачал головой.
— Пока только учишься.
Я сидела и смотрела, как он ест. Я же вилкой гоняла по тарелке листик салата и старалась игнорировать взгляды Артёма, который на мой салат посматривал весьма неодобрительно.
— Поешь что-нибудь, — попросил он.
— Не хочется.
— Не хочется, — передразнил он. Протянул через стол руку, я посмотрела на его раскрытую ладонь и вложила свою руку. — Помнишь, ты мне как-то сказала, что мне возвращаться некуда? Ну… что у меня дома нет, и не ждёт меня никто.
— Помню… кажется.
— А я очень хорошо. Может, не поверишь, но я полгода об этом думал.
— Мало, — ответственно заявила я.
Хэддок усмехнулся.
— Может быть.
Я руку свою освободила и взяла бокал с вином.
— Но тебе ведь есть куда возвращаться. Ты это доказал.
Артём подумал, прежде чем ответить.
— У меня есть квартира в Москве. А ещё дача в Подмосковье. В приличном посёлке. Правда, я был там всего несколько раз, некогда.
Я нервно улыбнулась.
— А сейчас ты скажешь, что проблема в том, что тебя там никто не ждёт.
— Не ждёт. Ты ведь права, Настя от меня сбежала. И это после трех лет брака, и ко всему прочему к конкуренту, а это что-то да значит. А ты говоришь…
— Да ничего я не говорю, Артём! Я просто не понимаю, как жить дальше. С тобой или без тебя… Я только свыклась с мыслью, что начинаю всё заново, к тому же одна. — Я схватила салфетку и скомкала её, сжав руку в кулак. — Ты даже не представляешь, чего мне это стоило. Мне!..
— А что с тобой не так?
Его спокойный, лишь с оттенком заинтересованности тон, меня бесил.
— А со мной всё не так. Потому что я — племянница Хофферсона. Знаешь, как меня за глаза называют? Принцесса на горошине.
Артём попытался спрятать улыбку.
— Тебе кажется это обидным?
— Мне не на что обижаться. Грех жаловаться на то, что очень долго делало тебя счастливым. Просто когда я обо всём этом задумалась и захотела измениться… Очень тяжело было, — закончила я.
— Верю.
— Я никогда ничего сама не делала. Иногда пыталась, особенно когда повзрослела. Хотелось, как и всем, самостоятельности, поступков, широких жестов, но у меня ничего не получалось. Потому что за меня всегда думал дядя. Так было удобно и всем спокойнее, он всегда знал, как лучше.
— И ты мне хочешь сказать, что тебе это не нравилось?
Мы встретились взглядами, и у меня внутри разлилось тепло, я вздохнула свободнее. Сделала глоток вина.
— Наверное, мне даже в юности хватало здравомыслия, чтобы понять, когда он прав. Но людям ведь не объяснишь…
Хэддок кивнул.
— И ты выросла с печатью папиной дочки на лбу.
— Всё бы ничего, если бы меня не перестали воспринимать всерьёз.
Артём покачал головой.
— Врёшь, Астрид. Вот сейчас врёшь. Ты сама перестала себя всерьёз воспринимать, вот и весь ответ.
Я замолчала и только таращилась на Хэддока, а он вроде бы и не замечал. Был занят едой, и на меня взглянул только, когда за бокалом с вином потянулся. И поинтересовался, как ни в чём не бывало:
— Я ведь прав?
— Ты бы про себя всё так понимал.
— С собой сложнее.
— Я встречалась с твоей женой, — сказала я, желая хоть как-то сбить с него спесь.
Он напрягся, я заметила, но ни удивления, ни возмущения не высказал. Только усмехнулся:
— И что?
— Да ничего. Она наговорила мне всякой ерунды.
— Наверняка, гадостей про меня.
— Какие гадости, Хэддок? Хуже, чем ты есть, тебя уже трудно обрисовать.
— Тогда брось меня, — посоветовал он.
— Из-за твоего гадостного характера? Вот ещё. Это недостаточный повод.
Артём от души рассмеялся.
— Решила держаться до последнего?
— А ты собираешься меня испытывать?
— Боюсь, что испытания грозят мне. За тобой ведь глаз да глаз. Вот как, например, ты до Насти добралась? Я её неделю искал.
— А я не искала. У меня Хедер есть… — Я пожала плечами. — Ей стало любопытно.
Хэддок перестал жевать. Потом хмыкнул.
— Да уж… Нет на свете ничего страшнее женского любопытства. Что она тебе рассказала?
— Я же говорю — ерунды всякой наговорила. Зато я с Русланом познакомилась.
— А-а! И этот сукин сын точно не постеснялся в выражениях.
— Он просто посоветовал гнать тебя в шею, когда появишься.
— Козёл…
— Артём, мы же за столом!