Страница 9 из 11
Трое загонщиков кое-как загнали туристов в подземелье, где туристы продемонстрировали извращенность вкусов магглов. Девочки-магглянки, увидев профессора Снейпа в образе графа Дракулы, восторженно завизжали и бросились на него с такой страстью, что Снейп пустился наутек. Из-за угла, за которым скрылся Снейп, вскоре послышались заклинания «Петрификус Тоталус», «Ступефай» и «Ступефай, к чертовой матери!» Вскоре в коридоре показался и сам Снейп, в порванной мантии и измазанный помадой. Драко, Гарри и Гермиона тут же заверили взбешенного Снейпа, что они ничего не видели и ничего из этого никому не расскажут.
После возвращения первой группы туристов и их рассказов в прессе цены на билеты взлетели до небес, а Люциус Малфой легко покинул маггловскую тюрьму, чтобы присоединиться к семейному делу. Снейп же, будучи нравственно потрясен нападением магглянок, сбежал в отпуск за свой счет, и друзьям стоило больших трудов вернуть его под обещание, что туристок они больше к нему на пушечный выстрел не подпустят.
- Слушай, Белла, ты уверена, что на венчании обязательно свидетели нужны? А то, может, давай как раньше, без свидетелей…
- Обязательно нужны. И еще исповедь перед венчанием нужна. Осталось только священника для тебя найти, невпечалительного и здоровьем покрепче. Мне тут посоветовали одного, Браун фамилия.
- А вдруг я вообще протестант? Кто его знает, что это был за приют.
- Я тебе дам – «протестант»! Дальше идем: Боунсы нам не подходят, они протестанты, Диггори тоже, Прюэттов мы того… и черт с ними, все равно простестанты были… вот Уизли католики… Артура в шаферы возьмешь?
- Давай я Дамблдора в шаферы возьму.
- Ты бы мне еще МакГонагалл в подружки невесты предложил. Дамблдор под отлучением. Сам знаешь за что.
- Да уж, семь курсов мне парил про магию любви, а потом оказался банальным гомиком. Тут-то я и задумался…
- Ты не отвлекайся. Лучше про исповедь вспомни. КрабоГойлы отпадают, им даже не втолкуешь, какой рукой креститься…
- Луна взошла… вон Драко туристов на Грейбеке катает.
- Ох, Риддл, умеешь ты зубы заговаривать!
- Привет! Том, ай нид хэлп!
- Что, дорогой родственничек, Круциатус с первого раза не получается?
- Рецидивистка. Мне сегодня кто-то свидание назначил на Астрономической башне. И Северусу, оказывается, тоже. Мы пришли, не успели поругаться слегка, кто из нас сексапильнее, как появляется Дамблдор – на высоких каблуках, в кожаных штанах и майке-сеточке. И начинает, старый гомосек, к нам лезть. Я вывернулся, а батю он за руку схватил и кричит: «Северус, умоляю тебя! Сделай это со мной!»
- Пожалуй, отчима твоего и впрямь спасать надо.
- Северус, кстати, за всякую там «магию любви» и с башни сбросить может. Горячая кровь.
========== Прогулы Поттера и Риддла, очевидные и невероятные ==========
Приставать с непристойными предложениями к Северусу Снейпу, истерзанному годами педагогической работы, семейной жизнью, пасынком, а в последнее время еще и патологическим вниманием туристок-магглянок, было почти равносильно самоубийству. Когда Том и Гарри взбежали на Астрономическую башню, Дамблдор уже подлетал к ее подножью, провожаемый гомофобскими репликами Снейпа. Оно конечно, абы кого не берут в Темные Лорды, но несмотря на все усилия Тома Риддла, Дамблдор грохнулся об землю на славу.
Верные ученики не оставили наставника в беде, и когда Дамблдор пришел в себя, он увидел перед собой своего давнего любимца и бывшего Темного Лорда по совместительству. Отставной лорд Вольдеморт был вкрадчив и мил: он поил дедушку Альбуса бульончиком и кормил его десертом с вилочки, а когда Дамблдор засыпал, украдкой практиковал на нем легилименцию и шарил палочкой в его думосбросе.
Поэт был прав, когда утверждал, что молодому человеку безумно скучно сидеть с больным и день, и ночь, не отходя ни шагу прочь. Особенно если этот человек молодожен и бывший Темный Лорд. Конечно, Том иногда отлучался от постели больного наставника – например, сыграть в увлекательную игру «Семь Поттеров», после которой Лондон не спал две ночи, а Гарри не попал в Азкабан за злостное хулиганство только потому, что предусмотрительно заготовил восьмого Поттера – для алиби. Но широкая душа Тома Риддла, из которой получилась куча хоркруксов и еще осталось, просила чего-нибудь более масштабного: то ли Снейпа на директорство уговорить, то ли Дары Смерти поискать.
Том готовился к операции по поиску древностей вдумчиво и масштабно. Подготовка вылилась в метровый список желательных к захвату объектов, включавший в себя лампу Алладина и Тунгусский метеорит. На вопрос друзей, будет ли экспедиции обеспечена поддержка шестнадцатиколесными грузовиками и не лопнет ли одна деточка, Том гордо ответил, что он собирается открыть антикварную лавку и выгнать скрягу Борджина вон из профессии. Судя по тому, что немалое число целей в списке Тома Риддла находилось в магазине Борджина, с конкурентами бывший Темный Лорд разбирался круто.
Второй стратегической целью был банк Гринготтс, чей директор в приватном разговоре пообещал Тому Риддлу ухо от селедки. Том затаил обиду и даже подписал на дело своего старого друга Антонина Долохова, который после освобождения из Азкабана отошел от дел и теперь за приличные деньги развлекал магглов порнографическими колдографиями, а в свободное время болел за московский Спартак. Антонин явился на встречу с заговорщиками в красно-белом шарфике и с сигарой в зубах. Сначала Антонин несерьезно подошел к взлому сигнальных заклятий: они с Томом в четыре руки накинули копию Гринготтской сетки на туалет Плаксы Миртл, Антонин, приговаривая «Вольдеморт коням забьет…», начал ее взламывать, и через несколько минут весь Хогвартс, включая привидений, выпрыгнул из обуви.
Бесчеловечные эксперименты над населением Хогвартса продолжились, когда заговорщики скрылись в Тайную Комнату, и Долохов с Риддлом накинули ту же паутину заклятий на тайничок Салазара Слизерина. Долохов снял спартаковский шарфик, засучил рукава и, посасывая сигару, принялся искать в сигнальных заклятиях слабое место, приговаривая сквозь зубы «Черт возьми, действительно швейцарские!» После семнадцати боевых тревог в стенах Хогвартса и трех треснувших от дикого воя витражей Долохов наконец подобрал отмычку к хитроумной охранной системе, а Том взломал тайничок Салазара на слух без использования магии. «Смотреть надо было», - ответил Том на вопросы, как ему это удалось, и продемонстрировал сообщникам первый прикарманенный магический артефакт: змейку с изумрудным глазком, цены немалой. При более подробном рассмотрении змейка оказалась портшлюзом, отправляющим всех желающих к Салазаровой матери.
Пока Гарри и Драко резвились со змейкой и отправляли с ее помощью к Салазаровой матери всех желающих, нежелающих и сопротивляющихся, Том и его бывший однокурсник обсуждали план ограбления гоблинского банка. На следующей встрече заговорщиков они сообщили друзьям, что для успеха операции для директора Гринготтса нужна симпатичная приманка. Люциус Малфой, который ничего не знал о преступных планах своего бывшего шефа и его друзей, некоторое время удивлялся, куда пропал Добби.
Несмотря на то, что в процессе подготовки ограбления Гринготтса Том, Гарри и компания прогуляли почти все уроки, которые могли, отставной Темный Лорд по-прежнему страдал от тяги к перемене мест и отвращения к учебе. В конце октября, когда аврорат успокоился после ограбления века, а Долохов сбыл добычу за границу в футляре от контрабаса и в гипсе туриста Горбункова, отставной Темный Лорд собрался в самоволку. Перед уходом Том немного покурочил антиаппарационную защиту Хогвартса, и с тех пор при попытке поставить ему прогул или двойку в класс непонятно откуда сваливалась орава небритых мужиков с палочками наизготовку и начинала непечатно выражаться и хулиганить безобразия.
Драко не смог бросить семейный бизнес и от участия в охоте за магическими артефактами отказался, но предложил своим друзьям погостить во время охоты в Малфой-мэноре, хотя его отец и был против. Путешественники пощадили чувства Люциуса и проникли в дом по одному: сначала Драко приехал на выходные, потом Белла по-родственному заглянула на огонек, затем примерная студентка Грейнджер зашла забрать конспекты («ну что ты, папа, это просто так мальчик, он совсем на Гарри не похож… черт, Поттер, отпусти ты ее руку, вы как намагниченные»), а уже ближе к ночи, когда Люциус смог забыться неспокойным сном, в Малфой-мэнор пробрался и Вольдеморт в отставке.