Иные

Когда стемнело, разожгли костровище и многие слетелись к нему, как мотыльки на свет. Размещались вокруг костра и вели задушевные беседы вперемешку со смешными и курьезными историями. Хоть Инна и держалась особнячком, никак не могла скрыться от приставучего взгляда одного типа.

Каждый год сообщество мотоциклистов пополняется новыми лицами. Разумеется, никакого обряда посвящения и прочей ерунды здесь нет. Кто хочет вступить в мото клуб – там свои правила. Кто остается фри райдером, зависит только от него – насколько он выделится в толпе и как его запомнят. Так вот, не так давно в их шайку вступил мальчишка восточной внешности с уж больно смазливой мордашкой. Не стоит и говорить о том, что все женские сердца он покорял без труда одним лишь взглядом. Он прекрасно это знал, умело пользовался и получал настоящее удовольствие. Такой тип мужчин чувствует абсолютную власть своего обаяния. Его мало интересуют чувства его очередной наживы, но ему просто жизненно необходимо ее почитание. Поэтому он всегда был в окружении девиц. Как султан в окружении своего гарема – кто-то однажды сказал про него. Байкеры – народ веселый и языкастый, уж если прилипло «погоняло», считай, на всю жизнь. Вот и к нему прилипло. Гарем. Что особенно ущемляло мужское самолюбие Гарема, это то, что неподступная Инна до сих пор не пала жертвой его чар. И хоть ему советовали «старожилы» сообщества отвалить от девчонки, он упрямо допекал ее своим вниманием.

Захар сполна насладился выступлением рок-группы, устал от шумной кутерьмы у сцены и тоже пошуровал к костру. Он так и не надел футболку, если честно, забыв про нее. Первое, что он услышал, подходя к у костра кучкующимся людям, веселый заразительный смех, а затем увидел его обладателя, что сидела прямо на траве и заливисто хохотала, вслух вспоминая забавную историю с другими ее участниками. Захар невольно улыбнулся, наблюдая, как Инна корчится от смеха, едва не выплескивая вино из своего бокала. Когда рассказ закончился и она, отсмеявшись, стала утирать рукавом слезы, кто-то обратил на него внимание. Вернее на его тату:

– Работа Вепря?

Что ж, придется выдать свое присутствие, больше не подглядеть за ней. Он кивнул, подходя ближе, и пошевелил рукой, показывая рисунок со всех ракурсов, от чего змея задвигалась как живая. Посыпались одобрительные восклицания в адрес Ромы. Потом кто-то заметил, как он ловко собрал мотоцикл, и разговор завертелся вокруг работ по сборке и ремонту техники.

Сердце Инны сделало пару выкрутасов, пока она, пряча взгляд за бокалом, пыталась успокоить подскачнувший пульс. Как же красив этот паршивец! Еще заявился без верха, хоть бы постеснялся. Хотя ему нечего стыдиться: поджарый, жилистый торс с развитой мускулатурой, отражал на себе отблески пламени, отсвечивая бронзой. Необильная растительность на груди прерывалась на животе, тонкой полоской спускалась от пупка вниз и пряталась за поясом. Черные джинсы свободного покроя с заниженной талией, штанины которых небрежно спущены на расстегнутые боты. Одну руку спрятал в карман, другой держит бутылку пива, периодически поднося ее ко рту и отхлебывая. Этакий мачо с легким налетом засранства.

– Эй, Зак! Ты разгонял «Бусу» до максимума?

«Зак? Не плохо. Ему идет», – подумала Инна, пока болтовня перетекала на обсуждение скоростных показателей мотоциклов. Она стеснительно поглядывала в его сторону, тогда как он откровенно пялился на нее. И если его взгляд смущал, то слежка Гарема, честно говоря, напрягала.

Как бы он ни хотел подойти к Инне, все не удавалось. Только и оставалось, что буравить ее цепким взглядом. Рядом с ним оказалась одна из поклонниц байкфестов и завела с ним незатейливую беседу. Глеб успел просветить Захара насчет «группи». Они оба знали, зачем та подошла и, в принципе, лишние слова были ни к чему. Она предложила прогуляться и как-то так случайно они оказались в ее палатке. Захар как с цепи сорвался, дорвавшись, наконец, до женского тела. Минуты не прошло, он кончил, сотрясаясь всем телом. Сцеловав огорченный вздох девушки, он быстро завелся снова и уже во второй раз держался гораздо дольше. После третьего раза девочка попросила перерыв и они, ленивые и удовлетворенные, выползли из палатки. Он закурил и краем уха услышал ругань – без склочек не обошлась и эта тусовка. Чтобы глупо не стоять истуканом у палатки, словно ждет своей очереди в туалет, он медленно побрел к месту шумихи.

Гарем зажимал левую окровавленную ладонь другой рукой и блажил на всю округу. Одна девушка притащила аптечку и стала обработать рану, другая ей помогала.

– Видели?! Это тварь меня порезала! Да ее в психушку надо упрятать, ненормальная! – верещал тот.

– Захлопнись! – оборвал его мотоциклист постарше, – и не ной, как девчонка! Подумаешь, царапина. Сам напросился! Тебя предупреждали, не лезть к девчонке!

Вялый расслабленный мозг никак не мог уловить суть происходящего. Разыскал Глеба, что был неподалеку, и спросил его о произошедшем.

– Парень к Инке полез, она его и чикнула. У той «бабочка» всегда с собой, управляется, кстати, очень ловко, имей в виду. Ну, она ему раз сказала, два. Тот не догоняет. Руки стал распускать вот и получил по заслугам.

Захар напрягся:

– Сама она где?

Глеб пожал плечами.

– Уехала, я видела, – отозвалась одна из «медсестер» Гарема.

– Туда ей и дорога, – обиженно буркнула другая.

Как уехала? Она же вино пила? Твою ж мать! Так точно далеко не уедет…

Инна мчалась по пустой дороге. Слезы страха и обиды застилали глаза, и она смаргивала их, как могла, чтобы лучше различать в темноте дорогу. Это была не первая ее стычка. Да хоть тысячная – итог всегда один: внутренняя дрожь, панический испуг и желание забиться в угол. Как же трудно ей без Яна – большого, сильного брата, который всегда защищал ее! Ирина тогда провела аналогию с Беркутовым. «Вот где он пропадал, когда был так нужен?!? Тоже, блин, защитничек! Надузился пива и дрых, поди, в беспамятстве!» – срывала на нем злость Инна, пытаясь разглядеть в темноте дорогу. Да что ж так темно-то?!

В боковом зеркале увидела свет фары, стремительно приближающегося к ней мотоцикла. Вскоре догнал Беркутов, в одних джинсах и шлеме, и стал притеснять ее к обочине, левой рукой показывая остановиться. Ей пришлось подчиниться, иначе бы он просто спихнул ее в кювет.

– Тебе разве не сообщили, когда права выдавали, что пьяным за руль лучше не садиться? – сняв шлем, он подошел к ней, перекрикивая звук двигателя ее мотоцикла.

– А тебе? – огрызнулась она. Настроение упало в ноль, ей совсем не хотелось любезничать.

– Дуешься? – по-своему интерпретировав ее агрессию, миролюбиво уточнил он.

– Много чести! – фыркнула в ответ.

– Серьезно, брось. Поехали обратно. Куда ты, на ночь глядя, пьяная, да еще без света фар поедешь?

Так вот в чем дело! Пару дней назад Инна заметила, что контакты стали отходить, но доехать до Механика, чтоб починил, пока не успела.

– Контакт плохой… – тихо заметила она, заглушив двигатель. Она догадывалась, что этот так просто не отвяжется и разговор затянется. Огляделась по сторонам – хорошо. Тихо, спокойно, светит полная луна. Как будто, вот здесь она может спрятаться от всего мира, который незаслуженно обижает ее с детства.

– Завтра, при свете дня, спокойно уедешь, и контакты свои заодно проверишь, – ворвался в ее мысли глубокий голос парня. Ей кажется, или он насмехается над ней, намекая на ее ненормальность, в чем обвинил ее Гарем?.. Беркутов, заметив ее колебания, добавил – если страхово в палатке оставаться, сними номер в гостинке, наверняка есть еще свободные.

– Уже, – именно такой возможностью Инне запомнилось это место с прошлого раза. Она все еще сидела на мотоцикле, смиренно сложив ручки на бак, и, походу, совсем никуда не торопилась.

– Давай, котенок, не упрямься! Ночь на дворе, а я в одних джинсах, прохладно так-то! Вот заболею, буду мучиться, прикованный к постели, ты станешь таскать мне гуманитарную помощь – иначе твоя сострадательная натура не сможет, – подкалывая, уточнил он, – и видеть мою наглую рожу каждый день. Оно тебе надо?