Страница 7 из 46
Я стряхнула руку.
— Нужно найти маму. А лучше тебя мне в этом никто не поможет. Так что пока не найду ее, никуда не денусь.
И я обязательно сдержу слово. Высокие моральные стандарты были одной из тех редких вещей, которые я могла контролировать. Так что даже с этими Даэлайтерами я буду честна. И тут на глаза попалась табличка с названием улицы. Ну да, верно — Майклз действительно жил на Эспланад авеню. Улица граничила с кварталом и Марджайни, где мы с мамой жили. За все месяцы пребывания здесь я тысячу раз проходила мимо. Не удивительно, что мы периодически сталкивались.
Дэниел шел, молча, хищно озираясь вокруг. От его взгляда, казалось, не ускользал никто и ничто. Хоть я бы ни за что в этом не призналась, но он до жути пугал меня. Я не могла это объяснить… В нем было что-то… Неземное. И в то же время он так был похож на человека. Вроде.
— Долго ты уже в Новом Орлеане?
Хоть он и застал меня врасплох, но я легко ответила на этот вопрос:
— Два месяца. Однажды мы задержались на одном месте аж четыре. Лаусу повезло, что он нас там застал.
Пришлось проталкиваться через очень пьяную танцующую и падающую толпу. Судя по всему, они возвращались с чьей-то вечеринки. Обычное зрелище в квартале. Мы шли и пинали пустые пластиковые стаканчики и другой мусор.
— Знаю, ты ненавидишь нас, — снова огорошил он меня, — но дерьмо случается. Поверь, я понимаю.
И что-то подсказывало, так и было. Я поняла это, еще когда впервые посмотрела ему в глаза. Он излучал уверенную осторожность, а это не просто так. Как бы человека ни тренировали, он не будет вести себя, будто видел и знает войну, если действительно там не был. Уж не знаю, в каком ужасе ему довелось оказаться, но, так или иначе, Дэниелу пришлось бороться за свою жизнь.
У меня появилась симпатия. Мне не нравилась, что между нами есть связь. Но я не настолько наивна, чтобы ее не признавать. Потому ли, что я родилась в доме Империал, или почему-то еще… Но отрицать ее больше не получится. Дэниел разбудил во мне множество чувств, и это чертовски сбивало с толку.
Как только мы оказались на площади, он приблизился.
— Не отходи от меня, — сказал он.
Я пошла ближе. Так хотелось схватить его за рубашку. Я понимала, что по сравнению с этими существами я очень уязвима, но я не слабая, если что, смогу за себя постоять. Просто нужно быть осторожнее.
— Кафе Дюмонд — отличное укрытие, — сказал он. — Оттуда мы сможем вытащить его из любого убежища.
По моим наблюдениям, найти свободный столик в этом заведении не так просто. Особенно в утренние и вечерние часы. Вот и сейчас, наверное, все уже забито любителями ранних завтраков после веселой ночи. Но к моему удивлению, мы вошли и сразу прошли к свободному столику на двоих. Видать вселенная любит Дэниела.
— Сядь, — приказал он.
Я скрестила руки и наклонила голову, молча, уставилась на него. Пусть сам поймет — я ему не какое-нибудь там домашнее животное, чтобы мне так вот указывать.
Он тихонько прорычал, потом сказал:
— Не могла бы ты, пожалуйста, сесть, потому что если пропустим официанта, еще час придется ждать.
Мне понравилось его «пожалуйста», так что я села. Дэниел отодвинул свой стул и, несмотря на гигантские размеры тела, грациозно занял место напротив. Первые несколько минут я озиралась по сторонам, запоминая входы и выходы, рассматривая всех вокруг.
Взгляд скользил по каждому посетителю. Мне казалось, что хоть я и не знаю, как выглядит Лаус, тут же его узнаю. Мое воображение рисовало его как злобного стремного говнюка, так что не ошибусь.
Тем временем пробегавшая мимо официантка остановилась у нашего столика:
— Выбрали что-нибудь? — спросила она.
Я повернулась к ней. Миниатюрная девушка с непослушными черными кудрями и огромными голубыми глазами. Тонкая, грациозная, как танцовщица. Акцента у нее не было, похоже, она не местная.
— Пожалуй, дюжину бенье, — без раздумий сказал Дэниел, — мне кофе с молоком, — потом повернулся ко мне, — ты пьешь кофе? Или может, хочешь что-нибудь другое: чай или горячий шоколад?
Я тихонько хрюкнула, но, судя по тому, что его бровь поползла вверх, он все же услышал.
— Без кофе, я буйная, — а особенно если меня вырубают на улице, и я просыпаюсь с самой дикой головной болью в жизни.
— Ну это многое объясняет, — со спокойной улыбкой сказал Дэниел.
Хоть это действительно многое объясняло, решила не отвечать. Я повернулась к симпатичной официантке:
— Мне то же что и… ему. Большую чашку, пожалуйста, — и тут же повернулась к Дэниелу.
— Хорошо, — скороговоркой ответила она. — Ваш заказ скоро будет готов.
Она также быстро растворилась в толпе. Снаружи кафе уже организовалась очередь на столики. Точнее, она все это время тут была, просто Дэниел вошел внутрь сразу, не обращая на нее никакого внимания, прямо как местный. Только туристы стоят в очереди.
Я изо всех сил старалась не подпрыгивать на стуле. Это было трудно, ведь я давно не ела и не пила, а впереди ждали пончики и жидкая жизнь — то бишь кофе из кафе Дюмонд — о которых я все восемь месяцев мечтала. Так что возбуждение было трудно скрыть.
— А ты не так уж и сильно беспокоишься о маме, как я думал.
Вспышка ярости пробежала по всему телу, не оставив и следа от искорок возбуждения, которым я так глупо позволила появиться. Я пододвинулась поближе, яростно на него глядя.
— Ты ничего не знаешь о моих чувствах, — я говорила тихо, с силой ставя ударение на каждое слово. — У нас с мамой очень сложные отношения. Я не хочу, чтобы ей причинили вред. Особенно Даэлайтеры. Но то, что она меня родила, не значит, что она всегда вела себя как хорошая мать.
Наши лица теперь были близко-близко, и я видела каждую его эмоцию. Глаза так и светились золотым, зубы сжаты. Я знала, что он был на войне, но также знала, что он понимает все, что я говорю о семье. Как никто другой.
— Кто в твоей семье? — спросила я. В голосе было уже меньше злости.
Повисла долгая пауза. Не думала, что он ответит, но после того, как официантка принесла заказ, он все же сказал:
— Тех, кого любил давно нет. А с остальными объединяет только кровь, не семья.
Не удивительно, учитывая, что такой псих как Лаус приходился ему дядей. В моей холодной мертвой внутри груди еще немного потеплело — сердце за него болело. Он признался, будто мимоходом, но я видела, что раны еще свежи.
Мы та еще парочка.
Но по-настоящему грустить не получалось, ведь передо мной чашка кофе и тарелочка с пончиками. А я все не могла оторвать глаз от Дэниела. Кажется, я впервые почувствовала такое родство. Черт, ну почему им оказался представитель инопланетной цивилизации, от которой я всю жизнь бегаю?
— Расскажи мне больше о мире, в который я вляпалась.
Он кивнул:
— Расскажу все, что тебе следует знать, но не здесь.
Меня это вполне устроило, и я, наконец-то, смогла перевести взгляд на еду. Игнорировать аромат кофе больше не было сил. С закрытыми глазами я подалась вперед и вдохнула богатый тягучий запах. А когда же взяла чашку и сделала первый глоток, с губ сорвался тихий стон. Больше я себя не контролировала. Рецепторы ликовали. Это был, пожалуй, лучший кофе в моей жизни.
Дальше тарелка с пончиками, посыпанными белой пудрой. Я протянула руку и аккуратно, чтобы не сбить ее, взяла один. Хотелось вдохнуть поглубже и насладиться уникальным ароматом пончика, но сидеть с пудрой в носу в мои планы не входило.
Я откусила кусочек и издала уже более громкий стон. Движение на другой стороне стола привлекло внимание, и я с удивлением обнаружила, что Дэниел удивленно таращится на меня. Кофе и пончики не тронуты.
Это пугало, ведь никто не в силах устоять пред этими маленькими вкусными облачками. Он видел то, что пропустила я? Или Лаус где-то поблизости?
— С тобой все в порядке? — спросила я, проглотив последний волшебный кусочек.
Он наклонился вперед, скрестив руки: